Шрифт:
Случай
Света сидела за столом у себя на кухне и с аппетитом поглощала жареную курочку с картошкой, запивая сладким кофе со сливками. Кроме этих блюд, глаз радовали два вида початых салата, щедро приправленных майонезом, кусочек недоеденного с обеда медовика и свежие сырники, напеченные из самого жирного творога, который нашелся вчера в «Пятерочке». Ну и, конечно, среди всего этого многообразия красивым оранжевым пятном выделялась ваза со свежими мандаринками.
Одним словом, девушка шиковала. Отмечала конец очередного года, не отличавшегося от множества предыдущих, пролетевшего
Многочисленные подруги все до одной разъехались по курортам и по родителям, а у Светы ничего подходящего не наклюнулось. Вот и сидела она у себя на кухне в гордом одиночестве и сознательно предавалась одному из семи смертных грехов – чревоугодию. Ну и ладно, зато она целый год считала калории и соблюдала диету, лишая себя самых элементарных удовольствий!
При воспоминании о диете аппетит заметно подпортился. Двадцать девять лет не за горами, а ее выстраданная в изнурительных голодовках стройная фигура все еще никому не нужна! Не считать же успешным итогом диет единичные кратковременные знакомства и легкий флирт, не обязывающий ни к чему серьезному? Несмотря на симпатичную внешность и покладистый характер, ей решительно не везло на парней! Те, кого она привлекала, были не по душе ей, а те же, с кем бы она не отказалась познакомиться поближе, давно и успешно были женаты…
Отложив в сердцах недогрызенную ножку, девушка поднялась из-за стола, чтобы выглянуть в окно. С ее девятого этажа эта часть города просматривалась как на ладони. Новая высотка возвышалась над всеми остальными домами микрорайона, как Эйфелева башня в северо-западной части Марсова поля.
Прижавшись лбом к прохладному стеклу, Света с тоской смотрела на переливающиеся гирляндами улицы, на каток, где весело шумел разношерстный народ на коньках, на кучки молодых людей, что-то оживленно обсуждающих посреди ее двора… У всех было праздничное настроение, все ликовали, провожая старый год, как будто наступающий обещал им исполнение всех заветных желаний. Наивные…
Света тяжело вздохнула и отошла от окна. Возвращаться за стол не хотелось. Внезапно стало жаль портить тонкую талию неизбежным слоем жира. Ведь надежда, как известно, умирает последней. Вот и она надеялась на то, что все ее усилия по сохранению эталонных 90-60-90 когда-нибудь окупятся если не удачным замужеством, то хотя бы чувством гордости за свою силу воли…
Прошла в гостиную и щелкнула пультом телевизора. Плазменное чудо техники, доставшееся ей от сердобольных родителей, переживавших за одиночество дочери едва ли не больше ее самой, транслировало шумную вечеринку знаменитых артистов, якобы встречающих Новый год в компании таких же удачливых коллег, хотя любой телезритель, имеющий хоть немного здравомыслия, прекрасно понимал, что снималось это шоу задолго до настоящего празднества. Да и насквозь фальшивые улыбки вызывали у Светы изжогу. Или это она сама переборщила с майонезом? Как бы то ни было, настроение неуклонно катилось к нулю…
Горестно вздохнув, она побрела к спальне, но застыла, взявшись за ручку двери. Ведь ложиться спать, даже не дождавшись боя знаменитых кремлевских курантов, было уж совсем по-детски. Даже ребенком она всегда старалась досидеть до волшебного часа смены года!
Чем же заняться, чтобы хотя бы ненадолго избавиться от этой хандры? Может, посуду помыть? Да и со стола убрать не помешало бы, иначе к утру всю еду можно будет смело выкинуть в мусорное ведро. А готовить 1 января, когда все доедают прошлогодние салаты…
Но тут девушку, собравшуюся переодеться в повседневное, отвлекло какое-то подозрительное шебуршание со стороны прихожей. Словно кто-то скребся в новую железную дверь. Или пытался вскрыть замок?!
Вмиг покрывшись холодными мурашками, Света на цыпочках подошла к двери и, затаив дыхание, заглянула в глазок. На лестничной площадке было пусто. Замерев, постояла минутку. Вновь приложилась к глазку. Никого.
«Видимо, померещилось», – выдохнула она облегченно. И тут же подскочила на месте, вновь услышав, как где-то внизу за дверью, очень близко, что-то завозилось.
«Неужели бездомная собака забрела?» – подумала она, когда сердце немного успокоилось и перестало отдавать в ушах барабанным треском. «До девятого этажа?» – промелькнула в голове скептическая мысль. Однако извечное женское любопытство требовало от хозяйки решительных мер. На всякий случай вооружившись длинной ложкой для обуви, Света, щелкнув замком, слегка приоткрыла дверь и выглянула на лестничную площадку. Там, привалившись спиной к стене и протянув длинные ноги в несуразно больших валенках, у самой ее двери… спал Дед Мороз!
– Ну, здрасьте! – буркнула Света, чуть шире распахивая дверь. – К нормальным людям Дед Мороз с подарками приходит, а тут сам пьяным мешком валяется! Надо же было так налакаться, чтобы обратную дорогу домой позабыть!
Постояв над причмокивающим во сне мужчиной, девушка попыталась разглядеть его лицо: мало ли, может, это сосед по площадке до квартиры не дошел?! Но в обрамлении смешно топорщащейся синтетической бороды и съехавшей на лоб шапки разглядеть черты лица было почти невозможно. Тем более, вспомнилось, что сосед, вероятнее всего, с женой к теще поехал, – Света слышала, как он с благоверной поругивался, закрывая дверь квартиры.
И все же девушка не решилась уйти домой, не разбудив бедолагу. Вдруг замерзнет?! Хотя… температура на лестничной площадке была плюсовая, максимум, что грозит этому соне – подхватить простуду. Может, уроком станет на будущее, чтобы не увлекался горячительным?
Природная сердобольность победила.
– Эй! – ткнула она мужчину в плечо. – Просыпайтесь! Здесь холодно, простудитесь!
Дед Мороз завозился, но лишь для того, чтобы удобнее улечься, подложив под голову пустой красный мешок.
Но и Света не привыкла отступать! Придется приложить больше сил. Девушка обеими руками ухватилась за плечи горемычного и потрясла, пытаясь разбудить.
– Здесь же грязно и холодно! Вставайте немедленно! – повысила она голос.
И… вновь безрезультатно! Тогда Света в сердцах ткнула обувной ложкой мужчину в бок и сердито процедила сквозь зубы:
– А ну вставай, пьянь! Ишь, развалился тут под дверью! Ступай домой, нечего под чужими дверями валяться!
Подействовало. Слова ли обидные задели или неприятный тычок сыграл свою роль – но мужчина открыл мутные со сна голубые глаза и испуганно уставился на девушку, воинственно выставившую в его сторону обувную ложку. И глаза эти выдавали мучительную попытку понять и осознать ситуацию. Проморгавшись и протерев лицо, незнакомец, наконец, произнес хриплым голосом, еще больше разозлив Свету: