Реабилитации не будет или Анти-Архипелаг
Шрифт:
Самыми активными на собрании, не считая Платтена, которого я совсем не знал, были Ленин и Альбрехт, молодой, деятельный спартаковец из Германии, который говорил с умом, характером и силой. Такие люди как Раковский, Скрыпник и финский представитель Сирола, возможно кого-то действительно представляли, но Финберг, который якобы представлял английских левых социалистов и Рейнштейн, якобы представлявший Америку, на самом деле я не знаю кого реально они представляли. 4 марта Обсуждали программу, которая должна быть у Третьего Интернационала.
Конечно, диктатура, и конечно пролетариата, со всеми вытекающими отсюда печальными последствиями для самого пролетариата. Я слыхал, что Ленин сказал длинную речь, главный пункт которой был в том, что Каутский и его сторонники в Берне (Второй Интернационал) теперь осуждают ту самую тактику, которую они поддерживали в 1906 году. Когда
Сегодня отменили всю секретность. Когда я пришёл, то первое, что я обнаружил – это неожиданная оппозиция в лице Альбрехта, спартаковца из Германии. Альбрехт был против немедленного образования Третьего Интернационала, потому что не все нации были представлены, и это создаёт трудности для не представленных партий в своих собственных странах. Все были против него. Раковский сказал, что по тем же причинам тогда Маркс не должен был создавать Первый Интернационал в Лондоне. Представитель от Австрии тоже нападал на вывод Альбрехта. Другие говорили, что другие партии уже давно порвали со Вторым Интернационалом. Альбрехт был в одиночестве. Платтен огласил результат, и все запели «Интернационал» на двенадцати языках разом. Альбрехт тоже поднялся, немного покрасневши, и сказал, что он подчиняется большинству и, конечно, передаст всё как надо в Германии. 6 марта.
Собрание закончилось обычным пением и коллективной фотографией. Троцкий как раз кончил говорить и сошёл с трибуны (То есть Троцкий сказал последнее слово!). Фотограф, который настраивал фотоаппарат, запротестовал, и Троцкий вернулся на сцену и стоял молча пока фотограф настраивал и делал два снимка. Кто-то сказал: «Диктатура фотографов», и все засмеялись. Образование Третьего Интернационала было объявлено в утренних газетах, а на вечер было назначено торжественное собрание в Большом театре. Я пришёл в театр в пять и уже с трудом пробрался внутрь, хотя у меня был специальный корреспондентский пропуск. Очереди толпились у всех дверей. Здесь были Московские Советы, ВЦИК, представители профсоюзов и так далее. Огромный театр и сцена были забиты. Люди стояли в проходах и толпились по бокам. Каменев-Розенфельд открыл торжественное собрание объявлением о создании Третьего Интернационала. Была овация.
Все встали и пели «Интернационал». Последний раз я слышал, чтобы его так пели, это когда во время Всероссийского Съезда Советов и мирных переговоров в Брест-Литовске пришли сведения о начале забастовок в Германии (Им показалось, что началась мировая еврейская революция!).
Затем Каменев сказал о тех, кто не дождался «светлого дня», упомянув Либкнехта и Люксембург. И опять весть театр встал и пел «Вы жертвою пали в борьбе роковой». Затем говорил Ленин. Если бы я думал, что Ленин теряет свою популярность, то ответ был налицо. Ленин очень долго не мог начать говорить. Его голос тонул в аплодисментах и крике. Это было необычное зрелище. Полностью забитый театр. Рядом со мной была группа рабочих, и они почти дрались, чтобы видеть Ленина. Ленин говорил как и обычно, подчёркивая факт, что везде революционная борьба использует форму Советов. Он прочел из итальянской газеты, что итальянские товарищи солидаризуются с Советами. И Ленин сказал, что это ещё было до того, как мы объявили свою программу. Альбрехт сделал длинную и умную речь, которая переводилась Троцким. Guilbeau, совсем юный, практически ребёнок, говорил о социалистическом движении во Франции. Стелов-Нахамкес переводил его, когда я уходил. Вы меня должны понять, что за два года я уже наелся этих митингов, и я не русский. Когда я вышел, наружи стояла разочарованная толпа, которая не смогла попасть внутрь.
Процедуры закончились на следующий день демонстрацией на Красной площади и общим праздником».
А теперь посмотрим, что говорит о «пролетарском» и финансовом «Интернационалах» сам Хаим Раковский:
«Вы даже не подозреваете, что эти все, много обсасываемые противоречия капитализма, и в особенности финансовые, кем-то организованы. И я вам объявляю, что в своей экономической борьбе Пролетарский Интернационал совпадает с Интернационалом Финансовым. Они оба вызывают инфляцию, а где есть совпадения, там есть и соглашение. И это слова самого Маркса!
