Ребенок от миллиардера

Лаванда Марго

— Восемнадцатый.

— Попросили поторопить.

— Хотите, я схожу? — предлагает любезно.

— Нет, что вы. Я же секретарша. Я должна выполнить эту работу, — с набитым ртом копирую Абрамова.

— Ну конечно. Будь у меня такой босс, я бы тоже ни на шаг не отступала… от его требований, — трепетным голосом говорит Елена.

— Правда? И массаж ног бы ему делали? — брякаю спонтанно, прежде чем успеваю подумать.

— Массаж ног… Ну почему бы и нет. Такому красавцу. Наверняка у него красивые ноги.

— Да, очень красивые, — киваю и поспешно удаляясь, понимая, что абсурдность нашего с Еленой разговора начинает зашкаливать.

**

Стучу в номер восемнадцать. Дверь

резко распахивается, на пороге появляется блондинка Катя. Лицо опухшее, похоже зареванное.

— Да? Чего вам? — красотка говорит в нос.

Интересно, почему она так расстроена? Из-за Абрамова? Потому что раздельные номера взял?

— Даниил Андреевич просил поторопить вас. Все уже завтракают. Там вкусные круасаны, — добавляю, немного подумав. Но анорексично худой Кате определенно плевать на французскую выпечку.

— Я никуда не пойду! Пошел Даниил куда подальше со своими круасанами, так ему и передай! Я хочу обратно в Лондон! Хочу обратно к любимому, ясно?

Мне? Вот ни фига не ясно, абсолютно. Все только сильнее запутывается, аж бесит! Даниил что, выкрал эту крашеную у другого мужика? Серьезно? Боже, зачем ему это надо??

Катя вдруг начинает рыдать навзрыд, я теряюсь, просто не знаю что делать. Вчера красотка повела себя крайне неприятно, но сейчас мне становится искренне ее жаль.

— Успокойтесь, все не так страшно, я уверена, все поправимо, — захожу в номер, подхожу к усевшейся на заваленную шмотками кровать Екатерине, осторожно присаживаюсь рядом.

— Нет, ты не понимаешь, — всхлипывает Катя.

— Если ты хочешь с кем-то быть, кто может помешать? — искренне удивляюсь. — Почему ты позволяешь Даниилу помыкать тобой?

— Сама не знаю! Может потому что выросли вместе! Он лучший друг моего брата!

— Ясно. Да, это конечно крепкие узы. Но все равно ты можешь выбирать сама. Ты ведь совершеннолетняя?

Это глупый вопрос. Катя при всей субтильности никак не тянет на малолетку.

— Конечно же я совершеннолетняя, — но лицо Кати озаряется легкой улыбкой, с долей самодовольства. Она явно сочла мой сарказм за комплимент. — Тут дело в другом. Брат… он все равно меня убьет. Родители давно за границей живут. А мы — сами по себе. Но Андрей, он очень строгий, что касается братских обязанностей. Ох, он меня даже в монастырь закрыть может, с него станется.

— Ну уж, разве такое сейчас бывает, — спрашиваю скептически.

— Если деньги есть, все бывает. Андрей… на работе он царь и бог, понимаешь. Заведующий отделением… Он привык все решать, отдавать приказы…

— Слушай, извини за любопытство, а как фамилия Андрея?

— Зачем это тебе?

— Ну у меня сложилось ощущение, что он врач, а у меня тоже есть знакомый Андрей…

— И чего? Ты что, ласты к моему брату клеишь? — подозрительно прищуривается Катя.

— Нет. Ладно, я пойду. То что нужно я тебе передала от шефа…

— Как ты можешь Андрея не знать, если ты секретарша Даниила? Они лучшие друзья.

— Я недавно заступила на эту должность…

— Ясно. Слушай, извини, что сморозила грубость. Я не хотела. Просто мы с братом друг за друга горой, понимаешь. А вообще я стараюсь в его личную жизнь не лезть, уж точно не как он в мою.

— Он хочет, чтобы ты была с Даниилом?

Ох, ну вот зачем я об этом спросила, дура безмозглая? Катя ведь все Абрамову выболтает, и про мой интерес тоже непременно доложит.

