Рэмбо под солнцем Кевира

Граф Конрад

Он отпустил шею провожатого и взял его под руку, как доброго приятеля. Они подошли к машине.

— Отвезешь господина в "Хилтон", — сказал сдавленным голосом провожатый и закашлялся.

Таксист Несколько секунд тупо смотрел на него и все же спросил:

— А вы?.. Вы разве не едете?

— Его ждет хозяин, — сказал Рэмбо, садясь в машину. — Поехали. Таксист, ничего не понимая, стал медленно отъезжать, все еще надеясь, что его окликнут, остановят. Но провожатому Рэмбо было не до него, — он растирал ладонью помятое горло и беспомощно оглядывался,

недоумевая, куда мог деться его напарник.

— Выезжай на Кумское шоссе, — сказал Рэмбо. — Я хочу съездить в Кум поклониться гробнице Фатимы.

Таксист резко затормозил и дернулся.

— Извини, баба, может быть, тебе не по пути, тогда мне придется высадить тебя, — мягко сказал Рэмбо. — Но если ты поторопишься, я хорошо заплачу. И это будут честно заработанные тобою деньги. Договорились, баба?

Таксист молча развернулся, и через десять минут они мчались по пустынному Кумскому шоссе.

Через два часа Рэмбо щедро рассчитался с таксистом на священной площади Кума и пошел к дому валяльщика. Небо еще только начало сереть, когда он постучался в знакомую дверь. Ему открыл работник.

— Скажи своему господину, — попросил Рэмбо, — что приехал араб из Каира.

— Камаль! Наконец-то!

Из-за работника к Рэмбо бросился в одних трусах Али и крепко обнял своего друга.

Глава 8

Абдолла-хан долго смотрел на Фуада немигающим взглядом, не зная, что и думать.

— Клянусь Аллахом, Фуад, — наконец проговорил он, — в нашей Ходжатии творится что-то неладное.

— Что-нибудь случилось, саркар?

— У нас пропал пилот. Камера закрыта, стены целые, а сарвана нет. Что ты скажешь, Фуад?

Фуад посмотрел в глаза своему господину.

— Этого не может быть, саркар.

— Я тоже так подумал, — согласился Абдолла-хан. — Я бы понял, если бы пропал Том Пери, но — пилот! В конце концов я и сам могу сесть за штурвал. Но кому нужен пилот?

— Простите, саркар, он нужен сам себе, — ведь вы обещали содрать с него шкуру.

— Значит, здесь обошлось без пси-оружия, — Абдолла-хан вздохнул. — Его кто-то просто пожалел. Кто, Фуад?

— Наверное, тот, кто охранял, саркар.

— Разумный ответ, — кивнул Абдолла-хан. — Поэтому я попрошу тебя, Фуад, выставить к самолету людей, а с теми, кто дежурил, мы поговорим.

— Позвольте узнать, саркар, когда пропал пилот?

— Ночью, Фуад, ночью.

Фуад поклонился, и в этот момент зазвонил телефон. Абдолла-хан снял трубку, и лицо его расплылось в улыбке.

— Пропустите, — сказал он и положил трубку. — Подожди, Фуад, пришел Камаль.

— Один?

— Нет, с Али. Иди, встреть их.

Фуад вышел. Абдолла-хан подумал и снял трубку.

— Пришли гости, — сказал он. — Будьте готовы к встрече.

Он поднялся из-за стола и прошелся по кабинету. Итак, развязка наступила. Пожалуй, это и лучше, что нет пилота. Лишний человек — лишние заботы. Так когда-то говорил генерал Насири. А заботы следует оставлять своим

врагам. Абдолла-хан выдвинул верхний ящик стола и взял пистолет, но, подумав, бросил на место. Зачем теперь ему это? Он свободный человек, и руки его чисты.

В дверь постучали. Абдолла-хан улыбнулся.

— Прошу.

Фуад открыл дверь и пропустил вперед Рэмбо и Али. Абдолла-хан широко раскинул руки.

— Господин Камаль! Али! Рад вас видеть живыми и здоровыми. Фуад, прикажи накрыть гостям стол.

— Благодарим вас, саркар, — остановил Рэмбо. — Мы поели, и у нас мало времени.

— Ах, Камаль, у вас никогда нет времени! Да-да-да, времени ни у кого нет. Как там у вас говорят: время — деньги. Ах, эти деньги!.. Как ваше путешествие? А мне сказали, что вы отправились в Мекку. Шутники!

— Мы можем видеть Тома Пери! — спросил Рэмбо, дождавшись, когда Абдолла-хан выговорится.

— Ну конечно! Он доказал свою преданность аятолле?

— Доказал, — сказал Рэмбо. — И это доказательство у меня в кармане. Но мы хотели бы увидеть Пери.

— Он рад будет с вами встретиться. Прошу.

Абдолла-хан повел гостей по длинному коридору, открыл две стальные двери и включил свет. Теперь ему нечего было опасаться посторонних глаз. Он с каким-то даже удовольствием демонстративно открыл люк и жестом пригласил следовать за собой. Не оглядываясь, Абдолла-хан прошел вперед, остановился у одной из камер и отпер ее.

— Пери, к вам можно?

Рэмбо подошел к двери и увидел Тома. Пери несколько секунд молча смотрел на Рэмбо, губы его задрожали, и он бросился к нему на шею.

— Все хорошо, Том. Все идет прекрасно. Отец ждет тебя, малыш. Абдолла-хан улыбнулся и хлопнул в ладоши. Где-то стукнула распахнутая настежь дверь, и в коридор ворвалось десятка два вооруженных автоматами людей. Абдолла-хан на какое-то мгновение опоздал броситься им навстречу. Его шею сдавила железная рука Рэмбо, а в висок уперся ствол пистолета.

— Саркар, — сказал Рэмбо, — велите убраться этим людям вон. Я не люблю шума.

Лицо Абдоллы-хана налилось кровью.

— Вон, — прохрипел он. — Вон отсюда! Охранники растерялись.

— Абдолла, у меня мало времени, — сказал Рэмбо и слегка придавил ему горло.

Вон, собаки! — прохрипел снова Абдолла-хан, и охранники, толкаясь, бросились к выходу.

— Вы нечестно поступили со мной, — сказал Рэмбо. — Подумайте над этим, а мы не будем вам мешать.

Он втолкнул Абдоллу-хана в камеру, запер ее и ключи положил в карман.

— Поторопись, Камаль, — Фуад бросился в дальний конец коридора.

Это была обычная хозяйственная кладовая. Когда Али вошел в нее, Фуад показал ему на потолок.

— Там, Али, сидел в гостях у Абдоллы-хана твой отец. А здесь он вышел.

В углу, в потолке, с трудом можно было рассмотреть квадрат люка.

— А ковер в комнату я покупал сам.

Фуад сдвинул с места бочку, и под ней оказался еще один люк. Он открыл его, спустился вниз и включил свет. Это был бетонный, довольно просторный полукруглый тоннель.