Развлечение
Шрифт:
— Да, конечно. — Он был прав: нет ничего хуже ожидания. — Ты говорил мне это, когда я шла сдавать экзамен или на прием к дантисту.
— Это ты всегда ненавидела, — сказал Гейбриел с легкой усмешкой.
— И до сих пор ненавижу.
Под глазами у него пролегли тени, как будто Гейбриел подобно ей самой провел бессонную ночь. Но она была уверена: если это и так, то совсем по другим причинам.
— Ты тогда говорил, что нет ничего хуже ожидания, потому что в реальности все бывает гораздо проще, чем в воображении, И обычно оказывался прав.
— Обычно?
— На этот
— Да, это тяжело, — согласился Гейбриел. — Как переносит все это твоя мать? — Заметив мелькнувшее в ее глазах удивление, он нахмурился: — Что ты на меня так смотришь, Рейчел! Я вполне способен посочувствовать ей. Кроме того, моя спальня находится рядом с ее.
Конечно, если мать опять проплакала всю ночь, как и все предыдущие ночи со дня аварии, то надо было быть глухим, чтобы не услышать этого.
— Утром она выглядела немного лучше, — сказала Рейчел. — Думаю, необходимость что— то делать пошла матери на пользу, Я обещала позвать ее, когда прибудут машины, но до этого она хотела побыть в одиночестве.
— Я понимаю твои чувства.
Рейчел, желая найти менее интимную тему для разговора, вспомнила, что он пришел в гостиную после телефонного звонка.
— Это была твоя мать? — Совсем недавно она узнала, что после распада семьи мать Гейбриела переехала жить в Австралию.
— Да. Она хотела сказать, что думает о всех нас и скорбит вместе снами.
. — Очень мило с ее стороны, — ответила Рейчел не в силах скрыть своего удивления от слов «о всех нас».
Гейбриел понял, что было у нее на уме.
— Моя мать совсем не в обиде на тебя и Лидию, Рейчел. Все это случилось так давно, семь лет назад. Кроме того, она прекрасно знала, что собой представляет Грег. Поэтому, несмотря ни на что, она собиралась быть на похоронах. Да она и была бы, если бы не падение.
— Но никто и не ожидал, что твоя мать прилетит из Австралии со сломанной лодыжкой. Хотя мне очень жаль. Я хотела бы познакомиться с ней.
— Ей тоже этого хотелось, — с какой— то странной интонацией произнес он и окинул взглядом строгое черное платье Рейчел. — Я уверен, увидев тебя, она была бы просто поражена. Ты выглядишь весьма… элегантно. — Если судить по тону, это был вовсе не комплимент. — Сегодня никаких драгоценностей?
Рука Рейчел машинально потянулась к ничем не украшенной шее.
— Мне казалось, что это не будет соответствовать обстоятельствам.
— Соответствовать… Любимое словечко отца… вернее, одно из любимых. Но разве это не соответствует обстоятельствам: надеть драгоценности на похороны ювелира? К тому же ты знаешь, что отец ненавидел черный цвет. Он находил его отвратительным и годящимся только служить фоном для создаваемых им ожерелий и брошей, оттеняя их совершенство. Ты должна надеть что-нибудь из того, что он любил.
— Ты уверен?
Рейчел и сама сначала думала поступить именно так, но не рискнула последовать инстинктивному желанию. На похоронах будет много народа: друзья Грега, деловые партнеры, престижные заказчики, и ей не хотелось сделать что-нибудь,
— Совершенно уверен. Иди… — Взяв Рейчел за плечи, он повернул ее к двери и подтолкнул. — Иди наверх и выбери что-нибудь действительно стоящее. И носи с гордостью… в память об отце.
Позднее Рейчел спрашивала себя, не было ли предложение Гейбриела намеренной хитростью, имеющей целью отвлечь ее, чем-нибудь заполнить кажущиеся бесконечными минуты ожидания того, чего она так боялась.
К тому времени как она выбрала показавшееся ей подходящим украшение, машины похоронной процессии уже стояли у двери. Еле успев накинуть пальто и надеть шляпу, Рейчел взяла мать под руку, повела ее вниз.
Только при виде Гейбриела, стоящего у дверец катафалка, в голову ей пришла неожиданная и тревожная мысль: сегодня, в первый раз в жизни, он лицом к лицу столкнулся с реальностью личной потери. Гейбриел был бледен как смерть, и казалось чудом, что он еше стоит на ногах. Темно— карие глаза, потемневшие почти до черноты, предательски блестели.
— Гейб… — Рейчел, боясь встретить резкий отказ, тем не менее протянула к нему руку, но он стиснул ее в пожатии, в котором было больше тепла, чем неприязни.
К тому времени, когда они прибыли в церковь, Гейбриел, по всей видимости, уже справился с волнением. Судя по хранимому им напряженному молчанию, Рейчел решила, что он полностью погружен в себя, и была крайне удивлена, увидев, как, выйдя из машины, Гейбриел предложил матери опереться на его руку.
Но еще больше ее удивило то, что, немного помедлив, мать приняла предложение и даже выдавила из себя слабую улыбку. Мгновением позже Гейбриел повернулся к Рейчел и тоже взял ее под руку. Все время службы и самой церемонии похорон он находился рядом. Не отходил он от них и потом, когда все вернулись в дом, где должны были состояться официальные поминки.
— Если бы я мог избавить тебя от этого, то сделал бы все, — пробормотал Гейбриел из— за спины Рейчел, когда она остановилась перед дверью, с беспокойством глядя на толпу приглашенных. — Но кто— то должен выступить в роли хозяйки, а твоя мать явно не в состоянии больше держаться, так что я отправил ее наверх отдохнуть.
— Может быть, мне стоит…
Рейчел повернулась было к лестнице, но он остановил ее, приобняв за плечи.
— Нет, не надо, — возразил он. — Миссис Рейнолдс понесла ей поднос с чаем и одну из таблеток, прописанных доктором. Время от времени она будет наведываться к ней, так что ты там не нужна. Ты не должна бояться…
— Бояться? — с яростью процедила она сквозь стиснутые зубы. — Я вовсе не боюсь!
Голова Рейчел гордо поднялась, спина распрямилась, глаза засверкали. Стряхнув руку Гейбриела и изобразив на лице вежливую, формальную улыбку, она направилась к собравшимся. Но минут двадцать спустя, поймав на себе взгляд вездесущих карих глаз и заметив легкий, одобрительный кивок головы, Рейчел усомнилась, не стала ли она в очередной раз объектом тщательно продуманного манипулирования с его стороны. Должно быть, эта мысль читалась на ее лице настолько ясно, что Гейбриел решил прийти ей на помощь.