Редкая птица
Шрифт:
– Сводная.
– Ну да. Сводная. Папа у нас один, а мамы – разные.
– Родители развелись?..
– Да нет. Ты же знаешь, как это бывает… Мама работала на Территории, официанткой или горничной, я не знаю… А он там отдыхал… Ну вот и… Он тогда уже был женат, и Лека уже была… Да и развестись тогда – никак, сам понимаешь, карьера…
– Ты на него обижаешься?
– Да нет. Вернее, раньше – иногда. А так – все понимаю. К тому же он каждое лето приезжал…
– Мама замуж так и не вышла?
– А вот как раз и
– Сейчас в Приморске?
– Нет, в Киеве. Муж ее, дядя Саша, в институте работает.
– Преподаст?
– Вообще-то он ученый, но сейчас им даже на хлеб не хватает. Преподает в каком-то лицее и еще где-то по компьютерам подрабатывает. Он в них жутко соображает.
– А ты здесь живешь?
– Жила. Я в институт поступила, в Москве. И там буду жить. А дядя Володя обещал к восемнадцатилетию квартиру подарить. Вот. – И Юля, показав мне язык, выхватила альбом. – Хватит любоваться, давай чай пить. А правда, я на нее похожа?
– Да, очень.
– Значит, я тоже красивая! Садись. Едим абрикосовое варенье и запиваем густым крепким чаем.
– Юля…
– Да?
– А ты давно папу видела?
– Давно. Ты знаешь, он умер. Три года назад.
– А кто он был?
– Не знаю. Важной шишкой какой-то. У него на Территории особняк был. В смысле – служебный, но отдельный. А о работе своей никогда ничего не рассказывал. Да мне все равно было, я же еще маленькая была. Да ладно об этом…
Слушай, а где ты пропадал? Я ведь наведывалась в твою хижину пару раз, никто не знал. Серега, пацан этот, отвечал всегда: «В отъезде», и был такой ва-а-а-ж-ный, как семафор!
– Отдыхал в станице. У друзей. Что-то бабушка твоя не торопится.
– Не знаю. – Девушка пожимает плечами, но и в сумерках видно, как она покраснела. Смотрю на часы.
– Скоро десять. Мне пора.
– И на чем ты поедешь?
– Автобус в двадцать два пятнадцать.
– На нем больше часа до города… Останься…
– А бабушки никакой у соседей нет?
– Не-а. Она у мамы, в Киеве. Девушка встает из-за стола, садится мне на колени, обнимает за шею, прижимается к груди.
– Ты что, не понимаешь? Я уже взрослая. Совсем взрослая. Я хочу, чтобы ты остался.
Я смотрю ей в глаза. Зеленые и глубокие, как море…
– Да? – . Губы девушки совсем рядом.
– Да. Третья неделя сентября. Юля на учебе в Москве. Сижу в хижине. Читаю попеременно Диогена, Лаэрция и Овидия. Ночами уже холодно. Скоро начнутся шторма. Заворачиваюсь в одеяло и засыпаю.
…По дорожке, усыпанной морским песком, идет девушка… На ней легкое платьице, ветер играет волосами. Она босиком, я слышу шуршание песка, когда она касается дорожки ступнями.
Ее фигурка кажется почти невесомой… И цвет волос переменчив – то светло-русые, то золотистые, то каштановые… Волны добегают к ее ногам и ласкаются белыми курчавыми щенками…
– Скорый поезд номер шестьсот семьдесят два «Приморск – Москва» будет отправлен через пять минут со второго пути…
Я сижу в вагоне «СВ» и предаюсь полной расслабухе. Поскольку птица я теперь важная, решил позволить себе невинную роскошь в виде спального места.
А вообще, такое впечатление, будто обо мне забыли. Ни тебе ответственных лиц в париках, замаскированных алкоголиками, ни киллеров в черных плащах с отравленными кинжалам, ни даже предложения работать на сенегальскую разведку!
Скучно и обидно!
Багаж мой также скромен: пятилитровая канистра превосходнейшего вина, подаренная Энвером, и богатые летние впечатления. «Усталые, но довольные, мы возвращались из похода».
Поезд трогается плавно. Но кажется, он-то как раз стоит на месте: назад, как в прошлое, уходит перрон, здание вокзала, фонари, безногий нищий в длинной солдатской шинели, беспризорные дворняги, бабы с баулами…
Место напротив пустует. Жаль. Сентябрь я провел в благородном уединении и сейчас рад любой компании. Даже в виде толстого и лысого пожирателя цыплят. Лишь бы ночью не храпел.
Дверь сдвигается в сторону.
Девушка в строгом деловом костюме: блузка, юбка, жакет, очки. Немного косметики, волосы гладко зачесаны.
– Восьмое место – это здесь?
– Да.
– Надо же, чуть не опоздала! И еще вагон перепутала. Помогаю ей с вещами.
– Вы до Москвы?
– Да.
– Вот и отлично. Я тоже. Меня зовут Светлана.
– А меня – Дрон. Вернее, Олег. Девушка замечает на столе книгу: А. Волков.
«Волшебник Изумрудного города».
– Детям везете?
– Отнюдь. Впадаю в детство. Временами. До пришествия полного маразма решил перечесть нетленку. Пока не поздно.
Девушка улыбается и достает из сумочки книгу – новенькую, в ярком переплете. «Урфин Джюс и его деревянные солдаты».
– Уверена, мы подружимся. У нас схожие пристрастия. Или – недуги.
– Зато – хороший вкус. Вам нравятся коллекционные вина?
– Очень.
– Разрешите вам предложить одно из редчайших…
– Замечательно! А у меня есть фрукты и шоколад.
– Значит, устраиваем, пир?
– Еще какой!
Девушка смотрит близоруко и даже чуть краснеет.
– Извините, Олег, вы не могли бы…
– Конечно. – И выхожу в коридор.
Сигарета прогорает с одного бока. Значит, обо мне кто-то думает сейчас.
Вспоминает. Беспокоится.
Если меня начали «вести», то не просто нежно – ласково. С учетом слабостей, пороков и комплексов. По полной программе. Ну что ж, на войне как на войне.
– Можно.
Я вхожу. На девушке короткое, расшитое шелком темно-зеленое кимоно. Ноги длинные, золотистые от загара. Густые каштановые волосы рассыпаны по плечам, темные глаза блестят чуть возбужденно, губы приоткрыты…