Речной дьявол

Уайтсайд Диана

Розалинда кивнула, чувствуя, что не в состоянии произнести ни слова. Конечно же, незнакомец был одним из знаменитых Линдсеев: золотоволосые и богатые, мужчины этого рода всегда добивались успеха на флоте и в бизнесе.

– Интересно, ты с ним уже встречалась? Он редко бывает в Нью-Йорке. Вынесешь знакомство еще с одним ветераном? – мягко пошутил Дэвид.

Розалинда покачала головой, и Дэвид снисходительно похлопал ее по руке.

– Идем, я вас познакомлю.

Заметив их приближение, Линдсей скользнул взглядом по лицу Розалинды, затем

перевел глаза на Дэвида. Его черты на секунду омрачились, но тут же снова разгладились, и он аккуратно опустил племянницу на пол.

– Резерфорд?

– Именно. Рад снова тебя видеть, Линдсей. – Дэвид с энтузиазмом потряс руку собеседнику.

Розалинда отчего-то пожалела, что взгляд Линдсея не задержался на ней чуточку дольше, она чувствовала, как колотится сердце, и понимала, что ее щеки наверняка зарделись от возбуждения. Впрочем, подобная реакция на мужчин была ей несвойственна и обычно при новом знакомстве с мужчиной она оценивала степень его интереса к деньгам отца, а не испытываемое к ней физическое желание.

Как бы она повела себя, если бы он не слишком вежливо уставился на нее? Упала бы в обморок? Конечно, это невозможно, и все же…

– Розалинда, дорогая, это Хэл Линдсей, бывший командующий эскадры Миссисипи. Линдсей, это моя невеста, Розалинда Скайлер.

– Здравствуйте, мисс Скайлер.

У Линдсея был глубокий бас, способный легко растопить нежное женское сердце. Он склонился над рукой Розалинды, и она ощутила теплое прикосновение его большой жесткой ладони. Вполне пристойный жест. Любой благовоспитанный мужчина на его месте поступил бы так же, но у нее почему-то перехватило горло и она едва сумела выдавить вежливый ответ.

– Хэл привел в Шайло нам на подмогу канонерскую лодку, – важно сообщил Дэвид, – и он был одним из тех отважных капитанов, которые провели эскадру мимо мощных укреплений конфедератов в Виксберге. – Дэвид широко развел руки, словно хотел обозначить размеры потерпевших поражение фортов; при этом он задел высокую китайскую вазу с узким горлом. Ваза, покачнувшись, начала падать, и Линдсей сделал шаг по направлению к ней, но Розалинда подхватила ее первой. В результате изрядная часть воды из вазы вылилась ей на платье.

Дэвид, конечно же, ничего не заметил и продолжал ораторствовать:

– Потом Линдсей, понимаешь ли…

– Эй, Резерфорд!

Одно-единственное слово пресекло поток красноречия Дэвида как метко брошенный в цель нож; он быстро обернулся, и Розалинда, обернувшись вслед за ним, увидела, что через холл навстречу им идет Николас Леннокс с черной траурной повязкой на рукаве и элегантной тростью-рапирой в руке. Превосходя на несколько дюймов не по-женски высокую Розалинду, он со своими темно-каштановыми волосами и густыми бакенбардами напоминал осанкой скаковую лошадь, а его темно-карие глаза смотрели с проницательностью карточного шулера, выискивающего очередную жертву.

Леннокс происходил из старинного рода – возможно, не менее старинного, чем Скайлеры и Линдсей, –

но на долю последнего поколения этого рода выпали тяжелые времена. Старший брат Леннокса отправился на Запад в поисках счастья, но нашел там лишь свою гибель.

И все же… с чего вдруг Дэвид, услышав голос Николаса Леннокса, так быстро замолк?

Возникшую паузу нарушил голос Линдсея:

– Привет, Леннокс. Мои соболезнования по поводу кончины твоего брата. – Он протянул навстречу подошедшему руку, однако жест вызвал у Леннокса лишь усмешку.

Убрав руки за спину, он выпрямился во весь рост.

– По поводу убийства моего брата, ты хотел сказать? О том, как именно он умер, мы знаем лишь с твоих слов и со слов Донована.

Линдсей замер, и даже лакеи, казалось, застыли в оцепенении. Розалинда с трудом сдерживала волнение: Леннокс только что нанес Линдсею смертельное оскорбление. Случись это несколько лет назад, незамедлительно последовала бы дуэль и один из двоих нашел бы успокоение в могиле.

– Как смеете вы говорить такое о моем дяде? – неожиданно для всех вмешалась Порция.

Линдсей прищурился.

– Порция, детка, иди к бабуле.

Смерив Леннокса сердитым взглядом, Порция медленно удалилась, поглядывая на грубияна, как мангуста на кобру.

Хэл снова заговорил лишь после того, как ребенок отошел на безопасное расстояние; в его голосе звучала холодная сдержанность:

– Твой брат погиб во время паводка. Или у тебя есть сведения, способные опровергнуть слова тех, кто при этом присутствовал?

Леннокс чуть не задрожал от ярости, что было несвойственно человеку, известному своими изысканными манерами, и Розалинда всерьез забеспокоилась. С отцом и братьями, когда они были еще живы, она часто посещала игорные заведения, но никогда не видела, чтобы атмосфера до такой степени накалялась.

– Может, нам лучше поговорить о твоей сестрице, этой дешевой проститутке? – усмехнулся Леннокс.

– О Боже, – пробормотал Дэвид в тот миг, когда ладонь Линдсея сомкнулась вокруг рукояти шпаги.

– Прошу прощения?

Леннокс злорадно улыбнулся, а Розалинда непроизвольно потянулась к карманному флотскому «кольту». К счастью, она вовремя вспомнила, что на ней женское платье.

– Скажи мне, – продолжал Леннокс, явно довольный произведенным эффектом, – твоя сестра все еще спит с этим грязным придурком?

В этот момент Линдсей потерял самообладание и нанес Ленноксу удар кулаком в челюсть. Покачнувшись, тот мгновенно выдернул из трости клинок, после чего Линдсей обнажил свою шпагу и пошел в атаку. Клинки скрестились, издав чистый, мелодичный звон.

Мужчины дрались, не обращая внимания на страстные мольбы Дездемоны Линдсей и призывы остановиться; и хотя Леннокс превосходил Линдсея в скорости, это его преимущество компенсировалось силой и хитростью противника.

Нацелив острие Линдсею в грудь, Леннокс сделал внезапный выпад, так что его соперник едва успел уклониться.