Республика ШКИД (большой сборник)
Шрифт:
На другой день после разговора в музее Дзе подошел вечером к Вознесенскому, заговорил с ним и за разговором как бы невзначай подвел его к дверям. Он неожиданно втолкнул своего собеседника в комнату и защелкнул за собой дверь.
В музее за длинным столом сидели Иошка, Гришка и Воробей. Сбоку Сашка приготовлял для протокола бумагу. Дзе и Ленька стояли возле Вознесенского…
– Тебя сейчас будет судить тайный трибунал, — сказали они и подтолкнули его к столу.
Иошка задавал вопрос, Сашка записывал.
Вознесенский спросил, в чем его обвиняют.
Ночью приехал из Москвы вызванный тревожным письмом Викниксор. Днем было общее собрание, где он громил воров (на что, впрочем, "особенные" небрежно заметили: "пугает"), а вечером вызвал к себе в кабинет весь "тайный трибунал".
3
Викниксор кричал, что не потерпит у себя в школе никаких самосудов, и при этом тряс письмом, которое ему оставил Вознесенский, убежавший утром из Шкиды.
Когда Викниксор, накричавшись, замолчал, Иошка объяснил, что они хотели этими судами очистить школу от всей накопившейся за лето дряни. И хотели делать это, исключительно желая помочь выправить школу (вообще-то Иошка говорил долго, много, горячо и путано, но такова была основная его мысль).
Викниксор слушал удивленно. Потом обрадовался, захлопотал, усадил ребят и, забыв о Вознесенском, принялся обсуждать с ними планы общешкольной воспитательной работы. Проговорив до полночи, решили организовать кружок — ячейку школьного строительства под названием "Юный Коммунар", которое сейчас же сократили в "Юнком", а себя решили называть "юнкомцами".
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Иошка с Гришкой сидят в музее, переименованном теперь в клуб, на подоконнике и разговаривают…
Иошка — маленький человечек, босой и без пояса, одетый в донельзя затрепанные, обвисшие, черные штаны и в еще более затрепанную бывшую когда-то серой рубаху, которая сидит на нем теперь вроде капота на швабре. Рубаха расстегнута в вороте, откуда торчит худенькая шея, на которой покачивается маленькая головенка с тоненькими, растрепанными волосиками. Лицо у Иошки бледное, испитое, с большими черными глазами и с красным, как у пьяницы, крошечным пуговичным носиком. Говорит Иошка не по росту и виду зычно и смело, очень часто и много смеется, растягивая свой большой синеватый рот с неровными словно лошадиными зубами.
Гришка, его собеседник, лучший в Шкиде художник, имеющий, кроме имени, еще разнообразные клички в роде "Янкеля", "Подлого", "Тартюфа", слушает внимательно, изобразив на своем худощавом и подвижном лице неопределенную хитрую улыбку. Фигура у него подвижная и гибкая. Впрочем, сейчас, в шкидской коломянковой
– Юнкому есть где развернуться, — говорит Иошка, размахивая руками. — Мы должны работать, как работает комсомольская ячейка… И по программе и по тактике… Что раз наметили, от того уж не отступать, а вести до конца. Как вот: борьба с воровством и за школьное строительство… Конечно, умело только надо, особенно вначале…
– Правильно, — осторожно соглашается Гришка.
В глубине комнаты суетится, снимая со стен диаграммы и убирая со стола журналы, чтобы очистить помещение для клуба, заведующий музеем Сашка.
У нескладного Сашки широкое добродушное лицо и маленькие припухшие глазки. За последние месяцы он очень вытянулся и сейчас стыдится своего роста, постоянно стараясь спрятать длинные, с широкими ладонями руки, торчащие из коротких рукавов рубахи.
Еще только семь часов утра, но Шкида уже просыпается. Наверху в спальнях звенит звонок; слышно, как топают и возятся ребята; слышно, как в умывалке начинает гудеть пущенная из кранов вода; слышно, как в столовой гремят кружками и готовятся к чаю. Потом на несколько минут все затихает, и наконец снова слышится звонок: сейчас всем надо собраться в спальнях, построиться парами и идти и столовую.
После чая в музее собирается весь Юнком. Ребята заняты серьезной работой: Гришка вместе с Ленькой готовят газету, Дзе и Воробей пишут большой плакат "В новую жизнь через новую школу", Сашка протоколит вчерашнее "организационное" собрание, а Иошка сочиняет манифест.
– "Не запираться в отчужденную от масс секту… Юнкомцы должны быть впереди школы…" Правильно? — спрашивает он…
– Правильно.
– "Цель Юнкома состоит в содействии школьному строительству и активному участию в нем"… Правильно?
– Правильно!
– "Первоочередной своей задачей ячейка ставит искоренение воровства, хулиганства, картежничества и других проявлений и привычек преступного мира".
– Сегодня ночью опять трое засыпались, — перебивает его Ленька. — Слыхал? Фановые свинцовые трубы срезали. А в кладовой замок сбили.
– По этому случаю я напишу заметку, — прибавляет Гришка, не отрываясь от газеты, где он сейчас старательно разрисовывает заголовок. — А кому-нибудь надо нацарапать статью о кухонном старосте. Совсем зарвался, стерва! Видали, какие пайки хлеба он утром раздавал? С гулькин нос.
Иошка, торопливо закончив манифест, принимается за статью о кухонном старосте.
Когда весь материал будет готов, его отдадут Гришке, чтобы вписал в газету. И надо будет убирать музей под клуб.
Так незаметно прошел весь день. Ребята почти не вылезали из музея, появившись только за обедом и ужином. К вечеру главная работа была кончена. Шкидцы осмотрели готовую газету с манифестом и сообщением об организации Юнкома, вывешенную в столовой, и отправились гулять… В музее остался один Дзе, решивший не терять лишнего времени и принявшийся разрисовывать доску для объявлений.