Реалити-шок
Шрифт:
— Начнем с того, что такого дерьма, как это шоу, если его можно так назвать, мне не доводилось видеть уже давно. Это полный провал в том, что касается…
— Извините, профессор, я, наверное, неправильно выразилась. Я хотела спросить: что вы заметили такого, что могло бы помочь мне в расследовании?
— Понятно. Передача транслируется в формате MPEG-четыре в динамическом потоке, что обеспечивает немного лучшее качество и подвижность изображения, чем те, что можно обычно найти в сети. Там, откуда ведется трансляция, установлено сорок всенаправленных микрофонов и двадцать камер, две из которых инфракрасные и находятся
— Можно ли из этого заключить, что режис… — Клара вовремя остановилась, — что автор этой передачи не прилагает больших усилий к ее постановке?
— Это еще мягко сказано!
— Как мне представляется, он не постоянно следит за собственноручно поставленным спектаклем?
— Постоянно за этим может следить только законченный идиот! — сварливо ответил профессор, бросив в сторону Клары укоризненный взгляд: его-то она заставила провести столько времени за зрелищем, оскорбительным для глаз эстета!
— А что скажете о содержании?
— То, что я часто повторяю своим студентам: это не Бергман! Чистая халтура, начиная от качества изображения и заканчивая постановкой… Интрига характерна для подобных игр. Принимая во внимание… м-м-м… особенности личности Брюса, он имеет все шансы оказаться первым, кому предложат… удалиться.
— На какие еще детали вы обратили внимание?
— Мелодия и логотип передачи были созданы с помощью самых современных видеопрограмм. В квартире ничего не остается за кадром, там нет, если хотите, «мертвых углов», кроме редких источников естественного освещения, то есть окон, что не позволяет увидеть окружающую местность. Участники носят на одежде высокочастотные микрофоны, и их найти гораздо сложнее, чем камеры.
— Какой модели? — поинтересовалась Клара.
— Полагаю, «Сеннхайзер MD-пятьсот сорок». Ну вот, пожалуй, и все.
— Огромное спасибо за помощь, профессор!
— Я могу идти спать?
8
В Нью-Йорке, в гигантском операционном зале Информационной службы ФБР, похожем на Центр управления полетами, царила мертвая тишина, нарушаемая лишь тихим урчанием трех огромных компьютеров, соединенных в сеть.
— Три, два, один, поехали! — с воодушевлением воскликнул командор Билл Малмэн, нажимая на кнопку «ввод» центрального компьютера. Через несколько минут WIN DOS, новая программа, написанная его программистами, подорвет сайт этого выродка-похитителя, наводнив его десятками миллионов требований подключения.
Командор Билл Малмэн еще помнил 1987 год, когда он, молодой сотрудник ФБР, помог поймать пятнадцатилетнего хакера, считавшего, что он может безнаказанно оставлять надписи типа «Средства массовой информации врут» на домашней странице веб-сайта Радиовещательной корпорации. А еще того, шестнадцатилетнего, который взломал систему защиты сайтов национальной обороны, чтобы затем объявить во всеуслышание пароли и коды доступа. В силу своего юного возраста хакер избежал тринадцати лет тюрьмы и штрафа в двадцать четыре тысячи долларов. Наказание смягчили до гораздо более милосердных девяти месяцев тюрьмы и десяти тысяч штрафа. Эти двое стали первыми несовершеннолетними, привлеченными к уголовной ответственности в соответствии с Законом о компьютерном мошенничестве и злоупотреблениях.
Однако в то время подобные поступки считались проявлением мужества и пробуждали в других дух соперничества. Главное контрольно-финансовое управление каждый год выявляло двести пятьдесят тысяч хакерских атак на сайты оборонных ведомств. И Билла Малмэна до сих пор трясло от ярости при одном воспоминании о 29 декабря 1996 года, ужасном дне, когда домашняя страница сайта ВВС США превратилась в выставку порнографических фотографий, столь же разнообразных, сколь и многочисленных. Им пришлось на двадцать четыре часа отключить канал связи оборонных ведомств страны и перегруппировать сайты, чтобы убедиться, что в системе больше нет никаких повреждений.
В тот день полетели головы. Собственную ему чудом удалось спасти, но он знал, что эта история может всплыть в любой момент и никаких ошибок ему уже не простят. Поэтому командор Билл Малмэн относился к своей нынешней миссии очень серьезно, хотя содержимое указанного ресурса явно не дотягивало до мерзости нацистских или педофильских сайтов, которыми изобиловали глубины Интернета.
На огромном центральном экране все еще сменяли друг друга кадры интернет-шоу. Программа WIN DOS работала уже три минуты и скоро должна была покончить с этим дьявольским сайтом.
— Сколько мы отправили запросов на соединение? — спросил командор на седьмой минуте.
— Тридцать семь миллионов восемьсот тысяч.
Что ж, подождем еще несколько минут.
— А теперь?
— Больше ста сорока пяти миллионов.
Шоу на главном экране продолжалось.
— Командор, только что поступил звонок от Союза добродетельных американских семей на страже христианской морали. На их дискуссионном форуме неполадки, а к сайту нет доступа, — объявил один из бригадиров.
— То же самое происходит в Республиканской лиге против социального хаоса, — с беспокойством заметил другой.
— Канал Си-би-эс сообщил нам, что их форум для обсуждения программы «Самый лучший» тоже только что закрылся для пользователей, — смущенно сказал третий.
— Понятно, — сказал командор. — Этому сукину сыну удалось отразить наши атаки. Подождите!
В операционном зале Информационной службы ФБР снова воцарилась тишина. Сейчас на главном экране появилось объявление: «Уважаемые зрители, мы приносим извинения за небольшой перерыв в трансляции нашей программы».
По залу прокатилась волна радости и ликования. Все поздравляли друг друга, как после успешного запуска на орбиту нового спутника.
Однако эти восторги сразу прекратились после прочтения следующего послания: «Личное сообщение для командора Билла Малмэна!»
На огромном экране появился гротескный мультфильм, в котором грубо нарисованное лицо командора (фрагмент карикатуры на Малмэна, напечатанной как-то в газете) было приделано к телу самки шимпанзе, уступающей энергичному напору властного самца.