Шрифт:
– Поднимаемся, – похлопал меня по щеке один из сотрудников полиции.
– Что случилось, который сейчас час? – открыв глаза, спросил я.
– Начало восьмого, с добрым утром. Но для тебя оно будет не совсем добрым, – наступив на пустую бутылку из-под водки, сказал полицейский. – Ты что тут, глаза залил и решил переночевать? Документы предъяви.
– Я дико извиняюсь. День выдался тяжелый, – пошатнувшись, встаю со скамейки. Оказывается, я спал в городском парке.
– Документы, – настойчиво повторил второй сотрудник.
– Извините, я, кажется, забыл их на работе, – шаря по пустым карманам, ответил я.
– Пройдём с нами.
– Ребят, да вы что? Я работаю тут неподалеку в городской клинической больнице имени Пирогова и живу на соседней улице.
– Идём, вот сейчас всё в отделении и расскажешь, – схватив под руку, сказал полицейский.
– Ну, вы что, мне же на работу надо, – пытаясь освободить руку, сказал я.
– Если будешь дергаться, помимо распития и ночёвки в неположенном месте, ещё добавим сопротивление полиции.
– Хорошо, я пойду с вами, только дайте позвонить.
– Закрой рот, а то от тебя несёт перегаром, блевать хочется.
– Позвоните майору Хромову Дмитрию Сергеевичу из шестого отдела, он подтвердит мою личность и объяснит, что это недоразумение. Я не бездомный и в парке заснул случайно.
Спустя два часа, стоя на крыльце шестого отдела полиции, я выслушал не очень приятные слова:
– Паша, это последний раз, когда я тебя выручаю. Только за этот месяц ты третий раз попадаешь в полицию. Я не могу быть постоянно рядом и присматривать за тобой, как за ребёнком. Бросай пить. Ты этим Иванова не вернёшь, а свою жизнь погубишь.
– Я чувствую свою вину.
– В этом твой вины нет! Полицейский – опасная профессия, находясь на службе, мы каждый день рискуем. Иванов был примерным полицейским, честным, мужественным и отважным. Он был и моим другом, мне также его не хватает, как и тебе. Прошёл уже год, как его нет с нами. Пора взять себя в руки, Паша, и продолжить жить дальше, а не топить горе на дне бутылки.
Городская клиническая больница №1 имени Н. И. Пирогова. Коридор отделения травматологии.
– Иосиф Пантелеймонович, я Богом клянусь, что это опоздание не по моей вине, – оправдывался я.
– Юдин, мне абсолютно плевать, по каким причинам ты опаздываешь или не приходишь на работу. Я устал слушать обвинения и оправдываться перед пациентами, почему у меня не хватает врачей в отделении. Паша, что с тобой случилось? Когда ты только пришёл ко мне, я не мог нарадоваться, что отхватил такого самородка. Хирург-травматолог, ты же был суперзвездой среди нас. Я пророчил тебе ошеломительное будущее, но ты что, решил всё просрать? Только ради уважения к твоим покойным родителям я закрывал глаза на многое. С меня хватит, это была последняя капля, моего терпения больше нет. Ступай в кабинет, на моём столе лежит заявление, подпиши его и можешь быть свободен.
– Но…
–Никаких «но», это окончательное решение. На кого ты стал похож? Выглядишь, как алкаш, грязный, рваный, да ещё несёт от тебя, как от помойки.
Я был подавлен, расстроен, потеря работы окончательно выбивала из колеи. От жуткого похмелья болела голова, тряслись руки, и чтобы снять свой недуг, мне срочно нужно было найти очередную порцию алкоголя или хотя бы таблетку цитрамона. В карманах было пусто. Полицейские выгребли последнюю мелочь из моих карманов. Но, как говорится, надежда умирает последней, и я знал, что перехватить бутылочку пивка можно у моего друга Вадима.
Добрел до его дома, вошёл в подъезд, позвонил, из квартиры донеслось:
– Какого хрена? Кто там повис на звонке?
– Свои, дружище! Открывай дверь, – хриплым голосом, прокричал я.
– Ты же знаешь, что я не на гоночном болиде и быстро открыть дверь не могу. Зачем звонить так долго? – открыв дверь с недовольным лицом, сказал Вадим.
– Вадяс, ну, извини, я думал, что ты не слышишь, вот и прилёг на звонок.
– Проходи, только помоги выехать из коридора, а то эти клетушки не рассчитаны на инвалидные кресла такого габарита.
– У тебя новое кресло?
– Да, батя на неделе решил мне обновить колеса. Не знаю, правда, зачем, но купил с электроприводом. Я ему говорю, ты хочешь, чтобы я окончательно превратился в овощ? А он мне: тебе нельзя напрягать позвоночник…
– Он прав, сейчас тебе не нужны дополнительные нагрузки.
– Паша, если я не буду шевелить руками, то скоро кружку с водой поднять не смогу.
– А как же твои занятия с ортопедом-массажистом?
– На прошлой неделе выгнал третьего. Ты скажи, а почему среди травматологов-ортопедов специально находятся мужики с нетрадиционной ориентацией? То за жопу схватит, то за член.
– Вадим, ты же знаешь, что зона поражения твоих суставов находится ниже пояса. Даже если бы я занимался с тобой, то мне также приходилось бы тебя трогать за твои гениталии.
– Слушай, я же неспроста говорю это. Они сами сознаются, что они геи. А я не хочу, чтобы в один прекрасный день оказаться пристегнутым к кровати со страпоном в заднице.
– Ну, раз так, найди женщину.
– Я думаю, что не каждой под силу таскать стокилограммового мужика.
– Слушай, может я смогу тебе помочь? У меня как раз образовалось свободное время.
– Тебя что – уволили с работы?
– Я бы сказал, что получил бессрочный отпуск.
– Паша, ты не обижайся, но тебе самому требуется помощь. Посмотри, в кого ты превратился. Бухаешь по-черному, в долгах, как в шелках, коллекторы скоро пропишутся у тебя в квартире. Я смею предположить, что ты сегодня неспроста решил меня навестить. Либо денег взаймы нужно, либо похмелиться.
– Вадик, ну как ты мог такое подумать? Разве я не могу навестить своего старого друга?
– Паша у тебя даже говор и выходки стали как у матерого алкаша. Тебя в жар бросает и руки трясутся. Иди, возьми бутылку пива из холодильника.