Реквием в трех частях по жертвам «свободы» и «демократии»

Детектив при всей его безусловной популярности продолжает оставаться как бы пасынком серьезной, большой литературы, служащей важным общественным целям. Даже самые верные поклонники детективного жанра видят в нем занимательное и развлекательное чтение, своего рода гимнастику ума. Пожалуй, такое отношение оправдано, особенно когда речь идет о «классическом» или «каноническом» детективе, признанной «королевой» которого считалась Агата Кристи. Стереотипность сюжета, откровенное «моделирование» типов персонажей нередко порождали и порождают до сих пор детективы-близнецы, как правило не оседающие в читательской памяти. Словом, традиция чисто развлекательного детектива, хотя обычно и несущего некий моральный заряд: преступление — зло и достойно наказания, — до сих пор жива в западной литературе, и часто читатели, получая продукцию более или менее удачливых эпигонов «классического» детектива, погружаются в вымышленный мир, живущий согласно искусственным, придуманным авторами правилам и законам. Читатель безропотно принимает правила игры, ибо, как ему кажется, такова специфика жанра…

Но три английских романа, составившие

данный том, призваны если и не принципиально изменить, то, во всяком случае, существенно поколебать отношение к жанру детектива как к чему-то второстепенному или заведомо несерьезному — все три книги написаны отнюдь не для развлечения. Их авторы последовательно и сознательно поднимают в своих произведениях острейшие проблемы современного капиталистического общества: попрание элементарных демократических свобод буржуазным государством, все более явно становящимся государством полицейским; разнузданная жестокость власть имущих, пренебрегающих самыми естественными нормами человеческой нравственности; циничная продажность политиканов, преследующих лишь собственный корыстный интерес…

Неудивительно, что «серьезный» детектив получил широкое распространение именно в Англии — ведь в истории литературы этой страны жанр детектива занимает особое место. Ему отдали дань такие признанные классики XIX века, как Чарлз Диккенс и Уилки Коллинз. До сих пор непревзойденными мастерами жанра считаются Артур Конан Дойл и Честертон. Детективные романы писали даже такие крупные прозаики современной Великобритании, как Грэм Грин и Чарлз Сноу. Нельзя сбрасывать со счетов и феномен Агаты Кристи, книги которой продолжают переиздаваться и читаться и в наши дни, хотя они, по мнению многих теоретиков и практиков жанра, выглядят сегодня довольно старомодными и весьма далекими от реальности. Недаром одному из персонажей романа «В интересах государства» похороны, на которых он присутствует, напоминают своей ненатуральностью сцену из романа Агаты Кристи. Конечно, действительность сегодня много динамичнее, трагичнее, нежели те, почти «благородные» преступления, которые неторопливо расследовал незабвенный Эркюль Пуаро.

Чтобы убедиться в этом, достаточно прочесть данный том. Произведения, вошедшие в него, названы нами «политическими детективами», хотя термин этот очень условен. Он начинает употребляться после второй мировой войны, когда наряду с традиционным детективом, расследование в котором, как правило, поручается частному сыщику, появляются новые разновидности жанра. Прежде всего, это так называемый «полицейский роман», где следствие обычно ведут полицейские и, как правило, отсутствует загадка в экспозиции, а также близкий к этому типу романа психологический детектив, в котором основной вопрос традиционного детектива «кто?» заменяется вопросом «почему?». Большое распространение в этот период получает «шпионский роман», или «триллер». Многие его создатели решительно берутся за литературную трактовку важнейшего конфликта эпохи — противостояния двух общественных систем, капиталистической и социалистической, интерпретируя его преимущественно в русле господствующих в западном обществе идеологических и геополитических концепций. Авторы иных «триллеров» не столько развлекают читателей, сколько стараются запугать его «красной опасностью», «советской угрозой», якобы грозящими человечеству глобальными катастрофами.

