Разрывая тьму
Шрифт:
– О, мотивы моего поведения не настолько навязчивые, чтобы обращаться к психологу.
– И всё же, Петр, вот, возьми визитку, позвони ей. Увидишь, беспокойство как рукой снимет, мысли о несчастьях улетучатся, досадные недоразумения перестанут волновать.
– Зачем ходить к психологу, когда друг всегда выслушает и даст хороший совет? – улыбнулся Петр, положив визитку в нагрудный карман.
– Хороший психолог не тот, что лезет в подсознание пациента, а тот, который внушает ему оптимизм и увлекает новизной ощущений, – загадочно сказал Вадим.
Однажды
– Папа, кончай пить, тебе же нельзя.
– Илюша! – Петр выдавил пьяную улыбку: – Возможность выпить позволяет поупражняться в безумстве или уйти от навязчивых мыслей.
Но тревога, охватившая сына, так или иначе на него повлияла. Поставив на столик недопитый стакан, он сердито уставился в экран телевизора, а на другой день, достав из кармана пиджака визитку, которую ему дал Вадим, стал внимательно ее изучать. «Нина Евгеньевна Голубева, психолог» значилось на карточке. Интернет выдал о ней информацию: «Н. Е. Голубева – психотерапевт высшей квалификации, практикует профилактику и лечение душевных расстройств через разговор, гипноз и программирование системы мыслей человека. Имеет высшее медицинское образование. Обязательно поможет пациенту решить эмоциональные и личностные проблемы».
Петр набрал номер телефона, и почти сразу на другом конце провода ответили:
– Слушаю вас.
– О, здравствуйте! Меня зовут Петр Васильевич Белов. Я бы хотел поговорить с Ниной Евгеньевной.
– Да, я у телефона.
– Мне вас как практикующего психолога рекомендовал Вадим Олегович Волков. У меня проблемы…
Приятный женский голос донесся из трубки:
– Вот что, Петр Васильевич, приезжайте-ка вы ко мне. Мы во всем разберемся.
Приехав в назначенное время на Берсеневскую набережную, Петр вошел в благоустроенную квартиру Голубевой. Она принимала пациентов на дому, в своем кабинете, обставленном современно и со вкусом с большой картиной Кандинского на стене. Голубева, очень красивая женщина средних лет, чем-то ему напомнила Ренату: фарфоровый оттенок кожи, темные с медным отливом волосы и голубые глаза.
– Садитесь, Петр Васильевич. – Она указала на кресло, сама села напротив и, взглянув на картину, произнесла: – Фантастическое полотно. Называется «Причудливое». Как говорил Василий Кандинский, своей живописью он хотел привести в вибрацию человеческую душу.
Петр повернул голову к живописному шедевру, и что-то заставило его затрепетать. Летит корабль в небе далекой планеты, и вся эта абстракция апеллирует к безнадежности, описывая альтернативное будущее Земли. Белов удивленно посмотрел на психолога.
Она улыбнулась:
– Гимн новой жизни, следующей за гибелью мира. Ну вот, похоже, я затронула сокровенные струны вашей души?
Петр молчал, но думал: «У нее получилось породить вибрацию моих струн». Вслух же сказал:
– Ключ к загадке моей души утерян, так что изъяны моей психики обнаружить сложно.
Улыбка Нины стала лукавой:
– Посмотрим. Вы испытываете трудности психологического плана. Нужно расслабиться, сбросить эмоциональное напряжение, сконцентрироваться на собственных ощущениях.
«С ней легко, – думал Белов, – она улавливает нюансы моего восприятия жизни, чувствует ускользающие от других наклонности моего характера». А Нина, монотонно повторяя: «Удобно устройтесь в кресле, закройте глаза, расслабьтесь, сосредоточьтесь на своих ощущениях, почувствуйте легкость в теле», – старалась не навязать ему свою волю, а приглашала обрести умиротворение и душевный покой.
– Мы с вами, Петр Васильевич, – звучал сладкий голос Нины, – найдем пути решения проблем психологического аспекта, пробудим желание познать самого себя, выявим внутренние ресурсы, чтобы в корне поменять отношение к жизни.
Петр открыл глаза:
– Ввести в транс меня невозможно, но мне нравится ваш подход к корректировке моего поведения.
Она встала и, ничего не говоря, подошла, положила ладони ему на голову и подушечками пальцев стала ее массировать легкими круговыми движениями. Он закрыл глаза и отдался на волю чувств. Психоэмоциональное состояние Петра вдруг изменилось: усталость исчезла, внутреннее напряжение снялось, возникло ощущение покоя.
Когда сеанс окончился, он, уходя, поцеловал ей руку.
Илья любовался Златой. Лежа в постели, они разговаривали о пустяках, но ее отливающие золотом волосы, прекрасные глаза, изящная грудь волновали, приводили его в восторг.
Она говорила:
– Как странно, еще несколько месяцев назад мы ничего друг о друге не знали, а теперь я хочу прожить свою жизнь только с тобой.
– Я не могу жить без тебя, любимая. – он нежно поцеловал подругу. – Готов положить жизнь за тебя.
– Я тоже, – вторила она.
Они обнялись и слились в пылком поцелуе.
Насладившись близостью, парень, откинувшись на подушку, вспомнил смешные моменты их приключений:
– А помнишь, как ты угнала вертолет?
– Сама не пойму, как это получилось. Наверное, дело случая.
Он шутливо парировал:
– Ничего в жизни не бывает случайного. Все взаимосвязано. Гаврилов, увидев красивую девушку с пистолетом в руке, оторопел, хотел было пригласить на ужин, но, так как был не в твоем вкусе, получил по морде, и ему ничего не оставалось делать, как галантно уступить вертолет элегантной даме.
– О, дама в тот момент явно переоценивала свои возможности, – засмеялась Злата. – Скорее, природная интуиция подсказывала, как спасти свою собственную шкуру. Вертолет – это полная импровизация. Думаю, не всё в жизни зависит от нас.
Илья повернулся к ней, положив руку под голову:
– Но какой результат! Гаврилов скрылся в неизвестном направлении, в его компании полиция произвела обыск, сотрудники деморализованы, компьютерная сеть рухнула и, как в сказке, зло наказано, а добро восторжествовало.