Разве бывают такие груши (рассказы)
Шрифт:
Вас ведут по квартире, и вы видите, что у всех здесь есть любимое дело, но каждый взахлеб рассказывает не о себе, а о других: дядя с удовольствием показывает на дочку: - Она у нас - не то, что мы, творческая личность, балерина!
– Дочка радостно кивает на мужа: - Он только и думает, что о своей работе, я его даже к ней ревную.
– Зять скромно разводит руками и бросается помогать теще убирать посуду, дочка провожает его благодарным взглядом, а потом переводит светящиеся наивной гордостью глаза на вас, и вы, растрогавшись, думаете: - А как все-таки приятно, когда люди в семье так сильно любят друг друга!
И приходит время, вы устраиваетесь на ночлег в комнате молодых. Вы в полном умилении, вам приходит в голову: если б все семьи были так счастливы, как припеваючи жило бы все человечество! И, воодушевленный этой идеей, вы с удовольствием
– И вы, понятливо кивнув, с готовностью идете, и дядя радостно обещает вам показать интересные книжки и идет за ними, и пока вы снова хрустите простыней, в кабинет прокрадывается тетя, и, беспокойно теребя фартук, шепчет: - Нет, пойдемте лучше ко мне - он будет с вами полночи болтать, перевозбудится, ему при его склерозе вредно! И думая, какие они все же любящие и милые, вы с простыней шагаете за ней в уютную комнатку, но на пороге вдруг появляются встревоженные дочка и зять. Извинительно улыбаясь, они говорят, что мама так чутко спит, каждый скрип ей мешает, и зовут вернуться к ним. И вы уже готовы снова взять простыню в охапку, но из-за спин молодых, отрицательно тряся головой, выпрыгивает дядя и тянет простыню к себе, у него ее тотчас ловко выхватывает тетя, и вы бегаете с простыней по кругу, потом вдруг останавливаетесь, краснеете, и через десять минут уже печально бредете по улице, перебирая другие адреса, думая, куда ткнуться. Вы так огорчены, что, если б не завтрашняя ответственная встреча, вы ни за что бы никуда больше не поехали, а отправились бы на вокзал, но вы все-таки поднимаетесь еще по одной лестнице и издали слышите из-за двери крики, звон разбитого стекла и шум драки. Вы в растерянности медлите и все же нажимаете на кнопку звонка.
Вдрызг переругавшиеся, местами израненные и очень недовольные друг другом, эти родственники в восторге от вашего появления. Каждый из них стремится уединиться с вами и, отогнав других, взахлеб жалуется, поливая остальных отборной бранью. Для каждого вы - долгожданная возможность излить душу, высказать все, что накопилось, и, сделав это, вся семья умиротворяется и наперебой ухаживает за вами - человеком, принесшим в их дом пусть временное, но затишье. И вам выделяют самую лучшую кровать, со зверскими лицами шикая друг на друга, ходят на цыпочках, охраняя ваш покой, и вы с мыслью: - Нет, хорошо, что есть на свете и несчастливые семьи!
– засыпаете и спокойно спите до утра.
1978
Советы и сюжеты
Я задумываю рассказ, прочитав который, люди перестали бы давать друг другу непрошеные советы. В самом деле, как часто кто-то упорно твердит, что вам надо сделать это и то, когда на самом деле вам надо совсем другое. Если бы я была художником, я написала бы картину под названием "Совет", где изобразила бы двоих: одного - советующего, прижавшего руки к груди, убежденно доказывающего что-то, но украдкой посматривающего и на свое вдохновенное лицо в зеркало. А тот, к кому это все обращено, глядел бы в окно, грустно усмехаясь, и видно было бы, что мысли его далеко-далеко. Я очень ярко вижу эти лица - на этой картинке и будет держаться сюжет моего рассказа.
Предположим - он может быть таким - у второго героя - это тот, кому дают советы, случились неприятности. Удрученный и расстроенный, он приходит к старым друзьям. Спеша к ним, он помнит ласковое хозяйкино: "Ну, как пирожки?", твердую руку хозяина, до синяков, но дружески бьющую по плечу при встрече. Ему так хочется, сидя в уютном кресле, отвлечься от всех своих бед, хоть на вечер позабыть о них. Но открывается дверь, он с тоской понимает, что отдохнуть здесь не удастся - хозяева уже все знают, у них одинаково встревоженные, озабоченные лица. С торжествующим криком: "Ага!" они хватают гостя под руки, ведут, как больного, в кресло и, довольные, что в их монотонной жизни что-то случилось, гордые, что именно к ним человек принес свои неприятности, стоя над ним, как медицинский консилиум, сыплют вопрос за вопросом, на которые он, вздрагивая и дергаясь, как от зубной боли, вынужден отвечать, а потом, наморщив лбы, решают, как ему быть, а, решив, окончательно замучивают советами.
