Рэнт: Биография Бастера Кейси
Шрифт:
Лу-Энн Перри: Куда ни кинь, Бастер был опасен для окружающих. А еще он часто играл в «бутылочку».
Полк Перри (сосед): Говорят, Рэнт Кейси больше жил с бешенством, чем без него. А если так долго растить в башке жука, обязательно с катушек съедешь. Хотя некоторым сумасшедшие как раз нравятся.
Лу-Энн Перри: Я от Бастера не беременела, но бешенством заражалась довольно часто. Первый раз — когда мы встали под омелой на рождественском утреннике в пятом классе. Всего один поцелуй. Я была в красном бархатном джемперочке с белой блузкой. Стояла на сцене в
Спасибо Бастеру Кейси!
Доктор Дэвид Шмидт: Обвинять во всех случаях заражения одного парня несправедливо. Но с тех пор, как Бастер Кейси уехал, у нас перестали болеть бешенством.
Лу-Энн Перри: Очень многие девочки заражались, как я. Добрая половина класса, как началась средняя школа. Бренда Джордан говорила, что заразилась, когда все кусали яблоко на Хэллоуин, а она была после Бастера, но она просто с ним целовалась.
Некоторые относились к Бастеру Кейси, как он сам — к змеям. То, что мама с папой запрещают. Маленькая ошибка, которая спасет тебя от более крупной.
Поцелуй с Бастером — такая ошибка. Хуже будет, если ее не сделать. Когда симпатичный мальчик два-три раза заразит тебя бешенством, ты придешь в себя на всю жизнь и выберешь мужа поспокойнее.
Эхо Лоуренс: На втором свидании Рэнт начал ворушить кучи листьев в парке. Один из безотказных способов подцепить бешенство — возиться с летучими мышами. Поройтесь под листьями — и обязательно найдете мышь, которая вас укусит. Вспомните об этом, когда в следующий раз захочется поваляться осенью под деревьями.
Лу-Энн Перри: Говорят, этот мальчик всем нравился. Всем, кроме собственного папаши.
Шот Даньян: Что, прикольно? Тринадцатилетний сын с сексуальными проблемами, наркоман, который любит гремучих змей, да еще и больной бешенством, — можно спокойно назвать его самым ужасным отцовским кошмаром.
Лу-Энн Перри: Еще Бастера Кейси называли ошибкой, которую девочке надо совершить пораньше, чтобы успеть оправиться.
Боуди Карлайл: Мы сидим в пустыне, за три горизонта от остального мира. Рэнт опять смотрит мне в глаза:
— Чуешь, как бьется сердце?
Я нащупал шерсть. Глажу ее. Под землей. Как в могиле. Моя рука белая-белая. Скользкая и воняет жирным мясным рулетом.
Я горю на солнце и киваю: да. Рэнт улыбается:
— Не убирай руку.
Чувствую шерсть, мягкую и теплую. И тут — чпок! — что-то втыкается в перепонку между большим и указательным пальцем, что-то острое вонзается в кожу. Моя рука вздрагивает так сильно, что ударяется о стенки туннеля. Нора плотно сжала мой локоть, держит руку до плеча. Боль жжет по самую ключицу, я пытаюсь вытащить руку.
Рэнт охватывает меня сзади за грудь и помогает. В моей руке не двоеточие от змеиных зубов. Не подковка от укуса койота. Кровь толчками бьет из большой и ровной дыры.
Рэнт смотрит на кровоточащий разрез и говорит:
— Есть укус. Это кролик.
У нас сочится кровь из рук и ног, стекает на песок под горячим солнцем. Рэнт вздыхает:
— Вот оно... Вот так должно быть в церкви.
10 — Оборотни
Д-р Феба Трюффо (эпидемиолог): Первейшим запретом у древних народов было не пить из водоема, где бывают волки. Более того, наши предки не доедали животных, скажем, оленя или лося, задранных стаей. Бытовало мнение, что нарушение любой из этих заповедей — или обычный волчий укус — превращает человека в легендарное чудовище, кровожадного и жестокого человека-волка. В оборотня.
Как ветхозаветный запрет на употребление в пищу свинины и моллюсков, без сомнения, не давал верующим погибнуть от трихиниллеза или сальмонеллеза, так и эти древние суеверия предотвращали контакт со слюной, содержащей рабдовирусы — род морфологически сходных вирусов с отрицательной цепью РНК, которые на протяжении всей истории жизни на земле заражали популяции млекопитающих.
Дениза Гарднер (риэлтор): Как сейчас вижу: Марго, громко топая, выходит из дома навстречу подругам. Вся в черном кружеве и чулках в сеточку, словно каждый вечер — Хэллоуин.
Эта тварь висит у нее на свитере, как меховое украшение. Брошка. Страшными коготками вцепляется в пряжу. Иногда Марго закалывала волосы и сажала летучую мышь сверху. А то вешала на ухо, как сережку. Вся ее готская компания по летучим мышам с ума сходила. Кожистые маленькие вредители! Я про мышей, не про ее подружек. Летучая мышь — идеальная мерзопакость для подростка с вампирскими наклонностями. Их купили всем друзьям Марго. Стыдно, конечно, но мы и думать не думали, что все так повернется. Летучих мышей не продавали бы в зоомагазинах вместе со щенками и котятами, если бы они были опасны. Так сказал Шон, мой муж.
Шон Гарднер (строительный подрядчик): Нашу дочь звали Марго, но друзья-вампиры обращались к ней «Монстр». Она дала мыши кличку «Монстрик», а потом сократила до «Монти».
Д-р Феба Трюффо: До эпидемии Кейси крупнейшая вспышка бешенства в современности возникла из-за несоблюдения протокола импорта. Согласно Карантинным правилам ввоза товаров (42 CFR 71.54), в США продавать летучих мышей для содержания дома противозаконно. Импортируемые летучие мыши могут поступать лишь в аккредитованные зоопарки и исследовательские заведения. Однако в 1994 году единичная процедурная ошибка привела к тому, что партия из нескольких тысяч египетских плодоядных летучих мышей (Rousettus aegyptiacus) была впущена в страну для продажи через зоомагазины.
Шон Гарднер: Мы купили Марго летучую мышь в подарок на Рождество. Точнее, купила она сама, а мы с ее матерью вернули ей деньги. Триста долларов. Тварюга из Египта или еще какого-то забытого богом места. А корм тоже недешевый. «Корм для крыланов» или «Мышиная радость»... Бред какой-то. Ее мать старалась держаться от этого зверя подальше.
Этот Монтик ужасно вонял.
Д-р Феба Трюффо: Каждый год лишь двадцать процентов инфицированных сообщают, что их укусило или поцарапало животное. Типичный случай произошел в штате Вашингтон в марте 1995 года. У четырехлетней девочки в комнате обнаружили летучую мышь. Поскольку ребенок не сообщил о контакте с животным, профилактическое лечение не было назначено. Впоследствии оказалось, что и ребенок, и летучая мышь заражены.