Ребята снова в городе
Шрифт:
Я пожал плечами.
— Если направление туда.
Мы все встали.
— Извини, что так получилось, — сказал Фрей.
— И меня извини.
Оставив Сивиллу на страже, я повел их мимо полных благоговейного страха лиц. Эвриала начала вставать, но я покачал головой.
Один и Фрей стояли на платформе перед черным озерцом врат, Дино и я остались внизу на траве. Я не хотел предоставлять им ни единого шанса прорваться мимо меня. Если бы они смогли заполучить на свою сторону меня, то победили бы.
— Я их открою, — сказал я.
— Не доверяешь нам? — спросил Один. Фрей только
Не отвечая, я закрыл глаза, сосредоточившись на озерце. Первое предупреждение пришло ко мне, как сопротивление течения, которое другая воля толкала обратно.
— Пауло! — завопил Дино.
Я посмотрел вверх. Чернильная колонна уже вставала. Кто-то по другую сторону распахивал врата. Из черноты прорубилась синяя рука. Я знал эту руку.
— Позади! — крикнул я.
Обернувшись, Фрей выхватил Клинок Крови и встал перед папой. Из синей руки сверкнуло лазурное копье света и поразило Фрея. Он вскрикнул и упал навзничь, меч выпал из его руки. Этот же удар сшиб папу с платформы на траву у ее подножья.
— Измена! — завопил Один, подымаясь.
Я вскарабкался по ступеням. Фрей лежал замороженный, покрытые льдом члены лицо корчились в агонии. Его одежда, броня и плоть покрылись глубоким оттенком синевы, соответствующим пламени колонны.
— Меч! — прокричал Дино. Растущая черная колонна заслонила весь вид на дальнюю сторону. Клинка Крови нигде не было видно. Я двинулся вперед поискать его как раз тогда, когда из врат выступила она.
Одна ее сторона пульсировала холодным голубым светом, и на ее поверхности формировался и исчезал лед. Другая половина была человеческой плотью, которая, пока я смотрел, старела и сгнивала на глазах. Кожа местами бугрилась, словно под ней, чтобы вырваться, боролись черви. Седые волосы падали с головы, которая продолжала превращаться в череп. Кроваво-красные губы окаймляли черные остроконечные зубы, а глаза были белыми личинками, питающимися на трупе. Тошнотворно, мучительно и неизбежно, как смерть. Ибо это и была Смерть: Хела, дочь Локи. Госпожа Нифльхейма — Подземного мира. Я поднял свой молот. Черное щупальце змеи выползло из врат и превратилось перед нею в щит. Чем это было в Гадесе? Она направила свою синюю руку на меня.
— Погоди, дочка, — проворковал голос, весь из сиропа и змеиного яда. — Предоставь их мне.
Я повернулся. Поставив сапог на Фрея, стояла гибкая фигура в черном капюшоне. В его руке был Клинок Крови.
Дино шагнул к ступеням. Локи повернулся, взлетели его длинные черные волосы. Дино застыл.
Локи улыбнулся мне.
— Ну, ну. Мальчишка с молотом и пьяница еще живы. Я-то надеялся, что ваша любимая семейка сделает работу за меня. — Он нацелил Клинок Крови. — Тем не менее, теперь вопрос спорный.
Прозвучал высокий визг, и Клинок Крови из его руки вылетел в неподвижного Дино.
— Нет! — завопил папа и бросился перед моим братом. Меч прорезал его нагрудную плату, словно ее там и не было. Папа упал, кровь хлынула из его груди. Клинок Крови завершил арку и вернулся к Локи.
Я не помню, как прыгал с платформы, как бежал к месту, где лежал папа, но каким-то образом я там оказался и положил его голову себе на колени, зажимая рану, пытаясь остановить кровотечение.
Визг начался снова. Локи послал Клинок во вторую атаку. Однако, заставил меня поднять голову другой звук — стон от замерзшей формы Фрея у ног Локи.
Клинок Крови со звоном вырвался из руки Локи и погрузился в грудь Хелы.
Она вскрикнула так, как кричат навеки проклятые. Голубой свет перетек в меч, а красное пламя Клинка лизнуло ее кожу, когда холодное прикосновение Смерти схватилось с мечом, выпивающим жизнь.
Фрей выжил. Века, проведенные в роли меченосца Клинка Крови, позволили ему вырвать меч из хватки Локи.
Заревев, Локи лягнул Фрея. Тело Фрея взорвалось голубыми осколками и рассыпалось по камню. Огненные точки изверглись там, где осколки ударились в черную колонну.
Освобожденный из заклятья Дино выстрелил лучом в Локи. И снова из врат вызмеилось эбеново-черное щупальце, превратилось в руку и перехватило разряд. Как такое могло быть?
Я повернулся к папе, надеясь, что Дино на какое-то время может занять Локи.
Папа покачал головой: «Бесполезно, сынок», — прошептал он.
Что-то зарычало. Я поднял глаза на врата — и взглянул в глаза цвета желтого пламени. Громадный волк размером в лошадь и черный, как сами врата, стоял на платформе.
В игру вступил Фенрир, любимчик Локи.
Века назад слепые норны предсказали Рагнарек — Сумерки Богов. На поле битвы Вигрид, говорилось в из рассказе, когда мир обрушится под нами, боги станут уничтожать друг друга. Я всегда верил в эту историю, потому что она в точности соответствовала моей семейке. Фенрир, говорили норны, убьет Одина или меня. Они туманно намекали на жертву, однако гнусное их постоянство с победителем тревожило меня.
Для броска у меня не было времени. Но когда Фенрир поджался для прыжка, битва Хелы с Клинком Крови закончилась. Дева ада и меч взорвались в голубой вспышке, свалив волка, который с удивленным визгом упал на траву. Мой молот полетел от меня, когда он приземлился в тридцати футах, ударив его между пламенеющих глаз. Я ухмыльнулся, однако он не издох. Фенрир тряхнул своей массивной башкой, разок чихнул, а потом повернулся ко мне — и смерть светилась в его глазах.
Крепкий щеночек.
— Тор! — крикнул кто-то шепотом. Папа, задыхаясь, лежал на траве. В руке он держал тонкое кольцо света. Он выпустил его и кольцо осталось висеть в воздухе, паря над ним, словно гало.
Глейпнир.
Мягче воздуха, сильнее гиганта Мороза. Созданный для нас горными духами из звука кошачьих шагов, из дыхания рыб, из чувства медведя, из корней камней и из птичьей слюны. Созданный специально для того, чтобы сломить этого волка.
Фенрир прыгнул. Схватив Глейпнир, я толкнул шелковистое на ощупь кольцо перед собой, как раз тогда, когда волк приземлился мне на грудь. Вонь полей сражений и гниющих трупов ударила меня. Он потянулся к моей шее — и его голова попала в Глейпнир. Движения его замедлились. Тело сжалось, его вес на мне уменьшился. Я моргнул.
Я держал визжащего пса с Глейпниром вокруг шеи. Отшвырнув его, я пригвоздил другой конец нити к земле отцовским копьем. Папа лежал очень тихо, но у меня не было времени.
У ступеней стояли Дино и Локи, стена света от Дино танцевала между ними. Черные щупальца из врат корчились внутри этого света. Каким-то образом Локи ухитрялся манипулировать самой субстанцией врат. Щупальца превратились в гигантскую руку, которая толкнула стену света. Дино пошатнулся, и его световой щит замерцал. Сжавшись в кулак, черная гигантская рука сокрушительно ударила по нему. Он не поднялся. Кулак замахнулся снова.