Ресторан на краю Вселенной
Шрифт:
Черный корабль плавно снялся со своего места, развернулся, и скользнул по центральному проходу. Вылетев из гаража, он разогнался, вошел в поле темпорального запуска, и начал длинное путешествие обратно в отдаленное прошлое.
В обеденном меню Ресторана процитированы, с разрешения редакции, несколько строк из Галактического Путеводителя для Путешествующих Автостопом. Там говорится:
История любой крупной галактической цивилизации проходит три резко отличных фазы: фазы Выживания, Вопроса и Искушенности, известных также под названиями Что-, Зачем-, и Где-фаз.
К примеру, первая фаза определяется вопросом Что мы будем есть?, вторая — Зачем мы едим?, а третья — Где мы сегодня поужинаем?
Далее в меню предлагается Маккосмикс, Ресторан «Конец Вселенной», как вполне подходящий ответ на третий вопрос.
Что не упомянуто в меню, так это то, что хотя большим цивилизациям требуется много тысяч лет, чтобы пройти Что-, Зачем- и Где-фазы, небольшие социальные группы в условиях сильного стресса могут пройти их с необычайной быстротой.
— Что происходит? — спросил Артур.
— Кто бы знал, — ответил Форд.
— Зачем мы сюда влезли? — спросила Триллиан.
— Дурацкий вопрос, — фыркнул Зафод.
— Где здесь туалет? — спросил Артур.
— Заткнись, — сказали Зафод Библброкс и Форд Префект.
— Понятно, — сказал Артур, не обратив внимания на их просьбу, — вы хотите сказать, что ситуацию контролируем не мы.
Корабль трясся и раскачивался, возможно, потому, что Форд и Зафод пытались взять управление в свои руки. Двигатели завывали, словно дети в магазине.
— Что меня сводит с ума, так это дикий цвет, — сказал Зафод, чья влюбленность в корабль длилась ровно три минуты. — Нажимаешь черную кнопку с черной надписью на черном фоне, и загорается черный огонек, чтобы показать, что ты ее нажал. Это что — космический суперкатафалк?
Стены рубки тоже были черные, потолок был черный, сиденья — довольно грубые сиденья, потому что этот корабль не предназначался для удобства команды — тоже были черные, пульт управления был черный, кнопки и тумблеры были черные, винтики, которыми они крепились на пульте, были черные, тонкий нейлоновый ковер на полу был черный, а когда они отогнули уголок ковра, они убедились, что поролон с обратной стороны тоже был абсолютно черный.
— Может быть, глаза у его конструктора видят в другой части спектра, — сказала Триллиан.
— Или ему просто не хватило воображения, — пробормотал Артур.
— Возможно, — сказал Марвин, — он был в глубокой депрессии.
На самом деле, хотя они могли и не знать этого, черный цвет был выбран, чтобы гармонировать с плачевным и оплакиваемым финансовым положением владельца.
Корабль особенно болезненно дернулся.
— Поосторожнее, — взмолился Артур. — Мне плохо!
— И будет плохо еще пятьсот семьдесят шесть тысяч миллионов лет, — заявил Форд.
— Спасибо, — сказал Артур. — Меня сейчас стошнит!
— Ради бога, — сказал Зафод. — Хоть какое-то яркое пятно.
— Это что, светская послеобеденная беседа? — огрызнулся Артур.
Зафод оставил у пульта Форда, и схватил Артура за ворот.
— Слушай, землянин, — разъяренно завопил он, — у тебя есть свое дело, забыл? Вопрос к Главному Ответу!
— Что, опять? Я думал, мы с этим покончили!
— Только не я, малыш. Мыши правильно сказали, есть места, где за него отвалят кучу денег. А ты его держишь при себе без дела!
— Да, но…
— К черту но! Подумай об этом. Смысл Жизни! У нас, можно сказать, почти в руках штука, с которой мы к любому козлу во Вселенной можем подступиться за выкупом, и не вздумай ее потерять! А то я себе должен кучу денег. Артур глубоко и без всякого энтузиазма вздохнул.
— Ладно, — сказал он, — и с чего же начнем? Откуда я знаю? Говорят, что Главный Вопрос, или что-то там такое — Сорок Два. Откуда мне знать вопрос? Он может быть какой угодно. Например, сколько будет шестью семь?
Зафод пристально глядел на него. Через секунду его глаза радостно сверкнули.
— Сорок Два! — завопил он.
Артур вытер пот со лба.
— Ну да, — терпеливо сказал он. — Я знаю.
Глаза Зафода мигом потухли.
— Я просто хочу сказать, что вопрос может быть любым, — сказал Артур, — и я представить себе не могу, почему я должен его знать.
— Потому что, — сквозь зубы прошипел Зафод, — ты был там, когда из твоей планеты сделали большой фейерверк.
— У нас на Земле есть одна вещь… — начал Артур.
— Была, — поправил его Зафод.
— …именуемая «тактичность». А, ладно. Я просто не знаю, и все.
По кабине вдруг пополз низкий глухой голос.
— Я знаю, — сказал Марвин.
Форд повернулся к нему, забыв про кнопки, с которыми он все еще сражался, уже потеряв всякую надежду на победу.
— Не лезь, Марвин, — предупредил он. — Железякам в этот разговор лучше не вмешиваться.
— Я могу прочесть этот вопрос в линиях биоритмов его мозга, — заявил Марвин, — но мне не кажется, что вам будет интересно его узнать.
— Ты хочешь сказать, — спросил Артур, — что можешь читать мои мысли?
— Да, — сказал Марвин.
Артур был поражен.
— Ну и…
— Меня удивляет, как мало их нужно для твоей нормальной жизнедеятельности.
— А, — сказал Артур. — Это оскорбление?
— Да, — ответил Марвин.
— Не обращай на него внимания, — сказал Зафод. — Он выпендривается.
— Выпендриваюсь? — Марвин изобразил что-то вроде пародии на крайнее удивление. — К чему мне выпендриваться? Жизнь и так достаточно тяжела, чтобы тратить на это время.
— Марвин, — сказала Триллиан тем нежным, добрым голосом, которым только она могла говорить с этим убогим созданием, — если ты все это время знал вопрос, почему ты нам не сказал?