Разудалые частушки для взрослых. Играй, гормон!
Шрифт:
Спустилось солнце за горою
Спустилось солнце за горою,
Где черный ворон прокричал,
Слеза на грудь его упала,
Последний раз сказал:
«Прощай!».
«Прощайте, братцы, мои сестры,
Прощай, голубушка моя.
Быть может, я не ворочуся,
Быть может, на смерть еду я!
Быть может, саблею-злодейкой
Отрубят голову мою.
Быть может, пуля-лиходейка
Пронзит грудь белую мою».
Спустилось солнце за горою,
Где черный ворон прокричал,
Слеза на грудь его упала,
Последний раз сказал:
«Прощай!».
Среди долины ровныя
Среди долины ровныя,
На гладкой высоте
Цветет, растет высокий
В могучей красоте.
Высокий дуб, развесистый,
Один у всех в глазах;
Один, один, бедняжечка,
Как рекрут на часах.
Взойдет ли красно солнышко —
Кого под тень принять?
Ударит ли погодушка —
Кто будет защищать?
Ни сосенки кудрявыя,
Ни ивки вкруг него;
Ни кустики зеленые
Не вьются вкруг него.
Ах, скучно одинокому
И дереву расти!
Ах, горько молодцу
Без милой жизнь вести!
Есть много сребра, золота:
Кому их подарить?
Есть много славы, почестей:
Но с кем их разделить?
Встречаюсь ли с знакомыми:
Поклон – да был таков;
Встречаюсь ли с пригожими:
Поклон – да пара слов.
Одних я сам чуждаюся,
Другой бежит меня.
Все други, все приятели
До черного лишь дня!
Где ж сердцем отдохнуть могу,
Когда гроза взойдет?
Друг нежный спит
в сырой земле,
На помощь не придет.
Ни роду нет, ни племени
В чужой мне стороне;
Не ластится любезная
Подруженька ко мне!
Не плачется от радости
Старик, глядя на нас,
Не вьются вкруг малюточки,
Тихохонько резвясь.
Возьмите же все золото,
Все почести назад,
Мне Родину, мне милую,
Мне милой дайте взгляд!
Сронила колечко
Сронила колечко
Со правой руки.
Забилось сердечко
О милой дружке.
Ушел он далеко,
Ушел по весне,
Не знаю, искать где,
В какой стороне.
У белой березки
Вечерней порой
Я жду – не дождуся
Милого домой.
Надену я платье,
К милому пойду,
А месяц дорожку
Укажет к нему.
Станция Пустошка
Вблизи от станции Пустошка
Который век, который год
Стоит убогая сторожка,
В ней Дарья-беженка живет.
Она от поезда отстала
С красноармейцем молодым,
Но счастлива, увы, не стала,
Все в жизни – паровозный дым.
И чуть заря – она хлопочет
У косогора над рекой:
Остановить свой поезд хочет
Дрожащей в мареве клюкой.
А поезда все мимо, мимо…
Но ей и это не беда.
Она давно уже забыла,
Откуда ехала, куда.
И нет давно родного дома,
Что был сработан без прикрас.
Мне так лицо ее знакомо,
Что слезы сыплются из глаз.
У нас одно на свете горе,
Одни печаль и непокой —
Вся Русь стоит на косогоре
С воздетой к Господу рукой.
А поезда все мимо, мимо…
Но ей и это не беда.
Она давно уже забыла,
Откуда ехала, куда…
Степь да степь кругом
Степь да степь кругом,
Путь далек лежит,
В той степи глухой
Умирал ямщик.
И, набравшись сил,
Чуя смертный час,
Он товарищу
Отдавал наказ:
«Ты, товарищ мой,
Не попомни зла —
В той степи глухой
Схорони меня.
Ты лошадушек
Сведи к батюшке,
Передай поклон
Родной матушке.
А жене скажи
Слово прощальное,
Передай кольцо
Обручальное.
Да скажи ты ей —
Пусть не печалится,
Пусть с другим она
Обвенчается.
Про меня скажи,
Что в степи замерз,
А любовь ее
Я с собой унес».
То не ветер ветку клонит
То не ветер ветку клонит,
Не дубравушка шумит,
То мое сердечко стонет,
Как осенний лист дрожит.
