Ревизор: возвращение в СССР 11

Винтеркей Серж

– И что? – насторожился я.

– Ты, знаешь, она сама заметила. – повернулась ко мне сестра, улыбаясь. – Деточка, говорит, а ты у меня не беременна, часом? А я стою, не знаю, что сказать. А она и говорит, рожай, деточка, пока рожается. А то потом захочешь, а здоровья не хватит. Всё надо вовремя делать. Представляешь? А я сказать боялась…

– Мировая тётка! – воскликнул с облегчением я. – Кстати, мне бы к ней на консультацию попасть. Сможешь устроить?

– А что случилось? – сразу посерьёзнела сестра.

– Выступлений с лекциями очень много

предстоит в конце января. По десять в день целую неделю. И самое страшное – сорвать голос. Все пойдет насмарку, хороших людей подведу.

– Зачем тебе это? – удивилась сестра. – Своих забот мало?

– Оплатить обещали. – объяснил я. – Двум студентам лишняя копейка не помешает.

– Я спрошу. – пообещала Инна.

Тут Галия ткнула меня локтем.

– О! Мы же про подарок забыли. – я достал из матерчатой сумки наш самодельный свёрток со снежинками, перевязанный белой ленточкой. – От нас вам к Новому году. Мы решили заранее поздравить потому, что решили на Новый год ехать в Святославль.

– Так мы тоже едем. – вступил в разговор зять. – Дочку сто лет не видели. Уже бегает, небось.

– О, как. – удивился я, что сам не предположил такого. – Ну, всё равно. Нам легче сюда вам подарок привезти, чем в Святославль его тащить.

Тут мне опять прилетело в бок от жены. На мой недоумённый взгляд она показала пальцем на вторую сумку.

– Ой! У нас же ещё подарок! – вспомнил я. – На новоселье.

Инна выставляла чашки на стол, и я вручил подарок Петру.

Оба подарка развернули. И первый понравился, а уж когда из второго свертка достали бело-голубые фарфоровые настенные часы, расписанные гжельской росписью, так и вообще был полный восторг…

Мы посидели немного за чаем с печеньками. Когда мы уже засобирались домой, Жариковы, вдруг, отошли к окну и начали шушукаться.

– Мы тоже решили вас сейчас поздравить, чтобы не тащить подарки в Святославль. – заявил Пётр и вручил мне сверток, а Инна такой же Галие.

Судя по объёму и весу, это похоже на стекло.

– Осторожно, хрупкое. – подтвердила мою догадку Инна.

– Спасибо. – обнял я сестру.

Пришлось, конечно, тут же открыть свои подарки. Я хорошо знаком с этикетом, и это непременная вещь, когда тебе вручили подарок. Нам достались две вазочки – стеклянные, не хрусталь, но красивые. Может, и хорошо, что не хрусталь, – подумал я, вспомнив о погибших недавно от зубов Тузика туфлях. Кот и собака – ваза с цветами находится под риском немедленной гибели в любом месте дома. А если разобьют хрустальную, будет дико жалко.

Мы очень тепло попрощались с Жариковыми.

– До встречи в Святославле. – игриво помахала им рукой Галия.

– Когда поедем бабушек поздравлять? – спросил я жену, когда мы шли к станции.

Дорогие читатели! На первой книге этой серии не хватает несколько сотен лайков до круглой цифры! Будем признательны за Вашу помощь: https://author.today/work/267068

Глава 8

Мытищи

–

В следующие выходные и поедем. – ответила Галия. – Через пятницу уже Новый год, другого времени не будет.

– Хорошо. – согласился я на автомате, заглядевшись на ёлочный базар.

Вспомнился насыщенный запах хвои в офицерском общежитии, на каждом этаже здоровенная ель. И так захотелось домой такую же.

– Пойдём-ка елку купим. – предложил я. – Мы же хотели в большой комнате поставить. Теперь места полно, как родственники съехали с вещами, можно себе позволить…

– Давай! – обрадовалась жена и захлопала ладошками в варежках. Как ребёнок, честное слово.

Выбрали из того, что осталось, самую высокую и пушистую ёлку. Обвязали как следует шпагатом и нагло залезли с ней в электричку.

Дома не нашлось ни одной подходящей доски, чтобы сделать крестовину. Пришлось идти во двор и рыться в куче строительного мусора, который так и не вывезли до зимы. И хорошо, как оказалось. Сорок минут пилил, строгал и ковырялся стамеской, но ёль установил. Радовало то, что на следующий год уже не надо будет с этим возиться: крестовина останется надолго, как в моём родительском доме. Она лежала на антресолях весь год вместе с чемоданчиком с ёлочными игрушками и торжественно доставалась после покупки ёлки.

Галия принесла игрушки. Остатки конфет из ЗИЛовского подарка тоже вскоре оказались на ёлке. Очень не хватало дождика, но я его нигде не видел в продаже. Вместо него жена разложила по веткам кусочки ваты. Сразу стало очень нарядно и празднично. В прекрасном настроении мы закрыли дверь в комнату и отправились на кухню попить чайку. И только тут вспомнили, что ещё не ужинали.

– Во как увлеклись, ёлку наряжая! – прокомментировал я этот факт с усмешкой.

Галия разогрела гречку, залила ее молоком и сделала яичницу. Быстренько поужинали и сидели пили чай, неспешно обсуждая планы на предстоящую неделю.

– У меня ещё три зачёта. – доложила Галия. – Не то, чтобы трудные, но постараться придётся. Не представляю, как бы Диана в сессию вписалась, если бы не Тарас Семёнович.

– Что, она совсем в институте не появляется? – поинтересовался я.

– Почему? Появляется. У меня даже есть догадка, что ее ливанец заставляет ходить. Поскольку толку с этих визитов нет, такое ощущение, что она телом здесь, а мозгами в другом месте. Всё время в облаках витает, о чём-то своём думает и улыбается. Всё время улыбается.

Последнюю фразу жена сказала с некоторой опаской. И тут же пояснила свою мысль:

– Хотелось бы, чтобы она в сказку попала, но разве так бывает? Как бы чего плохого не вышло с этим иностранцем. Сейчас пока все хорошо у них, а когда уедут, кто его знает…

– Ну да, я сам переживаю. – кивнул головой я. – Диану так бросает с этими эмоциями в крайности… От любви до ненависти, нестабильная она еще, словно не выросла… Да меня еще и культурные особенности Ливана тревожат.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла мой посыл Галия.