Рецепт счастья
Шрифт:
Ее предала родная сестра. Лаура утешала себя тем, что отец не дожил до такого позора. Она снова и снова прокручивала в голове случившееся. Сейчас бы она могла быть женой Макса и матерью его ребенка, если бы не… Лаура впилась зубами в костяшки пальцев. Она была настолько сражена тем, что сказал ей Макс, что не могла даже плакать.
— Ты не спишь? — В спальню вошел Макс: замерзший, униженный, оскорбленный.
Конечно, не сплю! Как я вообще теперь смогу спокойно спать?
Лаура лежала тихо, собрав волю в кулак. У нее было желание броситься Максу на шею и
Макс включил свет.
— Нам надо кое о чем договориться, пока дети спят.
— О чем, например? — сердито отозвалась Лаура, злясь на его лаконичный, деловой тон.
— Как мы будем вести себя в присутствии детей, — ответил он, присаживаясь на край постели.
Макс прав: они должны держаться так, будто между ними ничего не произошло. Она не выдержит этой пытки! Лаура бросила взгляд на будильник — три часа утра.
Макс выглядел ужасно, словно на нем возили воду: уставшие грустные глаза, на безжизненном лице уже появилась темная щетина. От одежды веяло холодной сыростью, будто он гулял под моросящим дождем или лежал в росистой траве.
— Ты замерз, — озабоченно заметила Лаура.
Глаза Макса сверкнули презрением.
— Замерз. Тебя это волнует?
— Я… я не хочу, чтобы ты заболел.
— Это не самая большая моя проблема.
Таким Макс ей не нравился. Он разговаривал холодным бесстрастным тоном, словно они были чужие друг другу. Правда, его выдавали глаза, в глубине которых проскальзывала боль. Он предложил ей свою любовь, а она отшвырнула ее прочь. Рука Лауры сама потянулась к Максу.
— Макс…
Он вскочил с кровати как ужаленный.
— Не надо играть моими чувствами! — прорычал Макс, кинув на нее гневный взгляд. — И хватит думать о своих желаниях! Черт возьми, Лаура, я думал, что ты совсем другая. Может быть, ты такая же, как Фей…
— Нет! — горячо запротестовала она. — Я только…
— Ни каких «только»! — оборвал Макс. — Прибереги их до того времени, когда здесь появятся дети. Они не должны знать, что мы с тобой теперь враги.
— Враги… Да конечно.
— Я не хочу, чтобы Уолтер снова стал угрюмым и замкнутым зверенышем. Понятно?
— Да.
— В их присутствии мы будем вести себя как всегда, — сердито продолжал Макс. — Я имею в виду, как это было до сегодняшнего дня. — Губы его растянулись в тонкую линию. — Будем так же смеяться, дурачиться и веселиться. — Макс с неприязнью посмотрел на нее в упор. — И обниматься.
— Об… обниматься? — растерялась Лаура.
Макса, казалось, забавлял ее испуг.
— Если мне не изменяет память, мы довольно часто занимались этим, — бархатным голосом напомнил он. — Ради Уолтера мы снова превратимся во влюбленных. Смотри, играй свою роль добросовестно, иначе все наше воспитание пойдет насмарку.
Лаура поежилась. Вдруг она увидела, что Макс начинает снимать свитер.
— Что… что ты делаешь? — испуганно спросила Лаура.
— Собираюсь лечь спать. Я устал. — Расстегивая пуговицы сорочки, Макс с усмешкой смотрел на ее встревоженное лицо.
— Уолтера сейчас здесь нет, — сказала Лаура, будто Макс об этом не догадывался. — В доме есть свободные спальни! Тебе не обязательно устраивать спектакль сейчас, именно в эту минуту!
Сорочка полетела на стул, и взгляд Лауры уперся в широкую грудь Макса. Забывшись, она медленно скользнула глазами по упругой, загорелой коже, но вовремя спохватилась и опустила глаза.
— Уолтер привык видеть нас в постели вместе, — напомнил Макс, взявшись за пояс джинсов.
— Спящими, — добавила Лаура, энергично кивая.
— Спящими, не спящими…
Джинсы Макса уже лежали на полу, и теперь он остался в одних трусах. Когда он коснулся пальцами резинки, Лаура быстро нырнула под одеяло, — она почувствовала, как участилось сердцебиение.
— Не дотрагивайся до меня! — в панике закричала она, отодвигаясь на край постели.
— После того что я узнал о тебе? — презрительно бросил Макс, оскорбительно ухмыльнувшись.
Лаура испытала одновременно облегчение и разочарование.
— Сколько еще мы будем участвовать в этом дурацком фарсе?
— Пока не заговорит Уолтер.
— На это может уйти целая вечность! — запричитала Лаура.
— Меня больше волнует здоровье моего племянника, а не наши с тобой переживания, — холодно произнес Макс. — Ты меня больше не интересуешь. Ребенок не должен страдать, даже если нам с тобой придется притворяться целый месяц.
— Нет, только не месяц, — вскричала она испуганно. — Я не могу… у меня работа…
— К черту твою работу! Для тебя это важнее, чем ребенок?
— Конечно нет!
— В таком случае поговори с Люком, объясни ситуацию. Последний раз, когда ты ему звонила, он сказал, что его сестра прекрасно справляется.
— Если это будет продолжаться долго, я потеряю место, — недовольно буркнула Лаура.
— Найдешь другое. Ты хороший кондитер, поэтому проблем с новой работой у тебя не будет. Мы должны помочь Уолтеру, сама знаешь. Няню мы пригласить не можем, так как появление нового человека в доме отрицательно повлияет на его психику. Мы с тобой, кажется, уже обсуждали этот вопрос. — На лице Макса вдруг появились горечь и боль. — Я люблю детей, но я не в восторге оттого, что мне приходится находиться здесь с тобой, — сухо сказал Макс. — Нравится тебе это или нет, но у нас нет другого выбора.
Лаура замолчала. Она не представляла себе, как выдержит все это притворство — спать в одной постели с Максом, который теперь ненавидит и презирает ее, изображать хорошее настроение, быть веселой, — и так изо дня в день…
— Я постараюсь, чтобы он поскорее заговорил, — промолвила она еле слышно.
— Сделай одолжение.
Лаура закрыла глаза. Макс погасил свет и лег, повернувшись к Лауре спиной.
Она долго лежала с открытыми глазами, чувствуя, как ее начинает ломать от напряжения. Макс тоже не спал: она поняла это по его неровному дыханию.