Real-RPG Король в законе
Шрифт:
Маринка двигалась по соседнему ряду от меня. Передать ей лист не представлялось возможным без палева, но она догадливо споткнулась и уронила несколько листов мне под парту. Помочь девушке — благое дело. А если за компанию ещё и подсунуть исправленный лист, на котором стояла моя фамилия, то вообще всё в ажуре получается.
Когда я сдернул заготовку, то в том месте, где Вихрев поставил свою фамилию, оказалась моя. А я передал лист, подписанный фамилией Вихрева. То есть получилось, что Вихрев списал контрольную для меня, а я честно и благородно написал контрольную для него. Но это узнается позже.
— Барсов, ты чего там копаешься? — громко спросила заведующая.
— Помогаю старосте. Делаю доброе дело, — ответил я.
— Доброе дело и ты? Хм, как-то странно…
— Наталья Кирилловна, я ещё и польку-бабочку умею танцевать, — широко улыбнулся я в ответ.
По аудитории пробежали смешки. Лицо заведующей скривилось. И чего она меня так не любит?
Впрочем, мысль о том, что завтра она меня сможет нагнуть на комиссии, разгладила её лицо. Да, мне кажется, что именно эта мысль пришла ей в голову. Ну что же, надежды юношей питают. Пусть и у заведующей будет немного радости в жизни.
На выходе из аудитории я столкнулся с Вихревым. Он хмыкнул:
— Ну чего? Хоть фамилию свою правильно написал?
— Ага, написал правильно. Вот только не уверен по поводу последнего задания. Похоже, что поставил не четыре, а три, — почесал я голову.
— Четыре? А, так у тебя такой же вариант? Ну ты и дурень. А я вот всё правильно написал, не зря же всё это время учился на одни пятерки, — хохотнул Вихрев и показал пальцем на Маринку.
Сазонова слышала нас, она покраснела и опустила голову. Мда, Вихрев даже не скрывал, что всё это время пользовался Маринкиной головой… В смысле, мозгами, а не тем, чем пользовался я.
Блин, вот бедная девчонка. Все ею пользуются, а она… Я ощутил укол совести, взглянул на рожу Вихрева и произнес:
— Ты бы так не скалился, а? А то изо рта гнильем воняет…
— Вон как мы заговорили? — улыбка смылась с лица Вихрева, а сам он прошипел ядовитой змеёй: — Так-то я могу и цену увеличить. Говорят, что Никольскому в больнице хуже стало.
— Ладно-ладно, чего ты сразу залупаешься? Я всего лишь…
— Ты всего лишь никто, и не забывай это, — буркнул Вихрев и двинулся было на выход, но потом остановился и произнес: — У тебя время потихоньку выходит, Барсов. Так что не забывайся и не нервируй меня лишний раз.
Я стерпел этот тон и эту рожу. Пусть себе последний денек повыпендривается. Завтра всё будет иначе. Конечно, завтра и я могу вылететь из техникума, но если разыграть всё как надо, то будет всё иначе. На стенку лучших учеников не повесят, но вот мнение точно изменят.
Маринка осталась с заведующей и проверяющими, чтобы помочь с проверкой и прочим. Её оставили специально — знали, что девушка и так справилась на отлично, а руки и знания при проверке контрольной лишними не будут.
Ну что же, Вихрев с Боярышниковым на такси умчались прочь. Мне можно было не дожидаться Маринку, чтобы не провоцировать на нас внимание лишний раз, поэтому я двинул в сторону дома.
Погода была не дождливой, хоть и сумрачной. Такую погоду можно назвать — сухое ненастье. Краем глаза я зацепил за того самого человека в бейсболке, который ехал утром со мной. Теперь этот тип двигался следом.
Всё-таки это был хвост. Ну что же, особых маршрутов у меня не было, а ехать домой не хотелось. Там бы я остался один. Кирюха ещё в школе, Алёнка на работе. Так бы и пошел пешком, ведя за собой хвост, но…
Если посудить, то мужчина всё это время стоял на улице. Наверное, замерз. Так что надо было дать ему шанс отогреться. Я же всё-таки не фашист какой-то…
Постоял немного на остановке и дождался своей маршрутки. Сделал движение в её сторону и чуть отступил в сторону, пропуская людей. Сам же вытащил из кармана телефон и чуть отвлекся на него. Снова дернулся к маршрутке. В это время мужчина в бейсболке залез внутрь.
Я же остался снаружи, продолжая залипать в экран. Мимо прошли ещё двое пассажиров и вот уже маршрутка набилась под завязку. Дверь закрылась, и машина двинулась по маршруту. Выбраться моему хвосту уже не удалось.
Ну что же, хотя бы отогреется, бедолага, а то у него и уши побелели, и нос. Пусть на улице не мороз, но всё равно не май месяц. Как раз за маршруткой подъехал автобус, который следовал по тому же расписанию.
Похоже, что водитель маршрутки обогнал автобус на повороте и решил тиснуть лишних пассажиров. В итоге «Газель» была забита под завязку, а вот в автобусе можно было разгуляться.
Внутри было много мест, и я решил занять одно, самое хреновое — в конце и у окна. За пару остановок автобусные места заполнились. Я сидел себе спокойно, не пялился по сторонам, а залипал в телефоне. Никто ничего не говорил, негромко играл водительский шансон.
Тут место слева от меня освободилось и в него втиснула здоровенных зад женщина немалых пропорций. Она села агрессивно, ничуть не стесняясь и клонясь в мою сторону. Всё это сопровождалось шлёпаньем её толстых напомаженных губ, из-под которых с кряканьем вываливались постыдные словесные конструкции, обрисовывающие меня как хама и поганца.
Кряхтела она всё это и смотрела на меня — станет ли мне стыдно? А мне не было стыдно. Если бы она была в самом деле бабкой, тогда да, но женщина средних лет могла бы и постоять. Тем более, что мне пришлось бы уступать ей не такое уж козырное место, а ей нужно бы перебираться через больные колени старика с клюшкой, который вышел на прошлой остановке.
— Уважаемая, чего вы орете? Вы же не немая, могли бы и попросить, если вам так нужно было сесть, — сказал я спокойно.
Цитировать её ответ я не буду. Густое дерьмо из её рта привлекло внимание большинства пассажиров. Кто-то смотрел на меня с осуждением, а кто-то с пониманием. Впрочем, после того, что на меня вылилось в техникуме, её дерьмо казалось фиалковым водопадом.
Так бы я смолчал и доехал до следующей остановки, где нужно было выйти, но тут мне на глаза, отвлечённые от чтения, попалась женщина, чуть ли не вдвойне больше той, которая всё ещё продолжала изрыгаться. Её не смогли загородить даже двое мужиков, скромно стоявших спереди.
Я тут же подскочил, отпихнул перегарного доходягу, дернувшегося было на моё место, и пригласил на него эту самую даму. Она мило улыбнулась и повернулась спиной к месту посадки. Лицо же склочной женщины было таким, словно я достал пистолет и направил его ей в лоб, пригрозив ещё и её домашних отнести на живодёрню.