Извела меня кручина,
Подколодная змея.
Догорай, моя лучина,
Догорю с тобой и я!
Не житье мне здесь без милой,
С кем пойду теперь к венцу?
Знать, сулил
Обвенчаться молодцу.
Расступись, земля сырая,
Дай мне, молодцу, покой,
Приюти меня, родная,
В тихой келье гробовой.
Тройка мчится, тройка скачет
Тройка мчится, тройка скачет,
Вьется пыль из-под копыт.
Колокольчик то заплачет,
То хохочет, то звенит.
Еду, еду, еду к ней,
Еду к любушке своей.
Кто сей путник и отколе,
И далек ли путь ему?
По неволе иль по воле
Мчится он в ночную тьму?
Еду, еду, еду к ней,
Еду к любушке своей.
Вот вдали село большое —
Сразу ожил мой ямщик.
Песней звонкой, удалою
Залился он в тот же миг.
Еду, еду, еду к ней,
Еду к любушке своей.
Тпру!.. И тройка вдруг осела
У знакомого крыльца,
В сени девушка влетела
И целует молодца.
Еду, еду, еду к ней,
Еду к любушке своей.
Ты, моряк, красивый сам собою
Ты, моряк, красивый сам собою,
Тебе от роду двадцать лет.
Полюби меня, моряк, душою,
Что ты скажешь мне в ответ?
По морям, по волнам —
Нынче здесь, завтра там.
По морям, морям, морям, морям.
Эх! Нынче здесь, а завтра там.
Ты, моряк, уедешь в сине море,
Оставляешь меня в горе,
А я буду плакать и рыдать,
Тебя, моряк мой, вспоминать.
По морям, по волнам —
Нынче здесь, завтра там.
По морям, морям, морям, морям.
Эх! Нынче здесь, а завтра там.
Ты не стукайся да не брякайся
«Ты не стукайся
да не брякайся,
Под передним под окошком
поцарапайся».
Со кроваточки вставала,
окошечко отворяла,
Окошечко отворяла, серу
кошку пропускала
Кошка по полу ходит,
половки скрипят,
Половицы скрипят,
обвалиться хотят.
Мой-от батюшка стар
на полатцах спал.
На полатцах спал,
пробуждаться стал.
«Дочка милая, родная, вздуй
огошка поскоряе,
Вздуй огошка поскоряе,
освети в терему,
Освети в терему,
кто-то есть у нас в дому».
«Родной батюшка,
не со сна ли говоришь?
Сера кошечка под окошечком.
Кошка, брысь, уберись,
на кроватку спать ложись,
На кроватку спать ложись,
в одеяло завернись».
У зари-то, у зореньки
У зари-то, у зореньки
Много ясных звезд,
А у темной-то ноченьки
Им и счету нет,
А у темной-то ноченьки
Им и счету нет.
Горят звездочки на небе,
Пламенно горят,
Моему-то сердцу бедному
Что-то говорят,
Моему-то сердцу бедному
Что-то говорят.
Говорят о радостях,
О прошедших днях,
Говорят они о горестях,
Разбивших в прах,
Говорят они о горестях,
Разбивших в прах.
Звезды, мои звездочки,
Полно вам сиять,
Полно, полно вам прошедшее
Мне напоминать.
Полно, полно вам прошедшее
Мне напоминать!
Я бы целу ноченьку,
Не смыкая глаз,
Все смотрела бы, звездочки
Милые, на вас,
Все смотрела бы, звездочки
Милые, на вас.
У калитки стоит парень молодой
У калитки стоит парень молодой,
Говорит: «Напой, красавица,
водой,
Ты напой меня колодешной водой,
Я пришел к тебе в рубашке
голубой».
«Голубая, не подыгрывай;
Не люба, так не заигрывай.
Голубая вся отделана каймой,
В посиденки играй, миленькой,
со мной».
У калиточки милой торился
У калиточки милой торился,
Ночевать просился.
Отвечала ему любезная:
«Не порою, милый, ходишь!
Приходи, милый, порою,
Со вечернею зорею,
Когда зорюшка потухнет,
Злые люди спать излягут.
У нас в доме нет большого,
Нету батюшки родного.
Наш батюшка за стрельбою,
Все сестрицы за гульбою».