Или, еще один вариант, героини моего рассказа - женщины. Одинокую красивую простуженную женщину приходит навестить ее не очень красивая, но семейная подруга. Прихлебывая из блюдечка чай, скептически оглядывая подругино холостое жилище, она, сама обладая двумя детьми и мужем, убежденно советует красивой тоже, наконец, определиться, найти себе кого-нибудь и завести порядочную семью. И, спускаясь по лестнице, гордая сознанием, что сказала подруге столько дельного и правильного, она и не подозревает, что ее собственный муж в это время говорит с красивой по телефону, в чем-то ее убеждает, а та молча вздыхает и в раздумье качает головой.
Или - рассказ может быть и юмористическим. Вот женщина, специально вырядившись в дачную куртку, напялив на голову облезлый платок, является к приятельнице и, настойчиво глядя ей в глаза, жалуется, что, перенеся страшную ангину, не вылезает с больничного, что и мужу задерживают премию, что не в чем ходить и не на что купить новое пальто. И, простодушно всплескивая руками, принимая все за чистую монету, приятельница горячо призывает лучше вырезать гланды, найти другого мужа, не спешить с пальто, пока не определилась мода - вооружившись всем своим жизненным опытом, она советует, вместо того, чтобы кое о чем, наконец, вспомнить и вернуть одолженные еще в прошлом году пятнадцать рублей.
Итак, думаю я, три варианта передо мною, все три достаточно убедительны, надо только решиться, на какую тему писать, чтобы произвести сильное впечатление, чтобы, прочитав, каждый задумался и сказал себе: "А правда, как бессмысленно, как глупо, как ни стыдно давать советы, когда от тебя ждут чего-то совсем другого, или вообще ничего от тебя не надо никогда я не буду больше так делать!"
И я, наконец, кажется, выбираю вариант, и уже сажусь за стол, но вдруг звенит звонок - на пороге моя двоюродная сестра. Она вся в слезах, она ужасно расстроена. "Что такое?" - беспокоюсь я. Оказывается, она поссорилась с дочерью, потому что та сделала что-то не так, как она советовала. "Подумать только!" - поражаюсь совпадению тем я. И, напоив сестру валерьянкой, я сначала вкрадчиво и тихо, потом убедительно и громче, развивая дорогую мне идею, говорю о бесполезности советов. Я, как случаи из жизни, рассказываю все три своих сюжета, я воодушевляюсь, прижав руки к груди, быстро хожу по комнате, она безучастно смотрит в окно, и вдруг - где я видела эту картинку - да ведь эта та самая, от которой отталкивались все мои сюжеты - я, выходит, и сама советую не советовать!
И я сразу останавливаюсь. Сестра в последний раз повторяет: "Ты бы видела ее лицо!" и, безнадежно махнув рукой, уходит. Я остаюсь и начинаю думать. Я думаю о той искренней горячности, с которой я говорила. Я думаю, что и говорила-то я не пустые слова, а то, о чем долго размышляла и хотела, чтобы это поняли другие. И картина "Совет" уже рисуется мне иначе. Теперь меня больше интересует первый герой - тот, кто советует. Уже не самодовольно посматривает он в зеркало, весь он - страстный порыв донести до слушателя то, в чем сам убеждался годами, а слушатель не хочет ни понимать, ни слушать. В геометрии есть понятие - скрещивающиеся прямые. Они никогда не пересекутся, и даже не как параллельные, лежат в разных плоскостях. Я думаю, как часто диалоги, да и не только диалоги, а и вообще, взаимоотношения даже близких людей походят на эти прямые. У одного - свои устремления, мысли, цели, желания, свой путь, который можно сравнить с ведущей куда-то линией, и когда человек делится всем, что в нем есть с другим человеком, тот начинает излагать иную жизненную установку, которая, как другая линия, отталкивается от чего-то совсем другого и направлена в другую сторону. Как и у героев всех трех моих сюжетов, слова одного человека - лишь повод для другого сказать свои слова, каждый говорит только свое, каждый продолжает свою прямую.
Я представляю в бесконечном времени и пространстве множество отрезков скрещивающихся прямых, возникающих, одиноко спешащих куда-то и где-то замирающих. И мне становится страшно, я не хочу больше писать картину "Совет". Я хочу думать о ярких звездочках пересечений, весело мерцающих на фоне одиноких и холодных отрезков.
1980
Человек с книгой
С малых лет его тянет к печатному слову. Получив от бабушки подарок в день рождения, он первым делом ухватывает ярлык и, медленно водя по буквам розовым пальчиком, вдруг закатывается счастливым смехом, сложив, наконец, по слогам: "Голыш целлулоидный, сорт 2, цена 49 копеек".