Репо
Шрифт:
— Стоит рискнуть, — сказала я, опуская лицом вниз и к его шее, чтобы укусить кожу достаточно сильно, чтобы повредить.
— Было бы довольно трудно объяснить, почему мы оба сломали ноги, — сказал он, все еще забавляясь. Я снова услышала свое ворчание, соскальзывая с его колен, настолько возбужденная, что это было практически больно.
— Хорошо, — сказала я, наклоняя голову и отодвигаясь от него, изо всех сил стараясь не обращать внимания на настойчивую пульсацию между ног.
Краем глаза я увидела, как ноги Репо двинулись к стволу дерева. Секундой позже он спрыгнул
— Что? — спросила я, качая головой.
— Да ладно тебе. Я тебя поймаю.
При этих словах я почувствовала, как улыбка тронула мои губы. — Эм… нет.
— Я поймаю тебя, Мейз. Я обещаю.
— Да… нет.
Он вздохнул, но руки не опустил. — Ну же, милая, ты должна когда-нибудь научиться доверять.
— Да, за исключением того, что я всегда в конечном итоге доверяю не тем людям, — призналась я, прежде чем успела подумать о том, чтобы подвергнуть себя цензуре.
Его голова склонилась набок. — Итак, пара придурков поимела тебя. Ты не можешь использовать это как предлог, чтобы никогда больше никому не доверять, Мейз. Сделай прыжок веры.
— И будь в идеальном положении, чтобы бросить меня на задницу, — тихо сказала я себе, зная, что это правда. Но я сделала вдох и оттолкнулась от дерева, наслаждаясь ощущением падения в животе, когда я свободно падала в течение нескольких секунд, прежде чем руки Репо сомкнулись вокруг меня, прижимая меня к своей груди, так что его лицо было едва ниже моей груди.
— Это было так трудно? — спросил он, улыбаясь мне, и у меня возникло то же чувство, что и пару недель назад: он был проблемой. С ним было так много хлопот.
— Ну и что теперь? Мы что, так и будем стоять здесь всю ночь?
— Теперь мы должны вспомнить, каково это — быть подростками, — сказал он, внезапно отпуская меня, заставляя меня автоматически хлопнуть руками по его плечам, чтобы не упасть на нетвердые ноги. Но его руки просто скользнули под мою задницу, заставляя мои ноги обхватить его бедра. С этими словами он отвел нас на несколько ярдов назад, к вечеринке. Мое сердце бешено заколотилось в груди при мысли о том, что меня увидят. — Расслабься, милая, — пробормотал он, и я почувствовала, как его руки сжали мою задницу, а затем опустили ее. Я опустила ноги на землю и обернулась.
— Серьезно? — спросила я, улыбаясь машине, над которой он работал в течение нескольких недель.
— Садись, — сказал он, покачиваясь на каблуках, засунув руки в передние карманы, очень похожий на подростка, пытающегося уговорить девушку сесть на заднее сиденье.
— О, боже, я не знаю. У меня комендантский час, — сказала я, глядя на него из-под ресниц. — И я не знаю, что ты слышал, но… Я хорошая девочка, — поддразнила я.
На его губах заиграла злая улыбка. — Да ладно, это будет наш маленький секрет, — усмехнулся он.
— Правда, я… — начала я, но прежде, чем я смогла закончить говорить, он подошел ко мне, прижимая мою спину к машине своей грудью, когда его рука скользнула между нами, между моих бедер и сильно прижалась к моей промежности, издав неожиданный стон.
—
Я втянула воздух, моя рука вцепилась в его футболку у пояса джинсов. — На самом деле я… — его пальцы изогнулись, ударяя по моему клитору с идеальным давлением и заставляя меня прижаться лицом к его груди.
— Садись в машину, Мейз, — мягко скомандовал он, делая еще одно нажатие, прежде чем оттолкнуть меня и потянуться, чтобы открыть дверь.
И, ну, с покалыванием между ног и дрожью в животе, я повернулась, нырнула за переднее сиденье и упала на заднее. — О, черт, — заорала я, что-то вонзилось мне в бок.
Репо усмехнулся, когда я выпрямилась, указывая на металлический держатель ремня безопасности. Он протянул руку, потирая мой бок в том месте, где он уколол меня. — Забыл, какими проблемными могут быть автомобили.
— Провел много времени на задних сиденьях, да? — дразнила я, пытаясь игнорировать тот факт, что его невероятно целомудренное прикосновение посылало крошечные искры желания через меня.
Он одарил меня робкой улыбкой. — Знаешь, это как-то не в моем стиле — пытаться привести цыпочку домой, в квартиру своего дяди.
— Почему меня не удивляет, что ты был очаровательным даже в подростковом возрасте?
Его голова наклонилась, когда он положил одну руку рядом с моим бедром, склонившись над моим телом, а другая его рука скользнула вниз по моему боку и погрузилась в мое бедро. — Думаешь, я очарователен, да?
— О, пожалуйста, — сказала я, закатывая глаза. — Ты начинаешь делать пляшущие глазки, и трусики разлетаются по всей комнате.
— А… пляшущие глазки? — спросил он с растерянной улыбкой, совершенно не осознавая, что в этот момент у него пляшут глаза.
— Да, — сказала я, чувствуя, как мои щеки немного потеплели, смущенная признанием.
— Мои глаза пляшут?
— Иногда, — пожала я плечами.
— И от этого… трусики разлетаются, — сказал он, его рука на моем бедре переместилась к поясу моих джинсов и слегка скользнула внутрь, чтобы поиграть с резинкой моих трусиков. Кончик его пальца скользнул под меня и погладил мою поясницу. — Когда их… вышвырнут… из любопытства, неужели на трусиках снова будут розовые и фиолетовые сердечки? — Его губы дернулись, когда он попытался сдержать улыбку. — Должен сказать… розовые и фиолетовые сердца просто кричат о байкере-преступнике…
— Заткнись, — рассмеялась я, хлопнув его по груди. — Ты убиваешь настроение.
— Правда? — спросил он, сдвинув брови, внезапно став совершенно деловым. — Ты уверена в этом?
— Чертовски уверена.
— Правда? Ха, тогда почему… — начал он, и прежде чем я успела осознать его намерение, его рука полностью переместилась в мои трусики, поглаживая мою щель и заставляя все мое тело дернуться назад, ударившись о машину в удивлении, — твоя киска все еще влажная для меня?
— Может быть… — Я начала пытаться сказать какой-нибудь остроумный ответ, но его пальцы быстро скользнули вверх и начали работать над моим клитором, движение было небольшим и жестким, мои все еще застегнутые джинсы ограничивали движение.