Появление и распространение шпионского антикоммунистического боевика в Англии справедливо связывается с именем Айана Флеминга, чье творчество пришлось на годы «холодной войны» и было непосредственно порождено антисоветскими и антикоммунистическими идеями, которые правящие круги Запада стремились навязать массам. Необходимо было как можно скорее внушить народу, что бывший союзник в борьбе против фашизма стал теперь врагом номер один.

Книги Флеминга «Из России — с любовью», «Казино Ройал», «Доктор Но», «Голдфингер» и другие повествовали об угрозах «свободному миру» со стороны коммунистов, русских, а также людей с небелым цветом кожи. Фантазия Флеминга породила печально знаменитого Джеймса Бонда, агента 007 убийцу-джентльмена, выполняющего приказы без малейших сомнений, раздумий и колебаний. Бонд, как известно, убивал направо и налево, причем главным образом «жестоких и коварных» иностранцев или тех, кто им «продался»… Свойственное англичанам и по сей день предубеждение по отношению к иностранцам, а также ностальгию по безвозвратно ушедшему имперскому прошлому Флеминг отразил довольно точно. Джеймс Бонд стал своеобразным символом массового антикоммунистического чтива — не случайно к этому персонажу обратился в 60-е годы занявший крайне правые политические позиции Кингсли Эмис, выпустивший две книги о новых «подвигах» агента 007.

Книги Флеминга и его последователей примитивны и не претендуют на отражение реально существующих политических конфликтов, но английский «шпионский роман» далеко не исчерпывается этими поверхностными сочинениями. Значительно более изощренные, можно даже сказать, псевдодокументальные формы принимает он под пером таких авторов, как Джон Ле Карре (Давид Корнуэлл, в прошлом кадровый английский разведчик, который пишет под этим псевдонимом) или Фредерик Форсайт. Если первый предпочитает рамки обычного «шпионского романа» и строит сюжет, в основе которого — поиски вражеского агента, то второй тяготеет к жанру политического детектива. Не пытаясь дать исчерпывающее определение, все же скажем, что к типу политического детектива логично отнести те остросюжетные произведения, где в центре внимания автора оказываются конкретные политические реалии общества. В качестве примера политического детектива правой ориентации может служить нашумевший на Западе роман Фредерика Форсайта «Дьявольская альтернатива»: СССР и США находятся на грани ядерного конфликта, конечно же, по вине СССР; основные усилия по сохранению мира на земле предпринимает президент США. Чего только нет в этом сочинении: и буржуазные националисты, с Запада готовящие свержение советской власти, и похищение самолета Аэрофлота, и захват голландского супертанкера с полным грузом нефти; политика и экология, любовь и предательство — всему нашлось здесь место. Форсайт в отличие от Флеминга предпочитает изображать происходящее, словно стремящийся к объективности хроникер. Но идейная сверхзадача романа ничем не отличается от той, что ставят себе поставщики дешевого антикоммунистического чтива, — «свободный» Запад вынужден противостоять агрессивным устремлениям СССР и идти на серьезные уступки, чтобы предотвратить ядерную катастрофу. Главными и верными стражами современной цивилизации оказываются, если верить Форсайту, английская секретная служба и американское ЦРУ.

Английский политический детектив отличает острая злободневность и мобильность. Не пренебрегая самыми расхожими идеологическими и литературными штампами, его создатели ищут простых и доходчивых путей воздействия на сознание массового читателя. Их произведения, вкупе с прессой и телевидением, являются одним из эффективных средств манипуляции этим сознанием; не случайно турецкий террорист Агджа, покушавшийся на жизнь папы Иоанна Павла II, десять раз перечитывал роман Форсайта «День шакала», повествующий о попытке убить генерала де Голля.

Политический детектив сегодня нельзя не принимать всерьез, он не только впрямую и открыто обращен к животрепещущей современности, но и непосредственно формирует мнения и отношения тысяч людей к политическим институтам и концепциям.

В этой ситуации особое значение приобретают честные книги, несущие в остросюжетной, занимательной форме трагическую правду о том, что представляет собой в действительности так называемый «свободный мир».