К. – Какой то абсурд. Создаёте ещё один парадокс, который невозможно себе представить? Вы что намекаете на существование Капиталистического Интернационала?
Р. – Совершенно точно. Когда я говорю о Финансовом Интернационале, я, именно, имею в виду организацию подобную Коминтерну. Единственно, что я не утверждаю, это то, что они (для троцкистов) враги.
Хаим Раковский сообщает о существовании финансового «Интернационала». Вы не верите в теорию заговоров? Хорошо, существует много международных обществ, скажем физиков. Так? Так. Сейчас, в 21-ом веке, когда у всех мобильные телефоны, что может быть необычного в существовании хотя бы одного международного общества банкиров и финансистов? Ничего необычного, правильно? Международные банкиры обязаны сообщатся между собой, потому что их дело международное по своему характеру. Однако, в отличие от обществ физиков или химиков, мы ничего не знаем ни о них, ни о их взаимных контактах! Почему? И тут у нас существуют неопровержимые доказательства полагать, что это связано с их стремлением оградить свои сверхприбыли в ущерб остальному человечеству! Но если они искусственным и волевым способом ограждают свои сверхприбыли от остального человечества, то это и есть заговор против человечества! Деятельность международного общества банкиров, в отличие от международного общества физиков проходит в обстановке тотальной секретности и недоступности от остального человечества и поэтому полностью противозаконна и подлежит запрету, и полному расследованию и оглашению. Проще говоря, все банки в мире должны быть опечатаны и деятельность их расследована, на что они тратят сои сверхприбыли. Это должно быть выполнено каждой страной в отдельности, и общим мировым органом ситуация должна быть суммирована и сделаны выводы, и проведён международный трибунал по итогам расследования.
Раковский продолжает:
«- Я продолжу, как будто я ничего не слышал. Поскольку вы знакомы с «Капиталом», я напомню вам некоторые странные вещи. Заметьте, как подробно Маркс описывает Британскую индустрию, как тщательно он её анализирует и какую отвратительную картину он рисует? – Капиталиста-производственника! В вашем воображении возникает ужасная картина капитализма во всей конкретности. Жирный, пузатый капиталист с сигарой в руке, описывается Марксом не иначе, как со злобой выбрасывающего рабочего и его семью на улицу. Так ли это на самом деле?
И в тоже самое время, заметьте, что и Карл Маркс, и буржуазная ортодоксия помалкивают, когда речь заходит о денежном вопросе. В денежном вопросе у Карла Маркса удивительным образом не возникают никаких его знаменитых, врождённых противоречий. Для Карла Маркса финансы сами по себе не существуют. Для него деньги и торговля являются результатом проклятой капиталистической системы, которая их полностью определяет. В денежном вопросе Карл Маркс – реакционер.
Вспомните, что кроме советской пятиконечной звезды, над всей Европой сияет другая пятиконечная звезда, которая состоит из пяти братьев-Ротшильдов вместе с их многочисленными банками, которая аккумулировала крупнейший в истории действительный Капитал. Интересно, что этот колоссальный экономический факт проходит мимо Карла Маркса совершенно незамеченным. Странно? Не правда ли? Может быть, у этой странной марксовой слепоты одно происхождение, что и у других социальных революций? Да это так, это очевидно, что когда массы овладевают городом или страной, то они громят всё, но они почему-то имеют сверхъестественный страх перед банками и банкирами. Они убивают всех: королей, генералов, епископов, полицейских, священников и других представителей привилегированных классов. Они грабят и жгут дворцы, церкви, усадьбы помещиков и даже научные центры, но на жизнь банкиров никто и никогда не покушается, и крепости банков остаются всегда нетронутыми. И насколько я осведомлён, прежде чем меня арестовали, это продолжается даже сейчас.
К.- Где?
Р. – В Испании. Вы этого не знали? Ну так, что, вы не находите всё это очень странным? Я не знаю, вы когда-нибудь обращали внимание на странное сходство между Финансовым и Пролетарским Интернационалами? Я бы сказал, что это один Интернационал, это обратная сторона другого. И пролетарская сторона более новая, чем финансовая.
К.- Откуда вы видите общее в столь противоположных вещах?
Р.- Объективно, они как раз идентичны. Как я показал, Коминтерн продублирован реформаторским движением, и целый синдикализм призывает к анархии продукции, инфляции, нищете и безвыходности у масс. Финансы, в основном интернациональные, продублированные частными финансами вызывают тоже самое, только в гораздо больших масштабах. Догадываетесь, почему Карл Маркс спрятал финансовые противоречия, которые ясно не могли быть скрытыми от его всепроникающего взгляда, если бы не имели в нём союзника?»