Ректор моего сердца
Шрифт:
Я направила светильник так, чтобы осветить выход из арки. Она казалась черным туннелем, залитым светом на выходе. Как только в этом свете появилась тень, я выставила руки перед собой. Сейчас будут работать обе женские стихии: и вода, и воздух. У меня ведь есть силы на все. Просто огненные поганцы об этом еще не догадываются!
Под аркой раздался шорох, а когда первая темная фигура — наверняка, Сарше — возникла в ореоле света, резко прижала руки к груди, потом так же резко выбросила вперед.
Преобразование стихий… Вообще-то пока нам показывали это лишь теоретически… Но я могла.
Воздух скрутился передо мной, стал
В то же мгновение вспыхнуло яркое пламя, а все светильники поднялись и встали возле окруженной огненным ореолом фигуры — так, чтобы осветить нападающего, то есть меня.
«Что-то слишком мощно для этих недоогненных!» — успела подумать я. А спустя миг разглядела строгое лицо нашего ректора. Вода шипела и испарялась на его темном костюме, вокруг него. За пару секунд поднялся густой пар и развеялся.
Он повел плечами, словно стряхивая с себя остатки пламенного ореола, и пошел прямо ко мне.
Мне бы убежать… Но было уже поздно. Он разглядел меня.
Я застыла и смотрела, как ко мне идет тот, кто сейчас отчислит меня из академии. Или отдаст под суд, ведь совершенное мною вполне можно счесть покушением на его жизнь. Или хуже… размажет, сожжет меня, и это будет самообороной.
Глава 5
Опять он стоял, глядя на меня сверху вниз. И взгляд был странный: очень раздраженный, просто пылающий гневом, и в то же время заинтересованный. Впрочем, это не давало мне никаких надежд. Понятно, что ему может быть интересно, кто облил его водой, к тому же использовав один из приемов боевой водной магии.
У меня закружилась голова от страха. И одновременно охватило странное безразличие. Ничего хуже просто не могло произойти. Теперь все. А если «все», то чего еще бояться?
Промелькнула мысль, что мне повезло. Видимо, ректор все же неплохо владеет собой — он не ответил атакой на мой атаку. Иначе, может, меня вообще уже не было бы в живых. Хорошо, что у него не сработал рефлекс самообороны… Или успел сориентироваться. Злой человек. Но умный. И быстрый.
Несколько мгновений он молчал, буравя взглядом мое лицо. А я смотрела куда-то ему в грудь, не осмеливаясь поднять глаза. Это молчание давило и было красноречивее слов. Оно говорило: вы совершили недопустимое, пощады не будет.
А может, он пытался узнать меня, понять, кто окатил его холодной водой? Кстати, одежда у него была уже совершенно сухая. Только черные, как уголь, волосы выглядели мокрыми, и на левой щеке притаились две малюсенькие капли воды.
У меня позорно задрожали руки. Те самые, что только что направили преобразование воздуха в воду и ударили волной в противника.
Терпеть эту тишину я не могла.
— Таросси ректор… — начала я.
Он неожиданно поднял руку запрещающим жестом.
— Ваше имя? — без всякого выражения в голосе спросил он.
— Илона Гварди…
— Первый курс? Стипендиатка факультета общей магии?
— Так, таросси ректор.
— Вы хотели убить меня? — поинтересовался он. То ли насмешка, то ли злость прозвучали в его голосе.
— Нет, таросси Ванирро! — я наконец посмотрела ему в глаза. — У меня и в мыслях не было!
— Да? — ректор усмехнулся и удивленно поднял брови. — Значит, хотели как-то унизить меня, отомстить за нашу встречу на экзамене?
— Нет, что вы! Я вообще не в вас целилась…
Мне захотелось плакать и умолять. Но хорошо, что он не стер меня в порошок сразу. Значит, какая то надежда есть…
— А в кого же? — он сложил руки на груди и со злым интересом смотрел на меня.
«Ну вот и все!» — пронеслось в голове.
Начать перечислять обидчиков? А он поверит? Каждый из них — аристократ, за каждым из них стоит могущественный род и большие деньги. Наверное, даже ректору нелегко найти способ наказать таких, тем более — выгнать из академии.
Да и, если встанет вопрос, на чьей стороне будет Герат? Вряд ли на стороне бедной сиротки, которой надоело терпеть тычки, щипки и принуждения к физической близости, и она нарушила устав академии, применив боевую магию вне занятий. Обидчиков и сам конфликт он не видел, а вот волна ледяной воды окатила его целиком. Причем он ведь понимает, что, не успей он защититься, вода превратилась бы в лед, сковав движения противника. Конечно, я не собиралась заморозить Сарше и его друзей насмерть, просто попугать, чуть-чуть подморозить…
— Не хотите отвечать? — спросил ректор.
— Мы… со знакомыми повздорили, и я хотела защититься… — нашлась я.
— Защититься? — он снова поднял брови и усмехнулся. Ничего доброго в этой усмешке не было. — Поэтому вы использовали прием боевой водной магии, которому вообще-то еще не обучены в полной мере? Чем же ваши «знакомые» заслужили такое наказание?
— Они… — начала я и осеклась.
Говорить о том, что парни, грубо говоря, «домогаются» меня и других бедных девушек было… стыдно. Почему-то было стыдно сказать об этом, как будто в их щипках и лапаньи была наша вина. Тем более стыдно — такому жесткому, непримиримому человеку, как Герат. Он ведь не пожалеет… Наверняка, не пожалеет. Еще может сказать, что девушки сами провоцируют парней.
— Я жду, тарра Гварди, — сказал ректор и крепче сложил руки на груди. — Вы всегда так долго думаете, прежде чем ответить? Только атакуете без колебаний?
— Эти «знакомые» дразнят меня и еще некоторых водных девушек, — сказала я, понимая, что несу полную чушь. Никакие подначки словами не заслуживали той «атаки», что я произвела.
— Дразнят? — поднятая бровь. — За что, хотелось бы узнать?
— Не знаю… — опять подступили слезы. Но сильная часть меня вновь расправила плечи, я как-то подобралась. Все равно миром он меня не отпустит. Отчисление… в лучшем случае. — Вероятно, за то же, за что вы не хотели, чтобы я поступила в академию, — сказала я, глядя ему прямо в глаза. Пылающие, недобрые… — За то, что сирота и у меня нет денег и связей.
— И что же они говорят? — поинтересовался Герат.
— Ну… — я почувствовала себя идиоткой. И ляпнула первое, что пришло в голову. — Они говорят, что я не продержусь долго в академии.
— Они правы, — ректор расцепил руки на груди и сделал шаг, явно собираясь уйти. — Вы отчислены за нарушение устава академии и угрозу здоровью административному лицу.
Отвернулся и пошел по тропинке.
Я стояла, словно он ударил меня. До этого момента я еще надеялась, что смогу объяснить ему, договориться… Что в нем есть что-то человеческое! Теперь же мне казалось, что это зверь — умный, расчетливый, но зверь, а не человек. И объяснить ему что-то по-хорошему просто невозможно.