— Извини, я зря спросила, пойду уже, может еще круасан достанется, — бормочу, нажимая на ручку двери.

— Он не хочет, чтобы я была с его отцом, — с пронзительной грустью в голосе говорит Катя.

— Что? — оборачиваюсь, думая, что ослышалась.

— Ну вот, и ты реагируешь как они! — с отчаянием восклицает

Катя. — А я его люблю! Люблю, ясно? И мне плевать на все предрассудки общества, и вообще! Люблю!

— Хорошо, хорошо, — успокаиваю разбушевавшуюся Катю. — Я не осуждаю, просто удивилась. Конечно же, любви все возрасты покорны! Давно известная истина.

— У нас настоящее чувство, но Даниил и слушать не желал, схватил и утащил чуть ли не за шкирку, а отцу чуть по морде не дал. Как так можно? Что он себе позволяет? Я так переживаю за Андрея… Не за брата, — уточняет Катя. — Конечно же Даниил по просьбе брата действовал, его даже винить нельзя…

**

В результате мне пришлось с головой погрузиться в семейную драму фактически незнакомых мне людей. Улыбчивый Андрей Богомолов оказался не так прост, Абрамов тоже предстал в этой истории немного с другой стороны. Не думала, что он настолько жесткий и безапелляционный человек. С места не сдвинешь. Я помогла Катерине собраться, девушка никак не могла привести себя в порядок, все валилось из рук. Провозились мы очень долго, в результате бегом бежали — за нами пришла Елена и сообщила что нас ждут уже на улице. Кате она протянула ланч-бокс, но та гордо отказалась. К машинам, где нас ждали недовольно бибикая, мы неслись сломя голову. Лужа почти высохла, мы легко перескочили через нее. Абрамов встретил нас обеих крайне хмурым взглядом.

— Тебя только за смертью посылать, Крылова, — бросил в мою сторону, тут же повернувшись спиной. — Кать, садись в машину.

Интересно, он долго будет пребывать в этом мрачном настроении? Почему он так взъелся на меня? И почему меня это так волнует? Сильнее, чем признаюсь даже самой себе…

Глава 16

И все же, несмотря на то, что явно впала в немилость перед Абрамовым, я не могла не любоваться им. То есть, как ведет себя с партнерами и рабочими на стройке, как уверенно и быстро решает проблемы. Его спокойный твердый голос внушал оптимизм, все вокруг слушали рты пораскрывав. Но в то же время Абрамов мог быть достаточно жестким, быстро переходил из одной ипостаси в другую. Я едва успевала записывать его распоряжения, приказы, замечания. Поймала себя на мысли, что работать с ним очень интересно. Не то что с Бармалеем, который пыхтел, потел, краснел — стройка была протяженной и бегать по объекту Игнатову было тяжко. В конце концов ему стало плохо, пришлось водичкой холодной спасать, и внутрь и ко лбу мокрую тряпку прикладывать. Мне это делать было крайне неприятно, и я подтянула на помощь скучающую Катерину. Ясно было, что Игнатов с поставленной задачей ни за что бы не справился. Ну и стоило появиться Абрамову, как Бармалей превратился в тень, старался быть максимально незаметным.

Вечером мы вернулись в гостиницу. Завтра предстоял день подписания контракта с новым поставщиком. Возвращалась я в машине Абрамова — потому что Катя продолжила спасать Бармалея. Похоже, мужчины в возрасте ее фишка. Ехали мы с Даниилом в молчании. Только когда машина затормозила у гостиницы, он неожиданно произнес:

— Не опаздывай завтра.

Можно подумать, я хоть раз опоздала! Фыркаю про себя, бормочу себе под нос: «До свидания» и выхожу из машины. Итак, босса я теперь явно раздражаю, но может это и к лучшему? Так могу чувствовать себя в безопасности. Одна хорошая новость. Вот только почему-то совсем не радостно на душе, кошки скребут. Ну что ж, я прекрасно понимаю, что за любой поступок следует расплата. И мне еще предстоит расплатиться за содеянную глупость. Ведь люди всегда должны платить за свои грехи, разве не так? Вы можете всю жизнь совершать только правильные поступки, но стоит сделать один неверный шаг, как весь ваш мир рухнет вам на голову.