Реквием по солнцу
Шрифт:
Именно возле одного такого дока и остановились Акмед и Эши, молча глядя на ужасающие разрушения.
Оба уже давно перестали бриться и мыться, их лица потемнели от грязи и копоти, вокруг губ залегли суровые складки. При обычных обстоятельствах никто не обратил бы внимания на двух неряшливых путешественников, но теперь их опережали слухи о людях, которые приходят в прибрежные города в поисках светловолосой женщины, а оставляют за собой огни пожарищ. Жители прибрежных поселений смотрели на них с угрюмой неприязнью.
— Теперь нам будет трудно сменить лошадей, —
— Если здесь вообще остались лошади, — буркнул Акмед.
Однако кое-что тут уцелело. Продолжала работать соляная лавка: хотя ее стены изрядно закоптились, огонь пощадил крохотное строение. Рядом стояла почти не пострадавшая большая таверна с покрытой пеплом вывеской. Судя по всему, она тоже была открыта — ее двери регулярно распахивались, пропуская посетителей.
По вымощенной булыжником мостовой путешественники подошли к таверне, у входа в которую понуро жались к земле почерневшие от гари цветы. Возле вывески Эши неожиданно остановился и стер рукавом сажу, чтобы прочитать название и рассмотреть рисунок. В центре красовался роскошный шлем, вокруг него шла золоченая надпись. Эши еще раз протер вывеску рукавом и отступил на шаг. Надпись гласила: «Шляпа с пером».
— Это знак, — возбужденно прошептал он Акмеду. — Что?
— В Яриме мы с Рапсодией побывали в храме Мэнвин. Среди прочего прорицательница упоминала шляпу и перо.
Акмед оглянулся через плечо на троих мужчин, стоявших на пороге таверны и внимательно за ними наблюдавших.
— Что еще она сказала? — негромко спросил он. Эши посмотрел на мужчин и повернулся к ним боком, не желая делать их свидетелями предстоящего разговора.
— Она сказала, что Рапсодия не умрет, когда на свет появится мой ребенок, — запинаясь, произнес он. — Мы спрашивали ее именно об этом.
Лицо Акмеда сохраняло невозмутимость.
— Что-нибудь еще?
— Да. Она сказала, что Рапсодия должна остерегаться Прошлого. Дословно пророчество звучало так: «Оно стремится добраться до тебя, оно стремится тебе помочь. Оно хочет уничтожить тебя». И еще она назвала Прошлое «охотником, не знающим устали, стойким защитником или мстительным врагом».
Акмед сердито фыркнул:
— И ты говоришь мне об этом только сейчас?
— Нам показалось, что ее слова не имели смысла. Она также посоветовала, какие блюда следует отведать в местной таверне и какие подарки привезти детям Стивена.
Акмед посмотрел на дверь.
— Она рассуждает, как хорошая хозяйка постоялого двора. Быть может, я навещу ее и предложу переселиться в Илорк.
Эши взял его за локоть.
— Подожди, — быстро проговорил он. — Она сделала еще одно пророчество.
Король болгов наклонился поближе к нему, и Эши продолжил:
Давным-давно обещание дано,
Давным-давно имя произнесено,
Давным-давно голос смолк,
Уплати тройной свой долг.
— Рапсодия поняла, что Мэнвин имела в виду? — поинтересовался Акмед.
— Нет, но я много размышлял
Акмед лишь кивнул в ответ.
— Давай попробуем расспросить посетителей таверны, — устало предложил Эши. — Это последний из прибрежных городов. Если здесь ее никто не видел, я не знаю, где еще искать.
— Сомневаюсь, что они видели Рапсодию, но зато можно не сомневаться: с Майклом они уже успели познакомиться, — угрюмо заметил Акмед, показывая на сгоревшие дома.
Они протиснулись сквозь уже успевшую собраться толпу горожан и вошли в таверну. Тощий бородатый человек с повадками моряка преградил им дорогу.
— Чем могу вам помочь?
— Нам нужна еда, — ответил Акмед, окидывая таверну внимательным взглядом.
— А также эль и свежие лошади, — добавил Эши.
— Ну, лошадей тут нет, — покачал головой мужчина. — Они необходимы лесникам Гэвина, которые борются с пожарами и ищут поджигателей. — Не сводя глаз с непрошеных гостей, он крикнул хозяину: — Эй, Барни! Посетители.
Стоявший у стойки молодой парень жестом предложил им подойти поближе.
— Так что вы хотите, господа?
— Поужинать и что-нибудь выпить, — ответил Акмед. — Мы не привередливы, если только речь не идет о баранине. Если у вас нет ничего, кроме баранины, подайте эль и хлеб.
— У меня есть только хлеб, эль и жидкий суп из капусты. — Хозяин поставил на стойку две кружки. — У нас возникли проблемы… как вы, наверно, заметили.
Путешественники кивнули.
— До пожара кто-нибудь расспрашивал вас о женщине? Хозяин переглянулся со стоящим у двери тощим мужчиной.
— Приходили трое. Они были одеты почти как вы.
— Вы знаете, куда они направились дальше? Хозяин пожал плечами:
— Но вы можете спросить Старого Барни, возможно, он знает. Он скоро сюда придет.
— Старый Барни? Твой отец? Хозяин рассмеялся:
— Вижу, вы, господа, редко заходите в таверны.
— И не сосчитать, сколько я выпил в заведениях, подобных твоему. — В голосе Эши послышалось раздражение. — Что ты имел в виду?
— А разве вы не заметили, что всех владельцев таверн называют Барни?
Акмед пожал плечами:
— До тех пор пока хозяин не забывает подливать мне эль, я не спрашиваю его имени. Если знакомство с ним не делает выпивку дешевле, мне наплевать, как его зовут.
Улыбка хозяина стала натянутой.
Это древняя традиция, старая легенда. Она возникла еще на другой земле.
— В самом деле? — заинтересовался Эши, давая дракону побольше воли, чтобы он смог оценить собеседника. Он сразу понял, что тот не является намерьеном, впрочем, как и все остальные посетители, напряженно прислушивавшиеся к их разговору. Казалось, им нужен только повод, чтобы обнажить клинки. — Не расскажете ли вы нам эту легенду?