Ребёнок от босса. Научи меня любить
Шрифт:
Дойдя до мостика, вытаскиваю из пакета купленый в магазине батон и отламываю Асёнку кусок.
— Отщипывай маленькие кусочки и кидай их в воду.
— А мозно я вниз спусюсь, поблизе к утотькам?
— Только аккуратно, малыш.
Слежу за тем, как Снежанина дочь осторожно подходит к краю пруда и неуклюже закидывает кусок булки, чётко попадая прямо в бедную утку. Опустив голову, усмехаюсь в голос. Смешная. Поверить не могу, что очень скоро я приду в этот парк уже со своими детьми...
Точнее с нашими. С нашими с Воронцовым детьми...
— Ин, — чувствую,
— Я знаю, Снежан. Знаю... Я ведь не совсем сумасшедшая, — горько усмехаюсь. — Но Воронцов... Он давит, понимаешь? Он действует теми же методами, что и... — замолкаю, не желая произносить вслух имя бывшего мужа. — И это пугает меня... Кажется, будто я снова возвращаюсь к тому, от чего сбежала.
— Ин, да, я согласна, Воронцов перегибает палку. Но, если посмотреть на ситуацию отстранённо, то он ведь ни разу за всё это время не сделал тебе ничего плохого. И все направленные в твою сторону действия были только на пользу тебе, — поворачивается в мою сторону, упираясь локтём в бортик моста. — То же самое УЗИ. Да, он, можно сказать, заставил тебя его сделать, но ведь это не просто была его прихоть. Я не думаю, что он поступал так, потому что хотел тебя просто прогнуть. Он волновался. О тебе, о ваших детях. И в итоге вы узнали, что ты, оказывается, носишь сразу двоих малышей. Я не думаю, что его действия продиктованы желанием подчинить тебя. С его стороны это забота. Да, специфическая, своеобразная, в чем-то неправильная, но всё же забота.
Отщипнув кусочек мякиша, кидаю его в пруд и смотрю на то как по воде от него расходится мелкая рябь.
Не прошло и минуты, чтобы я не обдумывала слова Воронцова. “В чём я диктатор, Инна? В том, что пытаюсь защитить тебя и детей? В том, что мне не всё равно? Может, мне надо было наплевать на тебя и твоё состояние? И насрать на то, как бы закончилась твоя беременность? В чём я тиран? Детей я у тебя отбирать не собираюсь. Всё что нужно для тебя и для них я сделаю”.
Я и сама всё чаще думаю о том, что по сути Глеб Викторович в чём-то прав. Прокручиваю в памяти все моменты. Обдумываю их, рассматриваю со стороны, изо всех сил заставляя себя мыслить здраво. Хотя это на самом деле очень сложно.
Вспоминаю, как он держал мои волосы, когда меня выворачивало в унитаз. Как мыл меня в душе, когда было плохо. Как забил мой холодильник продуктами…
Он звонит мне по несколько раз в день, чтобы поинтересоваться как я себя чувствую. Он один… Никто и никогда не интересовался моим самочувствием раньше… до него…
И, если отбросить всю шелуху в виде хмурого лица и приказного тона, ничего из вышеперечисленного нельзя назвать тиранией...
Так же, как и нельзя отрицать тот факт, что мне действительно не безопасно оставаться сейчас одной в квартире...
Всё же человеческие взаимоотношения — это чертовски сложная штука.
Порой между желанием подавить и желанием позаботиться грань слишком тонкая. И распознать два этих чувства бывает очень сложно...
— Инн, самое главное, что ты должна для себя понять — никто не может принудить тебя ни к чему против твоей воли, — придвинувшись ближе, Снежана сжимает мою руку. — Только ты распоряжаешься своей судьбой. И только ты сама за себя решаешь. Но заведомо видеть в каждом мужчине тирана, желающего подавить твою волю — неправильно. Тебе нужно искоренять в себе эту установку. Иначе она тебя погубит. Тем более, что у вас с Воронцовым скоро будут дети. Вам придётся учиться взаимодействовать. И самое главное, принимать решения исходя из того, как в первую очередь будет лучше им.
В кармане вибрирует мобильный. Вытаскиваю телефон, и сердце, спотыкаясь, делает кувырок, когда вижу высветившийся на дисплее номер босса.
— Алло, — произношу несмело и тут же откашливаюсь.
Проклятье. Голос как будто не мой.
— Я подъезжаю к твоему дому. Ты уже готова?
— Я готова да, — сжимаю трубку в холодной ладони, необъяснимо испытывая волнение только лишь от звука его голоса. — Но я не дома. Ко мне Снежана заехала в гости. Мы в парке через дорогу.
Боковым зрением улавливаю вопросительный взгляд подруги, следящей за нашим разговором со стороны.
— Тогда иди к выходу, я туда сейчас подъеду.
— Да… хорошо…
Сбрасываю вызов и тяжело выдыхаю.
— Вы куда-то сегодня собираетесь? — Снежана растерянно смотрит на меня.
Собираемся… Боже, от мысли о том, куда Воронцов собирается меня отвезти, мурашки на моём теле начинают танцевать ламбаду. Ведь сегодня суббота… и мама Глеба Викторовича ждёт нас у себя в гостях.
Глава 57
Глава 57
Инна
И что он на меня так смотрит? Как-то необычно, странно. Меня его взгляд и без того напрягал, а теперь он ещё и изменился. Природа этих изменений мне пока не ясна. Надеюсь, Воронцов не придумал ещё что-то, чем собирается меня шокировать…
Практически всю дорогу до дома его матери мы едем молча. С каждым километром волнение у меня в груди усиливается, потому что я понятия не имею, как пройдёт эта встреча и смогу ли я изображать из себя женщину Воронцова. Мне кажется, любой дурак поймёт, что мы никак не можем быть парой. Мы же такие разные, и как только его мама поверила?
– Инна, не забудь, что в гостях у мамы не надо называть меня по имени-отчеству. Просто Глеб, хорошо? – сообщает босс, когда мы выворачиваем на живописную дорогу в частном секторе Зеленогорска.
Как же здесь красиво! Мне сразу хочется выйти из машины и начать фотографировать чуть ли не каждый проулок и деревце, раскинувшее свои жёлто-красные, будто янтарные, ветви.
Но от волнения я вряд ли смогу сделать хоть шаг так, чтобы меня не затошнило. Всё, на что меня хватает, это открыть окно и вдохнуть свежий осенний воздух, сегодня наполненный солнечным теплом.
Зеленогорск вроде к Питеру совсем близко, но как же здесь иначе дышится. Словно это совсем другой мир, в котором ещё не придумали и не построили автомагистрали с тысячами машин.