Энтони Бивор с первых страниц своего романа «В интересах государства» погружает читателя в атмосферу страха и насилия. В вымышленной латиноамериканской стране правит кровавая военная хунта, безжалостно расправляющаяся со всеми заподозренными в нелояльности к режиму. Но в глазах палачей те, кого они терзают, видят не торжество победителей, а животный страх перед неминуемой расплатой. Э.Бивор дает понять, что «Вестники смерти» — всего лишь тупые, нерассуждающие, жестокие исполнители чьей-то воли. Может быть, очередного диктатора — генерала Иньесты? Или кого-то другого? Собственно, роман и дает исчерпывающий ответ на этот вопрос. Недаром после сцены в латиноамериканском застенке автор переносит действие в скромную сельскую английскую церковь, куда на похороны своей старой нянюшки приехал крупнейший делец Алекс Гамильтон. Образ некоронованного короля западного мира, одного из его истинных властителей, как бы фокусирует все сюжетные нити романа. Судьба этого человека, «неустанным трудом» добившегося баснословного богатства, как будто бы подтверждает излюбленный тезис пропагандистов «общества равных возможностей»: усердно трудись, будь инициативен и бережлив — и станешь миллионером. Но ведь давно уже известно: ни одно крупное состояние не нажито честным путем. Процветающий бизнес Гамильтона взошел в буквальном смысле на крови. Прежде чем купить контрольный пакет акций самой крупной горнорудной компании в латиноамериканском государстве, Гамильтон финансировал военный переворот, приведший к власти в стране генерала Иньесту. Именно ему, этому лощеному и сдержанному британскому джентльмену, служат «Вестники смерти». И не только они. В его распоряжении государственный аппарат и секретные службы, ревностно охраняющие Иньесту, к его услугам профессора политологи, такие, как Юджин Бэйрд. В случае необходимости Гамильтон готов закупить Институт по изучению проблем свободного мира, кстати, в прошлом финансировавшийся ЦРУ. Подобных институтов в западном мире великое множество. Имея самые невинные научные вывески, они под видом научных исследований занимаются откровенной подтасовкой и фальсификацией фактов, манипулируя по прямому заданию реакционных кругов общественным сознанием. Именно эту цель и преследует Гамильтон, настаивая на том, чтобы Бэйрд не тянул с докладом. «Вы понимаете, что я имею в виду — данные, подтверждающие рост валового национального продукта и жизненного уровня населения с тех пор, как был восстановлен порядок в стране, и так далее и тому подобное Юджин Бэйрд слегка смутился от бесцеремонности, с какою была изложена просьба дорогим куртизанкам не принято говорить в глаза об их обязанностях».

Характер Алекса Гамильтона тщательнейшим образом мотивирован — это идеальный делец, человек функция, заурядный и ограниченный во всем, что не имеет отношения к преумножению богатства. Что же касается «делания денег», тут он не знает себе равных, и в предчувствии добычи идет на все — «по собственному почину или по наущению ЦРУ (на доверительные отношения с этим зловещим ведомством неоднократно намекает автор — Г. А.) он вполне мог субсидировать военный переворот, подрывные действия или даже убийство Эгиа». Полный аморализм современных эта тонных дельцов предельно обнажается в тривиальном тезисе хищника Алекс Гамильтон «вряд ли получал удовольствие от страданий которые навлек на эту страну, но прибыли из нее выколачивал огромные».

История восхождения буржуа к огромному состоянию, а также сопутствующей ему почти неограниченной власти и одновременно к полной утрате всего человеческого — тема многих выдающихся романов XIX и XX веков. Историей «пустой души» капиталиста немало занималась серьезная литература. И здесь, в романе Э. Бивора, эта тема далеко не случайна. Ибо Гамильтон и есть то «государство», в интересах которого столь тщательно оберегают Иньесту, но одновременно это кровавый преступник, по вине которого погибли десятки тысяч людей, главный преступник, в любых обстоятельствах избегающий наказания, ибо государственный аппарат служит только Гамильтону и ему подобным.