Разводящий Апокалипсиса
Шрифт:
— Я знаю, где мне найти вампира, — ответил Линно. — Как тебя зовут, королевский маг?
Розенблюм покосился на Валентина и, не дождавшись подсказки, ответил:
— Мое имя — Гарт Розенблюм, и я слуга Великого Фалера!
— Нет, Розенблюм, — покачал головой Валентин. — Отныне ты — королевский маг Эльсана. Я освобождаю тебя от всех клятв с условием, что ты прослужишь Линно Тардену один месяц и один день, начиная с сегодняшнего дня!
Два луча света, синий и зеленый, вырвались из открытой ладони Валентина. Белесый туман окутал и Розенблюма, и Линно, и даже Робба. Когда он рассеялся,
— Ты держишь слово, Фалер, — сказал Линно. — Завтра на закате моя кровь вернет к жизни Альгинуса Кроче. Я хочу, чтобы ты видел миг моего торжества.
Это ж почти два дня ждать, подумал Валентин. Хорошо бы в перерыве домой смотаться — кстати, как там дела с порталами? Свою часть Пророчества я выполнил, могли бы и заработать. А впрочем, чего зря гадать — кольцо-то у меня защищенное!
С этой здравой мыслью Валентин поднес левую руку ко рту и потер приватное кольцо.
— Никак Шеллер, — пробубнил Донован, и Валентин услышал смачное чавканье. — Ну все, прощай, спокойный обед! Как это вам, Валентин, удается вызывать меня именно в те моменты, когда я собираюсь немного перекусить и предаться приятному ничегонеделанию?
Похоже, заработали, подумал Валентин. Давно я не заставал Донована в таком прекрасном настроении!
— Приятного аппетита, — сказал Валентин. — Докладываю: Пророчество выполнено. А как там порталы?
— Очень своевременный вопрос, — отметил Донован, с аппетитом пережевывая пищу. — Докладываю: порталы заработали. И предупреждаю: они заработали!
— Предупреждаете? — недоуменно переспросил Валентин.
— Все это время, коллега Шеллер, — сообщил Донован, — только полное отсутствие транспорта на Побережье спасало вас от ненавязчивого внимания нашей общественности. Сейчас, когда работоспособность порталов восстановлена в полном объеме, вас больше ничто не в силах защитить. Если в настоящее время вы принимаете ванну или, боже упаси, посещаете отхожее место, настоятельно рекомендую как можно скорее выскочить оттуда, застегнуться на все пуговицы и придать лицу суровое и мужественное выражение. Двадцать шесть вооруженных до зубов журналистов вот-вот примчатся брать у вас интервью!
— Вот-вот — это как скоро? — уточнил Валентин, в ужасе оглядываясь по сторонам. Появиться перед журналистами здесь, на фоне усеянного трупами поля, значило окончательно закрепить за Фалером славу массового убийцы.
— Сейчас, — сказал Донован, проглатывая очередной кусок, — посмотрю на часы. Надо же, как летит время! Знаете что, Шеллер? Они уже должны быть у вас!
Валентин в сердцах хлопнул правой рукой по левой, выключая кольцо. Проклятый англичанин опять принялся за свои любимые шуточки. Что, собственно, и являлось лучшим доказательством работоспособности порталов.
— Я принимаю твое приглашение, — сказал Валентин Линно, уже начавшему демонстративно похлопывать по рукоятке меча. — Завтра, на заходе солнца.
— До завтра, Фалер, — кивнул Линно и тут же отдал приказ своим подчиненным. — Робб, возьми талисман! Гарт, подними Герха. Мы должны опередить Негона!
Робб и Розенблюм, даже не посмотрев на Валентина, бросились выполнять приказания. Повинуясь жесту Розенблюма, тело Рейлиса оторвалось от Земли; Робб подцепил за ремень валявшийся рядом излучатель и повесил его на плечо. Линно махнул рукой, и все трое побежали вниз по склону, а следом за ними полетел так и не проснувшийся Рейлис.
Ну вот, сказал себе Валентин. Я свою часть Пророчества выполнил, теперь пусть другие поработают. Порталы заработали, и мне пора возвращаться домой.
Валентин посмотрел на лежавший у его ног Лигийский Перстень. Потом задрал голову и принялся разглядывать Эриоха, запертого внутри прозрачного шара. А пора ли, подумал Валентин. Порталы, конечно, заработали; а вот почему это они заработали?! Пророчество-то еще не исполнено! Зато Эриох с Перстнем надежно изолированы от общества; может быть, дело как раз в ком-то из них?
Открывшийся позади Валентина портал окрасил белый плащ Эриоха в розовый цвет. Валентин стремительно обернулся — и с ужасом понял, что Донован сказал чистую правду.
Из громадного, почти что грузового портала на вершину холма вывалилась шумная толпа в ярких одеждах и тут же разбрелась по сторонам. Большая часть прибывших немедленно окружила шар с запертым внутри Эриохом, а меньшая сгруппировалась вокруг Валентина, отчего тот почувствовал себя местной достопримечательностью. Возглавлял эту группу хорошо знакомый Валентину Иванишевич, а по правую руку от него стояла Мария Симон, целясь Валентину в лицо длинным полевым микрофоном.
— Мы ведем наш репортаж, — бодро затараторила Мария, — с вершины горы, выросшей на берегу реки Симве за одну ночь. Здесь только что закончилась самая скоротечная и самая кровопролитная война за всю историю Побережья — война за Лигийский Перстень. Закончилась полным поражением обеих враждующих сторон — и фантастической победой одного-единственного человека, который сейчас стоит перед нами. Вы уже догадались, кто это такой. Да! Наш собеседник — герой Темного Пророчества, Убийца Избранных, — факир Фалер!
Вот это у них называется беседовать, подумал Валентин. Интересно, она даст мне вставить хотя бы слово?
— Слушайте все! — громко воскликнула Мария Симон. — Увеличьте громкость ваших колец! В эфире — прямая трансляция второго интервью с великим Фалером!
Они действительно прибыли взять у меня интервью, понял Валентин. Вот так, запросто — заказали портал и перенеслись. А это значит, что связь с Побережьем полностью восстановлена, безопасность наших граждан — обеспечена, и я могу считать свою работу выполненной.
Это Донован, догадался Валентин. Он специально отправил ко мне такую толпу, чтобы продемонстрировать, как хорошо я поработал. Мол, теперь мы можем обеспечить безопасность даже журналистам.
Валентин перевел дух и приветливо улыбнулся Марии Симон.
— Доброе утро, Валентин, — воскликнула та, взмахнув микрофоном. — Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — пожал плечами Валентин. Как ни странно, он действительно чувствовал себя совершенно нормально. Работа сделана, результат одобрен, осталось отчитаться перед народом — и отправляться домой.