Ребус Галла
Шрифт:
— Мы должны дать приют адептам Скверны и спасти Галла, — твердо произнес Гунарь. — Но в глубокой тайне. Об их присутствии не должен знать никто, особенно навы. Пусть адепты построят свой храм и уйдут. Мы пообещаем, что, если им потребуется, они смогут изредка наведываться в храм и совершать свои обряды.
— Но зачем?
Воевода искренне не понимала, к чему такие сложности.
— Затем, уважаемая Бажена, что если когда-нибудь Орден доберется до Тайного
Ответа у воеводы не нашлось. В отличие от королевы.
— Гунарь, говоря об адептах, ты использовал слово «пообещаем». Что ты имел в виду?
— Ты, как всегда, внимательна, моя королева.
— Спасибо, принц.
— Я использовал слово «пообещаем» потому, что после возведения храма нам придется убить всех адептов Галла. — Гунарь обаятельно улыбнулся. — В целях безопасности Великого Дома Людь и Тайного Города.
Бажена, до которой наконец дошел план принца, широко распахнула глаза, затем, опомнившись, коротко кивнула:
— Согласна.
И по-солдатски уставилась на довольную Кунаву.
— Королева приняла мое предложение, Галла. Это оказалось даже легче, чем я думал.
Гунарь прискакал в лагерь беглецов один. Без охраны. Ночью. Поздоровался с Утаном, после чего сказал, что должен побеседовать с богом наедине. И что от результата этой беседы будет зависеть решение Кунавы. Родерик не отказал. Даже обрадовался. Знал, что разговоры с Галла обычно заканчивались появлением нового адепта, а то и Толкователя. Беспрепятственно пропустил принца в палатку Галла и с улыбкой объявил сторонникам, что дела, судя по всему, принимают нужный оборот.
— В настоящий момент о том, что ты здесь, знают всего трое: я, Кунава и Бажена, воевода Дочерей Журавля. Мы разрешим чудам построить храм и проследим за тем, чтобы никто, особенно навы, об этом не проведали. Сколько времени займет постройка?
Галла, который до сих пор молча возлежал на подушках, прищурил левый глаз:
— Месяц или около того.
— Так быстро?
— Ты забываешь, что я бог, Гунарь.
— Да, да, спасибо, что напомнил. — Принц деликатно зевнул. — За месяц Кунава и Бажена не проболтаются. Я позабочусь об этом. А потом…
— Твое влияние на королеву огромно, — неожиданно произнес Галла.
Люд холодно посмотрел богу в глаза, подумал и ответил честно:
— Она меня любит.
— А ты?
— А я всего лишь принц-консорт.
— Надеешься
— Ну… ты ведь не зря здесь оказался.
— Что ты имеешь в виду?
— Я верю в судьбу.
Бог усмехнулся.
— Мои сторонники потерпели сокрушительное поражение.
— Судьба вела тебя к тому, кто умнее.
— Имеешь в виду себя?
— Я всегда имею в виду себя.
— И у тебя есть план?
— Постепенно формируется.
— Расскажи мне. — Галла удобнее устроился на подушках. — В последнее время меня никто не забавлял.
Принц понял, что это не предложение, а приказ. Хотел вспылить, но спохватился: идут серьезные переговоры. А потому, наступив на горло гордости, подчинился:
— Для начала нам придется кое-кого устранить.
— Список жертв уже набросал?
— Он очевиден: королева, воевода и вся та шваль, что доставила тебя сюда.
— Ты меня не удивил. Что дальше?
— Затем я начну формировать единоверцев среди людов. Полагаю, дело пойдет достаточно быстро: бароны без восторга относятся к доминирующему положению женщин, а новая королева не успеет завоевать их доверие. Мы возьмем под контроль Зеленый Дом, после чего уничтожим Навь.
— Князь знает несколько крайне неприятных заклинаний, — заметил Галла. — Способных превратить Землю в безжизненную пустыню.
— Ты бог или символ? Ты сделаешь так, чтобы навы не испортили наш мир.
— Гм… допустим. — Похоже, Галла понравилось нахальство принца.
— Покончив с навами, мы займемся Орденом.
— Пример Утана тебя не смущает?
— Я понимаю, ты с ним сблизился, вы многое пережили вместе, но я гораздо лучший стратег, чем он, — без лишней скромности заявил Гунарь. — Наш друг Родерик страдает кругозором местечкового наместника, тебе же нужен Верховный Толкователь с размахом.
— Еще одна война?
— Люды составят костяк армии, дружину. Основные ресурсы придется вновь черпать среди чудов. Будем биться с их помощью.
— Думаешь, они станут тебе подчиняться?
— В том-то и прелесть культа Галла! — Глаза Гунаря запылали. — Значение имеет только вера, только бог. То есть приверженность тебе. Кровь уходит на второй план. Мы изменим мир, Галла. Ты и я. Родерик мыслил слишком узко.