Развод. Я тебя (не) отпускаю

Вишнякова Соня

– Здравствуйте, можно просто Соня, – кивнула она отцу и улыбка озарила её милое лицо.

Отец прищурился. Кажется, её простота и непосредственность ему понравились. Всё происходит в тот момент, когда человек, с которым знакомишься – начинает говорить. Вот тогда можно понять много чего о его характере.

Отец хорошо разбирается в людях и редко ошибается, как, собственно, и я.

– Очень рад, очень рад. Я Вадим Эдуардович, наверное, Игнат уже вам сказал, – он протянул к Соне обе руки, прикоснулся

к ладони, моей якобы, невесты, – Не представляете, Соня, как я рад познакомиться с вами. А каково было заставить его вас сюда привезти, это отдельная долгая тема.

– Да. Очень приятно. Даже не думала, что вы так сильно хотели со мной познакомиться. Я бы приехала раньше. Хоть это и волнительно, но я бы всё выдержала, только чтобы вы не сердились, – а она молодец, хорошо играет, простенькая и в то же время уверенная в себе.

Она открыто улыбнулась моему отцу. На его лице отразился практически детский восторг.

– Ну, что же мы стоим, проходите, проходите, – он щёлкнул пальцами, дал знак кому-то сбоку.

Мы прошли, сели на диван, вышла горничная подавать чай.

Соня села правильно, по этикету, красиво сложив ладони на коленях. Я оценил позу и отец тоже.

– Расскажите о себе, кто вы, откуда, кто ваши родители, мне всё про вас интересно? – уселся он в кресло, закинул ногу на ногу и подпёр пальцами подбородок.

– Ну-у… всё довольно банально. До недавнего времени я жила в небольшом городе Семёновск. Сюда приехала, чтобы работать и посылать маме немного денег. У неё небольшая зарплата. Мне моя работа нравится. Я люблю обслуживать людей. Это интересно.

Я сжал губы, чтобы не улыбнуться. Она так мило рассказывает, а он с таким восторженным интересом слушает. Это даже умиляет.

– А кто ваша мама, кем она работает? – задаёт вопросы отец.

– Она работает почтальонам. Разносит почту.

Лицо отца на мгновение замерло, он повернул голову, глянул на меня. Потом снова посмотрел на Соню и кивнул.

– Это прекрасно. Отличная профессия – почтальон. А здесь, вы кем работаете?

– Я официантка, – довольно кивнула Соня.

– Очень интересно. А где же вы прислуживаете? В кафе или в баре?

– Я не прислуживаю, а обслуживаю, – поправила она.

– Простите, я не хотел сказать прислуживаете, я хотел спросить, в каком заведении вы работаете?

– В ресторане, на окраине города. Наверное, вы там никогда не бывали, я была удивлена, что Игнат каким-то образом туда забрёл…

– Помнишь папа, наши клиенты почему-то затребовали встречу именно в том ресторане. Я туда приехал и увидел Соню. Сам понимаешь, я был поражён её красотой и… конечно, милой непосредственностью, – вступил я в разговор.

– Да, теперь я вижу. Одного не могу понять, почему так долго ты её от меня прятал? Неужели ты думал, что мне может

не понравиться такая милая девушка.

– Спасибо за комплимент, вы меня немного смущаете, – она и правда слегка смутилась.

– Ну, что ж, давайте, чтобы я вас больше не смущал, будем пить чай, – сказал отец и подал Соне чашку.

– Давайте. Большое спасибо, – ответила она, принимая чашку из его рук.

Отец явно пришёл в восторг, а я вместе с ним.

Да, теперь вижу и сам, я сделал правильный выбор.

Дальше мы пили чай и слушали истории из детства Сони. Отец не давал ей даже глотка сделать, всё расспрашивал и даже смеялся.

––

– Ну, что ты скажешь? – спрашиваю отца, когда мы вместе с ним вышли из гостиной, оставив Соню наедине с чайным сервизом.

– Я скажу, что это потрясающе, – хлопнул меня по плечу, – ты молодец. Не думал, что сумеешь выкрутиться. А у тебя, оказывается, был такой козырь в рукаве. Удивил. Откровенно говоря, удивил.

– Только давай уточним, я не выкручивался, просто не хотел раньше времени её показывать. Просто не был уверен, что она – та самая.

– Как можно было быть неуверенными. Я с первого взгляда понял, что она за человек. И, прямо скажу, даже удивился. Это не та идиотка Ева, которая, мало того что истеричка, так ещё и заправская алкоголичка. Вспомни, на приёме у Гудинского, она вела себя откровенно вульгарно. Но теперь я спокоен за тебя, сынок, вижу, ты взялся за ум. Софья – тому подтверждение, – указал он в сторону гостиной.

– Пап, что ты говоришь, Ева выпила всего один бокал, а ты теперь будешь два года вспоминать злосчастную вечеринку?

– Ничего себе один бокал, она разнесла Гудинскому гостиную. Не прикидывайся, что не помнишь. Твоя Ева нажралась, как свинья. Её нельзя подпускать к бару на пушечный выстрел…

– Она уже не моя, ты видел мою невесту. Сейчас она сидит в гостиной, – пытаюсь съехать с темы про Еву.

– Видел. И доволен. Безотлагательно назначаем день свадьбы. И, учти, я не буду слушать никаких уговоров. Чтобы через месяц ты был на ней женат, а ещё через месяц, чтобы я узнал, что она беременна. Можно раньше, я не против.

– Пап, но это…

– Ничего не хочу знать, Игнат. Я и так долго ждал. Если не будет по-моему, ты знаешь, что будет. Не испытывай моё терпение, – нахмурился отец.

– Ты заставляешь меня жениться? – недовольно развожу руками и этим только распаляю его недовольство.

– Да, потому что по всем законам человеческим, ты уже давно должен быть женат и иметь минимум двоих детей. Минимум! А у тебя что? Ничего! Ноль! И позволь мне тебе напомнить, я не собираюсь жить вечно. Я хочу увидеть внука. Пусть даже это будет внучка. Желательно, чтобы это был внук, ну, неважно, я согласен даже на девочку.