Ребенок от сводного врага
Шрифт:
– Перестань, Ален, – едва слышно хмыкаю сквозь шум и биты клубной музыки. – Никто не разжирел, прошло всего два года.
– И что? Кто просил отращивать пузак, как у диванного аналитика с бутылкой горячительного?
Вопрос остается без ответа. Алена порой бывает чересчур категорична и слишком прямолинейна. Наверное, поэтому ее не любила половина класса. Но все же она решилась прийти на мини-встречу выпускников. Признаться честно, я не особо скучала, да и подруга тоже, но ей «захотелось поржать», как она выразилась недавно.
– Я принесу
– На твой вкус, – улыбаюсь ей.
Виляя попой перед группой мужчин, Алена подходит к сверкающей в полумраке стойке и шепчет что-то бармену. Тот растягивает губы в улыбке, незаметно опускает глаза на декольте, затем снова поднимает. Там есть на что посмотреть, в отличие от меня.
Если честно, я не хотела сюда идти, но между новым «домом» и походом на встречу выпускников я выбрала второе. Почему? Все просто: диснеевский замок оказался золотой клеткой для меня. Красивый дизайн, собственная ванная и гардеробная, но я не ощущаю тепло и уют. Мне приходится чаще ходить в солнцезащитных очках, чем без них: слишком много света.
Алена пинками привела меня к себе домой, одолжила шикарное красное платье и притащила сюда. Я люблю свою подругу, очень. Хотя бы за то, что она знает мои мысли наперед.
– Держи, подруга! – Аленка избавляет меня от ненужных воспоминаний и возвращает в беззаботную реальность.
– Это что? Игристое?
– Ну да! – она протягивает бокал с красной жидкостью, взмахнув рыжими локонами.
– Ты же знаешь, что я не люблю!
– Ой, перестань! Оно вкусное. Давай выпьем.
– За что?
– За прекрасный вечер. За переезд. За новую семью, – тараторит подруга. – Кстати, я посмотрела на твоего нового братика. А он красавчик. Познакомишь?
Если бы ты знала, подруга, насколько внешность бывает обманчива, то не просила бы меня свести вас. Знаю, о чем ты думаешь, потому что у меня в голове крутились те же мысли пару дней назад.
– Эльза! Не спи!
– Я тебя услышала, но знакомить не стану.
– Почему? Ты бы видела его профиль в соцсетях. Там такие кубики. М-м-м…
– Он гад, Ален, и ведёт себя по-скотски.
– Не суди стереотипно, вы ещё поладите.
– Стереотипно? – выгибаю бровь, глядя на подругу.
– Ну, знаешь, как в сериалах бывает. Родители женятся, детишки ссорятся, а через пару месяцев бах – и влюбляются.
– Кто из нас судит стереотипно? – усмехаюсь я. Этот грубиян «Данечка» – и любовь? Нет! Это точно не про меня.
– Посмотрим.
Я думала, что вечер пройдёт хорошо, но расспросы подруги о «братике» и о новой жизни выбили меня из колеи. Об этой жизни лучше вообще не упоминать.
Если считать по десятибалльной шкале, как много стресса я испытала за одну неделю, то отвечу прямо. Десять. В вечер знакомства все только начиналось, правда я узнала об этом следующим утром, когда мама попросила меня не выходить из комнаты до восьми утра, пока Григорий Викторович и его сынок не уйдут из дома. Мне повезло, что занятия начинались в десять, а Толя – настоящий Шумахер на дороге и всегда привозит меня за минуту до начала пар.
К чему эти правила? Не знаю. Мама всегда говорит, что желает мне только лучшего, и я беспрекословно верю ей, никогда не спорю. За одним исключением, о котором до сих пор жалею.
– Тебе что, сложно посидеть часик наверху? Накрасилась бы к этому времени, в порядок себя привела! Зачем тебе завтракать вместе с нами? – возмущается мама, уперев руки в бока. – Я не просто так тебя прошу, на это есть причины, и очень веские.
– Какие?
– Утром… утром слишком ярко в гостиной, это вредно для твоего зрения.
Почему тогда вчера ты не попросила сделать свет менее ярким, чтобы мои глаза не реагировали так сильно на него? И почему меня поселили в самой светлой комнате в доме? Может, потому что другие комнаты еще светлее, а ты не хочешь, чтобы я мучилась?
– Но дом большой. Может…
– Все, мне некогда разговаривать! Увидимся вечером, милая.
Больше на эту тему мы не общались. Через два дня я нашла альтернативу и приходила завтракать на террасу, пока солнце таилось за горизонтом, и если дождь не мучал пригород сильными осадками и холодом. И знаете, такое утро мне нравится больше всего. Красивый вид на задний двор, позади которого сплошной лес, свежий воздух, теплый плед греет лучше маминых объятий. Здесь хорошо рисовать, когда я не занята зубрежкой тем и выполнением курсовых работ.
К пятому дню мой более-менее устоявшийся баланс нарушается одним серо-зеленым взглядом. Даня. Мы сталкиваемся в коридоре на втором этаже, когда я спускаюсь в свое тайное место, а он, видимо, спешит на тренировку.
– Что, не спрятаться в своей конуре от меня? – усмехается он. Вновь подчеркиваю для себя красивую усмешку на полных губах, но быстро забываю о ней, когда натыкаюсь на презрение в глазах.
– Разве я должна прятаться?
– Ты всю неделю не выходишь с нами завтракать. Как это еще назвать?
Не выхожу, потому что меня попросила мама и объяснила почему. Но зачем я должна отчитываться перед тобой?
– Знаешь, ты все правильно делаешь, – снова подает голос «братец». – Рад, что ты правильно поняла мои слова. Так легче всем.
Именно тогда я осознала реальность, в которой живу пять дней. Дан словно снял с меня солнцезащитные очки и показал действительность такой, какая она есть. Мама, Григорий Викторович и Даня. И в их жизни нет меня. Странный вывод, в который не хочется верить. И я не верю. Мама не такая, она не променяет меня на деньги и богатого мужа.