Развод. Невозможно простить
Шрифт:
Как только врач разрешит, мы с Аней покинем этот дом. Возможно, и этот город. На время. Судебное производство прекрасно работает без моего присутствия. Нужно только его запустить. А пережить весь скандал можно и на отдалении.
Но пока собирала чемоданы с необходимыми, но не ходовыми вещами, привезли заказанную Игорем ёлку.
И Асятка, естественно, захотела поучаствовать в её украшении.
Вместе с папой.
Это пытка.
Игорь сам установил дерево в гостиной. Сам принёс стремянку. Сам достал
У нас большая коллекция. Ещё прабабушкины ангелочки есть. И стеклянные ракеты моего деда. И изящная принцесса, которая украшала ёлку бабушки, со стеклянными героями мультфильмов на прищепках. Странные снежинки из стекляруса, которые мы собирали в детстве с моей мамой. Расписанные вручную шары из Праги и красная звезда на макушку, оставшаяся с незапамятных времён. Немного подпалённый с одного бока Дед Мороз из папье-маше, переживший страну своего изготовления и любимец Аси.
Я не могла отказать больной дочери в удовольствии нарядить ёлку.
К вечеру мы сидели с ней на ковре, что застилал пол около наряженного дерева, и скатывали свежие «снежки» из ваты, чтобы потом, продев сквозь них иголку с ниткой, отдать Игорю. А он, под руководством дочери уже должен повесить их на выбранное место.
Любое рукоделие развивает мелкую моторику. А совместное ещё и служит сплочению в семье.
Ага. Прямо перед разводом.
Это всё рвёт мне сердце.
Телефон завибрировал в кармане домашних штанов. Достала аппарат и, положив его на пол, махнула по его поверхности, не глядя, принимая вызов и включая на громкую связь.
– Здравствуйте, Саша! – раздался уверенный и мелодичный голос.
Голос «Алого платья» из сортира.
Двенадцатая глава
– Я вас слушаю, – сказала ровным тоном, с чувством протыкая иголкой ватный шарик.
Чего мне стоил этот тон, и как я смогла не заорать от боли раненой чайкой, этого я не забуду никогда. Этой смеси ярости, боли и отчаяния.
– Меня зовут Ангелина, и мы с Игорем давно любим друг друга, – рисуясь, манерно пропела сортирная брюнетка.
– Это тебя, – передвинула я трубку ближе к побледневшему Игорю, который застыл перед стремянкой. – Игорь не знает, как вам сказать, – продолжала девица, пока он наклонялся за трубкой.
Я тронула Асеньку за руку и попросила пойти в свою комнату. Поискать, пока папа занят, среди своих игрушек и выбрать те, что нужно положить под ёлку. Пусть ребёнок не слышит этого ужаса.
– Ангелина Ивановна? Вы пьяны? Или под веществами? Что за бред несёте? – прошипел муж в трубку, стараясь не сорваться на крик.
– Игорь Леонидович? – сбилась с тона брюнетка, но быстро взяла себя в руки. – Игорёчек? Любимый! Давно пора рассказать всё твоей жене!
– Ты совсем с катушек слетела? Что рассказывать собралась?
Встала и вышла из комнаты. Быстро накинула шубу и вылетела из дома в сторону внутреннего двора.
Пролетела по расчищенной от снега дорожке до хозяйственного домика и, поскользнувшись, упала, больно ударившись коленом об мёрзлую землю.
Слёзы брызнули градом. Я свернулась клубочком и прикусила край домашнего платья, чтобы не выть раненым зверем на всю округу.
– Саша, ты что? Ушиблась? Сломала что? Где болит! – Игорь схватил меня в охапку и доволок в одно мгновение в дом.
– Не смей прикасаться ко мне! Убери свои руки! – отбивалась я от него, пока Игорь нёс меня в нашу спальню.
– Да что с тобой в последнее время? Ты как с цепи сорвалась. Я не узнаю тебя! Неужели ты веришь всяким наветам? – рявкнул на меня муж, усаживая на кровать.
Он опустился передо мной на колени и ощупывал мои ноги. Надеялся на перелом?
– Меня изменила твоя измена, Игорь, – ответила ему, не сдержав горечи в голосе.
Он поднял ко мне лицо и, вглядываясь в мои глаза, ответил, не убирая горячих рук от моих колен:
– Какая измена! Что ты выдумываешь? Не было у меня ничего серьёзного ни с кем за всю нашу жизнь!
Опять! Снова-здорово!
Вытерла мокрые щёки. Вдохнула поглубже и попыталась встать с постели. Игорь обнял мои ноги крепче, но я заговорила, и он отпустил меня, позволяя подняться.
– Ты сегодня прятал от меня любовницу у себя в кабинете! И только моё уважение к Дмитрию Алексеевичу и нежелание трясти твоим грязным бельём перед другом моего отца спасло тебя от разоблачения. На этот раз, – сказала я уже спокойно.
– Нет никакой любовницы! Саша! – он так и остался на полу и смотрел на меня снизу вверх. – А на вечере в номера тебя тащила просто коллега по бизнесу? – Я сама удивилась, как ровно звучит мой голос.
– Саш, я приобрёл участок под строительство. А сейчас выяснилось, что его стоимость возросла в десятки раз. На этот лакомый кусок нацелился твой партнёр по танго. Вот и вся подоплёка происходящего, – Игорь раздражённо встал с пола и подошёл к окну.
На фоне сумеречного неба его лицо отражалось в стекле словно в зеркале. И было отчётливо видно, как он зажмурил глаза, упираясь в стекло лбом.
– У нас разговор слепого с глухим. Ты меня за комнатную собачку держишь? Дурочку? Домашнюю кулёму, как обозвала меня твоя шалава? – холодным тоном спросила, продолжая уже непонятно зачем. – Сегодня, я тебе говорю, что знаю о любовнице и что ты запер её в кабинете, а в ответ слышу предложение не нервничать и лучше ты лично проводишь меня до дома. Что бы ещё кого ни нашла у тебя на работе? Или ты спишь там уже со всем офисом?