Реквием по сердцу
Шрифт:
– Сонь, послушай меня, - говорит он, и я уже боюсь того что он скажет, поэтому перебиваю:
– Антон, пожалуйста, не надо. Не причиняй мне ещё больше боли.
– Это ты причиняешь мне боль, Соня. Это я люблю тебя и очень скучаю. И дня не проходит без того, чтобы я не думал о тебе, о том поцелуе. Знаю, что ты не чувствует и половины того, что чувствую я - и это тоже причиняет мне боль.
– Прости меня, - тихо говорю я. Не могу смотреть ему в глаза, поэтому опускаю взгляд вниз. Но тут он подходит ближе
– Зачем ты сделал это?
– шокировано спрашиваю я, и отхожу от него на шаг.
– Потом бы жалел, - просто говорит он, а я разворачиваюсь и бегу в дом, - Сонь, Соня, - слышу, как он зовёт меня, но не останавливаюсь. Бегу по лестничным пролётам, пытаясь избавиться от чувства вины. Когда дохожу до нужной квартиры, отпираю её ключом и захожу в свою комнату, Антона уже не видно, наверное, такси приехало.
Захожу в ванну и встаю под душ, пытаясь водой смыть с себя весь груз отчаяния и боли. Не совсем помогает, но хоть что-то. Не успела я даже одеться, как слышу настойчивые звонки в дверь. Быстро напяливая нижнее бельё и платье, выхожу в коридор открывать дверь.
Это Ислам.
– Проходи, - просто говорю я. Он ведь предупредил вчера, что придёт, поэтому я ждала. Вот только подготовиться не успела, и поэтому не знала что сказать, - Антон уже уехал.
Он садиться на диван, а я приземляюсь на кресло.
– Да, я видел, - тихо говорит он. И я понимаю, что он мог видеть не только его отъезд, но и всё что произошло до этого. Опускаю взгляд на руки, делая вид, что меня очень интересует свой маникюр.
– На счёт Тимура...
– начинаю я, но он перебивает:
– Я всё знаю. С утра нашёл его и заставил всё рассказать. Долго пытался меня убедить, что уходит по собственному желанию.
– Это на время, - тихо говорю я.
– Скажи мне, ты реально такая глупая, или прикидываешься? Думаешь, я позволю тебе разрушить свою жизнь? Разрушить жизнь ребёнка? Он будет ходить в спортзал, и продолжать заниматься. Я не буду брать с вас деньги. До сих пор, я даже и не думал об этом, все финансовые вопросы решались без меня. Но теперь уже всё сделано.
– Ты нам ничем не обязан. Не обязан решать наши проблемы. Есть вещи, которые нужно решить в кругу семьи.
– Понятно...А твой Антон тоже часть семьи?
– Он не мой, - перебиваю я.
– Видимо, он так не считает...По какому праву он полез к тебе? Этому ублюдку повезло, что такси успело вовремя. Кем он себя возомнил? Думаешь, он за просто так тебе помогает?
– Мы рассчитаемся с ним потом. Когда решим все проблемы.
– Господи, какая наивность... Ты и вправду думаешь, что он будет так долго ждать? Вскоре он предъявит тебе счёт, и я говорю сейчас не о деньгах. Будет шантажировать тебя братом и заставит раздвигать перед ним ноги.
Я ошарашенно подскакиваю со своего
– Убирайся отсюда, немедленно, - кричу я, - не смей так разговаривать со мной и беспочвенно обвинять Антона...
Он тоже встаёт и теперь моя смелость испаряется. Он намного выше и крупнее меня, а это подавляет.
– Ты доверяешь ему? Настолько в нём уверена?
– Ему доверял мой отец, - заявляю я.
– Но теперь твой отец мёртв, а вся власть над ситуацией в руках твоего адвоката, - он подходит ближе. Он зол не меньше меня, но его голос угрожающе тих, - как думаешь, много времени пройдёт, когда до него дойдёт, что он может манипулировать тобой?
– Он не станет этого делать, - говорю я, - и он не мой, - снова повторяю эти слова.
– Да? Тогда почему ты не оттолкнула его? Почему стояла и позволяла целовать себя? Может, ты думаешь, что вот она - твоя любовь? Твоя грёбанная идеальная любовь? Так вот, не хочу тебя расстраивать, но это не так...Я не позволю этому случиться. Кем бы ты меня не считала - другом, знакомым или вообще, психопатом, но одно тебе придётся запомнить, - он смотрит мне прямо в глаза, и, выделяя каждое слово, говорит, - Ты - моя.
– Это не так, - опять повышаю голос, - ты для меня никто. Ты просто бесишься, что я могу выбрать Антона...
– договорить я не успеваю, он притягивает меня к себе и целует с настойчивостью, присущей только ему. Я пытаюсь ударить его, но он ловит обе мои руки и, поднимая их над моей головой, одной рукой прижимает их к стене, не давая мне вырваться, а второй рукой начинает задирать моё платье. Я брыкаюсь и кусаю его за губу, но он держит крепко и продолжает также неистово меня целовать. По щекам катятся слёзы, но больше я ничего не могу поделать. И тут он отрывается от меня, и, поднимая на руки, несёт в сторону моей комнаты.
– Отпусти меня, - кричу я, - грёбанный псих, оставь меня в покое.
Но он будто бы и не слышит, толкает в сторону кровати и одним движением руки сдирает с меня платье через голову. Я остаюсь в одном белье. Он опять меня целует и укладывает на кровать. Я снова пытаюсь вырваться, но он наваливается на меня всем телом, и не позволяет этого сделать. Я даже не заметила, когда он успел снять рубашку. Не отрываясь от моих губ, одной рукой он вдавливает мои руки в кровать, а второй расстёгивает ремень. Меня с головой накрывает ужас. Он перемещается поцелуями к шее, а потом к груди. Расстёгивает лифчик, но чтоб полностью его снять, ему приходится освободить мои руки. Я прикрываю грудь руками.
– Пожалуйста, - умоляю я, - прекрати. Не делай этого.
– Тебе больше нравится делать это со своим адвокатом?
– усмехается он, избавляясь и от своей одежды, и снова накрывает мои губы поцелуем. Хочу сказать ему, что он ошибается. Я не сплю с Антоном, но он не даёт мне такого шанса. Он возвращает мои руки на место, зафиксировав своей ладонью. Второй рукой поднимается выше по бёдрам и просто срывает на мне трусики и пытается раздвинуть мою ногу, но я не позволяю. Но он намного сильнее меня. Завтра там будут синяки. Он отрывается от моих губ и утыкается в изгиб шеи, а потом резким движением оказывается во мне.