Республиканские Коммандо 1: Огневой контакт
Шрифт:
Такие воспоминания заставляли его желудок сжиматься. И каждый раз было еще больнее, чем раньше.
– С тобой все в порядке? – спросила Этейн. – Что-то с ногой?
– Нога сейчас в норме, спасибо, – отозвался он.
Дарману хотелось поскорее обрести потерянное доверие.
Они вновь потащились по грязной дороге; под ногами хлюпало полужидкое месиво, а на хвосте висел дождь. К тому времени, как показалась следующая ферма, стало ясно – лить будет весь день. Дарман представил, как остальные продираются сквозь мокрые деревни, оставаясь сухими в запечатанных доспехах, и усмехнулся. По крайней
Женщина, смахивающая лицом на гдана, смотрела на них с порога дома. Это здание было покрупнее; не сильно больше, но стены были каменными, и имелся навес, под которым можно было укрыться. Этейн направилась прямо к ней; Дарман ждал, рассматривая будку справа… похоже, уборная. Там могла быть угроза. Вполглаза он еще и наблюдал за подростками, возившимися с крупной машиной на колесах.
Они были такими разными. Каждый так отличался от другого.
После краткого разговора Этейн поманила его, и указала на навес. Пока все нормально… Дарман все еще не собирался отказываться от снаряжения. Он потянулся в барк за шлемом и отцепил комлинк – вдруг Найнер попытается с ним связаться.
– Ты идешь? – спросила Этейн.
– Одну секунду, – Дарман вытащил шнур с микроминами АP и расставил их по дому на всей протяженности кабеля. Он установил подачу сигнала с дистанции и сунул за пояс трансмиттер к каждому детонатору. Этейн наблюдала за ним с молчаливым вопросом, ясно читавшимся на ее лице.
– На случай, если у них появятся разные идеи, – пояснил Дарман.
– Ты так играл раньше, – сказала Этейн.
Так и было. Войдя в дом и держа руку на винтовке, он первым делом определил наилучшую точку обзора. Дырявый кирпич давал хороший вид на дорогу. В дальней стене было большое окно, на котором кто-то прилепил кусок коричневой дерюги. Успокоившись (хотя и не очень), коммандо сел за стол – главный предмет в этой комнате.
Семья, которая их приютила, состояла из худощавой гданолицей женщины, ее сестры, еще более худого мужа и шести подростков – от маленького мальчика, комкающего неопрятное одеяло до почти взрослого, работавшего снаружи. Имен они не назвали. Как они сказали, гостей им не хотелось; как будто визит был большим, чем казался.
Дарман задумался. Они были людьми – как и он; но они отличались. Но все равно у них были знакомые черты – не такие же, но похожие на других в группе. Они также различались по размеру и по возрасту.
Он видел разнообразие в тренировочных материалах. Он знал, как выглядят разные расы. Но образы всегда связывались с данными об оружии и точке удара для наилучшего останавливающего эффекта. Первый раз в жизни он тесно общался с разными людьми, которые были в большинстве.
Наверное, для них он тоже был необычен.
Они сели вокруг грубого деревянного стола. Дарман старался не думать о том, что оставило пятна на дереве; они походили на кровь.
Этейн легко толкнула его локтем.
– Они тут разделывают туши мерли, – прошептала она, и коммандо подумал – не читает ли она мысли.
Он проверил на токсины хлеб и суп, которые перед ним поставили. Успокоенный его безопасностью, клон начал есть. Чуть погодя он заметил, что женщина и маленький мальчик на него уставились; когда он взглянул на них в ответ, ребенок убежал.
– Он не слишком любит солдат, – сказала женщина. – Придет ли Республика к нам на помощь.
– Я не могу дать ответ, мэм, – сказал Дарман. Он имел в виду, что не будет обсуждать детали операции; ответ был автоматическим, предназначенным для допросов. Никогда не говори просто "да" или просто "нет" и не давай информации кроме своего номера. Этейн ответила за него – привилегия командира.
– Вы хотите помощи Республики? – спросила она.
– Вы хоть немного лучше неймов?
– Хочется верить, что так.
За столом снова замолчали. Дарман расправился с супом. Политика для него ничего не значила; ему более интересно было наедаться чем-то, имеющим запах и текстуру. Если все идет по плану, то спустя несколько недель он будет далеко отсюда и на другом задании. Если не пойдет – то он умрет. Будущее Квиилуры действительно его никак не касалось.
Женщина все подливала ему супа, пока он не стал есть медленнее и наконец не понял, что с него хватит. За много дней он впервые ел горячую пищу, и она коммандо нравилась; такие маленькие детали поднимают боевой дух. Этейн не испытывала особого энтузиазма. Она осторожно поднимала ложкой каждый кусок, как будто в жидкости плавали мины.
– Тебе надо поддерживать силы, – сказал Дарман.
– Знаю.
– Можешь взять мой хлеб.
– Спасибо.
В комнате было так тихо, что Дарман слышал, как по-разному все жуют, и как ложки чиркают о посуду. Он слышал приглушенное ворчание мерли вдалеке – регулярные булькающие звуки. Но он не слышал того, что внезапно различила Этейн.
Она села совершенно прямо и повернула голову; взгляд ее стал рассеянным.
– Кто-то идет, и это не Джинарт, – прошипела она.
Дарман сорвал плащ и выхватил винтовку. Женщина и ее родичи отскочили от стола так быстро, что он опрокинулся, хоть и был тяжел; посуда полетела на пол. Этейн выхватила световой меч, и луч замерцал в воздухе. Они вместе уставились на вход; семья протиснулась сквозь заднюю дверь; женщина, задержавшись, схватила с буфета большую металлическую чашу и сверток с едой.
Дарман потушил лампы и посмотрел через дырку в кирпиче. Без визора на такой дистанции он полностью зависел от "дисишки". И он ничего не видел. Коммандо задержал дыхание и вслушался.
Этейн придвинулась к нему, показывая на дальнюю стену, и продемонстрировав "семь" – рука и еще два пальца.
– Где? – прошептал он.
Девушка начала чертить что-то на грязном полу. Клон не сводил глаз.
Ее палец очертил четыре стены и затем отметил несколько точек снаружи, по большей части вокруг той, на которую она указала и еще одну – у парадного входа.
Она придвинулась так близко, что он чуть не подскочил.
– Шесть там, один здесь, – выдох был еле слышным.
Дарман провел по дальней стене и показал на себя. Этейн кивнула на дверь – "Я?" Он кивнул. Показал на пальцах "раз, два, три" и поднял большой палец: "Буду считать до трех". Теперь кивнула она.
Кто бы там ни был, он не стучал. Это ничего хорошего не сулило.
Он присоединил гранатомет к винтовке и прицелился в дальнюю стену. Этейн стала у двери, занеся меч над головой для удара.