Реальность где-то рядом
Шрифт:
Впервые за последние восемь месяцев привычная дорога до онкологического центра не угнетала меня. Если раньше каждый мой шаг словно добавлял небольшую гирьку на мои плечи, то теперь я просто пролетел всю дорогу, постоянно вспоминая Пятачка, спешащего на день рождения к Иа-Иа. Но я крепко держал свой подарок в руках и внимательно смотрел под ноги.
Динка, против ожидания, не спала. Когда я со скрежетом пододвинул стул и уселся у изголовья ее кровати, она подняла веки, пару секунд просто смотрела перед собой, потом медленно перевела взгляд
– Ты меня удивляешь. Все еще не бросил меня? – прошелестел ее голос.
– Ишь размечталась, – хмыкнул я, открывая флакон. Подсознательно я ожидал появления сказочных ароматов, но светящаяся жидкость не пахла никак. Я поднес флакон к ее губам:
– Пей.
Глаза снова открылись, она попыталась рассмотреть флакончик, моргнула, посмотрела на меня.
– Что это? Ты же знаешь, что бесполезно.
Я улыбнулся:
– На этот раз эффект гарантирован. Выпей – и завтра ты выздоровеешь. Обещаю.
Она хмурится, но флакончик берет. Рассматривает пристально, ее брови ползут вверх.
– Что это?
– Nostrum toccasana, – улыбаюсь я, – лекарство будущего. Пей!
Странное выражение мелькает в ее глазах, она решительно берет флакон и одним глотком выпивает его содержимое. Морщится.
– Кисло…
– Это хорошо. – Я откидываюсь на спинку стула. Интересно, как скоро оно подействует? Запоздалое опасение холодным морозцем пробегает у меня между лопаток – я не заказывал быстродействия препарата… А если оно действует через несколько лет после приема? Подобная шутка вполне в духе мира снов. Улыбка сползает с моего лица.
– Ты здесь надолго?
– Ага. – Я механически киваю, погруженный в свои мысли. Может, прямо сейчас и доспать действие препарата? Или все же не стоит пока идти в мир нави? Если я правильно понимаю принцип действия механизма, который сам же и запустил, то, заснув в очередной раз, я запросто могу не проснуться вообще.
– Ну я тогда посплю, – Динка зевает, – опять в сон потянуло. Я теперь часто сплю и редко просыпаюсь. Тренируюсь, наверно.
– Погоди, – говорю я торопливо, – ты… это… короче, я тебя люблю.
Она открывает глаза, в них – веселое удивление.
– С ума сошел? Пока я была здоровой, ты мне этого не говорил. Помнится, максимум, чего мне удавалось от тебя добиться, это «ты мне нравишься».
Я наигранно хмурюсь.
– Ну, видишь ли, сейчас я так сказать не могу – ты мне сейчас очень не нравишься. Поправляться тебе надо срочно, вот что. Давай спи. Проснешься здоровой.
Она хочет что-то сказать, но не говорит, просто кивает и закрывает глаза.
– И еще. Мне, может быть, уехать придется. Далеко и надолго.
Она снова открывает глаза, в них – тревога. Я улыбаюсь успокаивающе:
– Ничего страшного. Просто это лекарство… Ты же понимаешь, оно не совсем обычное… Его отработать придется. Но ты за меня не беспокойся.
– Я… а, черт. – Она моргает и поднимает брови, изо всех сил пытаясь держать глаза открытыми, – черт… засыпаю… не уходи, нам надо договорить… Я хочу…
Я сижу некоторое время у ее кровати, потом поднимаюсь и поправляю одеяло. Разжимаю ее ладонь и забираю пустой флакон. В этот момент хлопает дверь, и я слышу шаги за спиной. Оборачиваюсь – мужчина в белом халате, лицо мне знакомо. Я даже имя его слышал неоднократно, но не запомнил – это ее лечащий врач.
– Здравствуйте, – говорю я, не смотря на него. Но доктор мое приветствие игнорирует.
– Что ты сделал? – спрашивает он глухим голосом.
Человек забирает из рук безнадежной больной какой-то флакончик. Что бы решил увидевший такое доктор?
– Не то, что вы думаете, – отвечаю я, – это лекарство.
– Что ты сделал?
– Вы о чем?
Я поворачиваюсь, всматриваюсь в лицо доктора и замечаю некоторые пропущенные мной при первом взгляде детали – голова его наклонена, рот полуоткрыт, а глаза, наоборот, полузакрыты и закачены.
– Э… доктор! Что с вами? вам нужна помощь?
– Помощь здесь нужна только одному человеку. И это не я и не она. – Голос звучит так же глухо и отчетливо, хотя губы доктора двигаются еле-еле. – Что ты взял из Черного колодца?
Я сажусь обратно на стул.
– А… Тэелескет?
Слышал я, что такое бывает, но не верил. Сам учитель, во всяком случае, ни разу не заикался… Но сильный сноходец, по слухам, может не просто войти в чужой сон, он может поднять спящего и заставить его ходить, говорить его устами и смотреть его глазами. Вот это номер! Я тоже так хочу научиться!
– Что ты взял? – Лунатик, однако, весьма настырен.
Я открываю ладонь и показываю ее содержимое.
– Вот…
Доктор шевелит плечами, так что голова перекидывается с одной стороны на другую. Глаза коротко двигаются, на секунду становятся видны зрачки. Выглядит жутко.
– Глупец. Ты знаешь, что нельзя ничего взять из Колодца просто так? Ты должен внести плату за полученное, плату, эквивалентную взятому.
Я киваю. Да, я знаю.
– Да. Я заплачу, когда пойду в навь. Подумаешь, пузырек жидкости…
– О, разумеется, ты заплатишь. Пузырек жидкости, как же. Ты взял из Колодца человеческую жизнь. И должен заплатить не меньшую цену. Об этом ты тоже знал?
Сердце екает. Я не знал, я только догадывался. Но говорить об этом я не буду.
– Да, я знал.
Доктор стоит недвижимо – Тэелескет думает.
– Тогда я не понимаю – зачем? Ты знаком с ней меньше года. Вы даже толком друг друга не знаете, и ты уже готов отдать за нее жизнь? Почему? Я приходил в ее сны, когда вы только познакомились, вы очень разные. Скорее всего, будь она здорова, вы бы уже расстались к этому моменту. Не замечал в тебе склонностей к пустому самопожертвованию. Сноходцы, равные по силе тебе, рождаются не чаще чем раз в столетие. И ты собрался отдать свою драгоценную жизнь ради спасения человека, которого толком и не знаешь?