Река Волков. Знамение
Шрифт:
– Последний…
Жрец показал огрызок плода, из которого торчал его последний остававшийся зуб. Старик не без труда подцепил прогнивший зуб длинными ногтями. Некоторое время он задумчиво вертел его в руке.
– Последний, – повторил старик, но на этот раз совсем тихо и даже обреченно. Потом с неожиданной решимостью в лице кивнул в сторону восходящего солнца: – Ну что же, Небеса уже давно проснулись и солнце начинает согревать нас своими лучами. Пора начинать.
– Начинать что? –
– А ты думала, сестра, что я просто так пожелал прибыть в это место на рассвете? – грустно улыбнулся старик. – Пришел мой черед.
– Но… – слезы сами собой покатились по ее щекам. – Скажи мне, что ты шутишь, Всевышний! Ведь ты не можешь говорить такое серьезно! – она с мольбой заглядывала в глаза жрецу, но он лишь молчал. – В тебе еще горит огонь, а речи твои наполнены мудростью. Ты нам нужен!
Жрец не отвечал. Остальные спутники испуганно наблюдали за ними, еще не зная, о чем идет речь.
Мало кто, кроме нее, мог понять в точности смысл всего, что говорил жрец. Тело почти совсем не слушалось его, поэтому он не мог правильно произнести большинство слов, что должны были дополняться жестами.
Но она понимала. Она проводила со стариком так много времени, что научилась угадывать слова даже по несуразным, незаконченным движениям его рук.
– Послушай, Всевышний! Послушай меня, умоляю! Давай хотя бы вернемся в Долину Начала, в Главный Город!
– Вот именно этого, – наконец заговорил жрец, – я делать и не собираюсь.
– Но тогда… То есть ты хочешь… – женщина начала понимать, что именно задумал старик.
– Да, сестра. Все именно так. Настало время Главному Городу переселиться.
Она не верила своим ушам. Казалось, земля и небо вот-вот поменяются местами. Такого быть не могло. Этого просто не могло быть.
– В Долине Начала знают об этом?
– Старшие Матери священных родов всегда обо всем осведомлены, – улыбнулся жрец. – Они не отпустили бы меня в путь, если бы не знали. Решение о переселении Главного Города в эти края принято давно. Я отправился сюда, чтобы присмотреть наиболее подходящее место. И это место я выбрал.
Старик перевел дыхание.
– Но чувствую, сестра, что недолго осталось мне жить. Я хочу, чтобы останки мои были погребены здесь, на новом месте. На обратный путь у меня все равно не хватит сил. Ты и все люди здесь – свидетели моей последней воли. И ты поклянешься мне от лица Матерей, что завещанное мной будет исполнено. Кости мои останутся в этой земле и Матери не посмеют ослушаться моей последней воли. Главный Город должен будет переселиться именно сюда.
– Но…
– Решение принято, сестра. Ты знаешь, что нужно делать.
Она и правда знала. С невероятным трудом Орлиное Перо взяла себя в руки и отдала все необходимые указания. Стоявшие все это время рядом люди послушно засуетились.
– А ты присядь пока со мной, сестра. Не грусти, сегодняшний день самый радостный для меня. Ты знаешь. Тебе ли не знать.
– Конечно, радостный… – она как старалась сдерживала слезы, но безуспешно.
Жрец снова ушел в себя. Правая рука его судорожно поглаживала круглый гладко отполированный набалдашник, увенчивавший его посох. Набалдашник в виде головки фаллоса был выполнен из металла – того же священного материала, из которого делали обрядные ножи жрецов.
– Давно мне уже нужно было вернуть свое тело, сестра, – проскрипел старик, изобразив на лице подобие улыбки. – Ведь уже и не помню те времена, когда я не только этим, – он указал на свой посох, – но и собственной плотью мог проводить обряды зрелости.
Орлиное Перо невольно пробежалась глазами по голому телу жреца сверху вниз. Немощный фаллос его и правда не подавал никаких признаков жизни. Это был совсем маленький стручок, лежавший на огромной, раздутой от болезни мошонке.
– Вот видишь, что со мной стало? – грустно улыбнулся жрец, перехватив ее взгляд.
Она протянула руку и нежно взяла фаллос старика в кулак. Он был совсем холодный и никак не отзывался на ее прикосновения.
– Можешь не теребить сестра. Это уже давно бесполезно, ты знаешь.
Некоторое время жрец молчал, потом продолжил:
– А волосы? Волосы мои ослабли еще тогда, когда ты была маленькой девочкой. Посмотри на мою бороду: разве это борода? Она давно уже перестала расти и теперь только выпадает. Голова моя лысая так долго, как я себя помню. Теперь и челюсти. Давно уже нет во мне жизни и роста.
Она стояла на коленях, опустив глаза. Слезы снова лились по щекам, она ничего не могла с этим поделать.
– Вот сколько отмерено мне. А ведь иные наши братья и сестры и до трех десятков лет не доживают, а то и вовсе отправляются в мир духов, когда они и повзрослеть не успевают.
– Но послушай, Всевышний…
– Нет, это ты послушай меня. И слушай внимательно.
Орлиное Перо тихо всхлипнула.
– Ты знаешь, как все начиналось, сестра. Давным-давно все люди жили в одном единственном Городе в долине Реки Начала. Жертвоприношения позволяли священным родам сдерживать численность людей, оставлять лишь то количество, управлять которым было в наших силах.
Она кивнула.
– Но все это было бессмысленно, сестра, потому как сами священные рода разрастались. Все новые братья, направляемые своими жадными до власти Матерями, стали уводить людей и основывать свои собственные Города. Но даже и тогда священным родам удалось сохранить свое единство. Все Города, за исключением разве что тех, что находятся в джунглях далеко на юге, подчиняются Главному Городу. И так должно оставаться всегда.
Верховный Жрец надолго замолчал, и Орлиное Перо решилась спросить: