Разведывательно-диверсионная группа. «Мулла» и «Бай»
Шрифт:
Капитан едва заметно улыбнулся и спросил у Авдеева:
— Ну, а ты что думаешь, «старшина»? Ты с ним полгода в «учебке» служил…
И ответ прапорщика последовал незамедлительно:
— Алишер прав — Мулла не подведёт!.. И вообще!.. Такой следопыт!.. Мне иногда кажется, что он видит даже следы сороконожек на Луне!..
— Ясно… Ну а ты-то сам, младший сержант? Сам-то что думаешь? — Латыпов в упор посмотрел на Муллу. — Сумеешь соответствовать? Сержант Сабуров был лучшим следопытом роты…
— На всё воля Аллаха! Следопыт всегда идёт направляемый его рукой! Мы лишь песчинки в его
Латыпов и Сомин недоумённо переглянулись и посмотрели на улыбающегося Авдеева:
— И что это значит?
— Вот поэтому он и Мулла!.. Вы ещё привыкнете…
— Так что это значит, младший сержант? — капитан спросил уже у Абдулло. — Ты следопыт?
Теперь Абдулло посмотрел с недоумением только на Бая, и взгляд его говорил буквально: «Я же всё объяснил! Разве не понятно?» А Алишер в ответ только мотнул головой, как старый конь.
— Я из рода потомственных змееловов… — проговорил Мулла, обращаясь к командиру роты. — Первую гюрзу поймал в четырнадцать лет… И всегда находил следы, хвала Аллаху, и в степи, и в горах… И я всё время хотел служить вместе с братом!
— Ага!.. Ну, вот теперь всё понятно!..
— Я его беру! — проговорил старлей, который всё это время молча наблюдал за Муллой. — И кажется мне, что совсем не буду об этом жалеть…
— Правильно, Сом! — воскликнул обрадовавшийся Бай. — Правильно сделал! Никогда не пожалеешь! Таких следопытов, как Абдулло, по всему Пянджу не найдёшь!..
— Добро! На том и решим! — подвёл итог Латыпов. — А теперь, Бай, иди, готовь своего брата… Завтра ваша группа уходит в «поиск»…
25 января 1982 г. Афганистан. «Баграмская зелёнка»
День рождения разведчика…
…Два месяца службы уже в составе разведгруппы у Муллы пролетели как один день… В расположении роты они задерживались всего-то на 2–3 дня, а потом опять уходили в дальние разведпоиски, на неделю, на 10 дней, как получалось…
Сом по достоинству оценил познания и умения Абдулло уже в первом же выходе, когда тот нашёл какие-то следы и вывел группу прямо на засаду «духов»… С тылу, откуда разведчиков вовсе не ждали…
Моджахеды готовились разгромить и разграбить очередную колонну и никак не ожидали, что с их родных гор прямо им на головы упадёт разведгруппа, которую поддерживало звено штурмовых вертолётов «Ми-24»!.. «Крокодилы» распетрушили засаду в пух и прах, а разведчики дружным огнём добили убегавших…
Тогда Латыпов объявил Абдулло перед строем первую благодарность…
…Они всё чаще и чаще вылетали на «вертушках» на патрулирование, досматривали караваны, не зная заранее, везут ли в своих тюках афганцы обычный ширпотреб на базары или наркотики и оружие для моджахедов…
Новый, 1982 год они встретили в горах, но праздник этот для бойцов роты значил мало — 80 процентов из них были мусульмане из Среднеазиатских республик, а у мусульман, как известно, есть свой праздник — Курам Байрам…
Именно в этот период отдельную роту специального назначения капитана Латыпова и стали называть в кабульском гарнизоне «Пожарной Ротой», а её бойцов «пожарниками»… Почему? Да потому, что это было самое мобильное подразделение! Если что-то случалось в округе — засада на дороге, нападение на заставу, да мало ли что, то самыми первыми на помощь приходили именно спецназовцы Латыпова! Как настоящие пожарники, они первыми прилетали на «пожар» и тушили его всеми имеющимися средствами…
Вот именно так, кто-то и когда-то в штабе Армии и привёл аналогию-сравнение, а оно возьми да и прилипни к роте!.. Так и пошло по кабульскому гарнизону — «пожарники» из «Пожарной роты». А к январю это новое название роты уже знали и в Чарикаре, и в Джелалабаде, и в Газни, и даже в далёком Лашкаргахе — спецназовцы трудились на своих «выходах» по всему Афгану…
…25 января, 5.00 АМ…
… — С днём рождения, брат! Живи долго, Абдулло!..
Это было первое, что услышал Мулла, даже не успев толком проснуться.
— Спасибо, Алишер! И тебе долгих лет!..
Да, сегодня Мулле исполнилось 19 лет, и бойцы группы Сома во главе с командиром ещё за несколько дней до этого дня готовились отметить это событие. Так было принято — десять дней рождений в году не так уж и много, а каждому было приятно! В столовой с разрешения командира роты готовили небольшой армейский пирог со сгущёнкой, а вечером, после отбоя, с разрешения «старшины», даже по 50 граммов «шила» выпивали, по традиции… Так должно было быть и в этот раз…
…Только никто не знал, что свой первый в армии день рождения Мулле придётся отметить совершенно иначе…
Не успел он поблагодарить Алишера за поздравление, как в расположение вошёл прапорщик Авдеев и рявкнул во весь голос:
— Рота подъём! Тревога! Выходи строиться! — До официального подъёма по распорядку оставался ещё целый час…
Забухали об пол голые пятки бойцов, спрыгивающих со второго яруса коек, задвигались, заскрипели, зашумели табуретки и… Уже через тридцать секунд две боевые группы в полном составе, одетые, подтянутые и готовые воевать, выстроились на «взлётной полосе» [12] казармы — это вам не общевойсковики, у которых «подъём-отбой» за 45 секунд, «пока горит спичка» — спецназ, есть спецназ!..
12
Общепринятое понятие во всей Советской Армии. «Взлётной полосой» назывался широкий центральный проход между рядами коек в ротной казарме, где обычно проходили построения в зимнее время, и проводились вечерние поверки личного состава. (От автора.)
— Приготовиться к боевому выходу! — проговорил «старшина». — Получить оружие и боеприпасы!..
— Что-то серьёзное… — проговорил один из разведчиков группы Сома. — Если и наш старлей здесь, и ротный…
— Всё скажут… — ответил в полголоса Бай. — Подожди…
Сомин подошёл к своим разведчикам и без обиняков сказал:
— Так, мужики… Получаем оружие, боеприпасы — двойной боекомплект… Бай! Организуй получение сухого пайка…
— На сколько дней, товарищ старший лейтенант?
— Десять дней, сержант!..