Ревизор: возвращение в СССР 21
Шрифт:
Пообещав коллеге решить вопрос, Румянцев усмехнулся, положив трубку, и пробормотал:
— Ну, Васька! Как он себя там поставил так, что как взмыленный бегает среди журналюг! Кто же так, интересно, офицера КГБ запряг и едет, свесив ножки, что он мечется, как пацан, то одно просит, то другое. Эх, однокурсник, конечно, но какой же балбес! Совсем себя не уважает!
Он вышел из кабинета, запер дверь на ключ и пошёл к Воронину, предвкушая, какое у того сейчас будет лицо, когда он всю эту историю расскажет.
Пока ожидал в библиотеке свои подборки периодики, думал о наших делах семейных. Вроде, и шло всё к разводу Загита и Оксаны, а всё равно, как-то это всё оказалось неожиданно и выбило всех из колеи.
Галия переживает и Загит, само собой… Будем надеяться, что получится договориться о переводе Загита на ЗИЛ, а то надо будет придумывать что-то с пропиской. Комсомол, вроде, пообещал посодействовать, но окончательно узнаю все от самого Загита, когда приду домой. Без прописки в кооператив не вступить, а если квартира сверху на Щербаковской, всё-таки, освободится, можно будет что-то придумать и Загита туда поселить. Хотя…
По-хорошему, надо дождаться, пока он развод оформит. А то не ровен час, сделаю тестю квартиру, и тут же и тёща примчится мириться. И я не исключаю варианта, что они таки и помирятся. За свою прошлую жизнь чего я только не видел в отношениях супружеских пар… удивить меня таким вариантом будет невозможно. Нужна ли мне Оксана прямо над головой? Вопрос, на который может быть только один ответ. И его вслух лучше на территории библиотеки не озвучивать, храм культуры все же, а не портовой кабак.
Нет, не надо мне такого счастья в непосредственной близости. В конце концов, тесть и у нас жить может, во всяком случае, пока парни маленькие. А там придумаем ему что-нибудь со своим жильём.
А по поводу того, кому эту квартиру пристроить, после выселения запойного алкоголика, надо все же думать. Такими возможностями не разбрасываются…
Москва. Лубянка.
— Павел Евгеньевич, разрешите? — заглянул в кабинет полковника Румянцев. — Статью, вот, передал из газеты «Труд» наш сотрудник, вначале панику поднял по поводу нее, а потом попросил дать отбой тревоги…
— Ну так если попросил, и есть основания, зачем ты ее тащишь? Или считаешь, что мне заняться нечем больше? — возмутился Воронин.
— Я все же настаиваю, чтобы вы с ней ознакомились. Учитывая, что это наш Ивлев за перо взялся, — улыбаясь, ответил Румянцев.
— Не понял? Кто?
— Ивлев Павел Тарасович.
— Ну-ка, давай сюда эту статью, — поспешно потребовал полковник.
— Н-да… Ивлев, Ивлев… Времени зря не теряет… — прочитав текст, задумчиво проговорил Воронин. — А что у особиста вызвало сомнения вообще?
— Что комсомольцы оружие себе выкопанное оставлять будут и сберкассы грабить, — ответил Румянцев. — И на минах подрываться. Но потом капитан Комлев дал отбой, намекнув, что статью все равно будут печатать, потому что за ней стоит большой человек из КПК.
— КПК… Понятно. Хорошо, оставь мне эту статью, — кивнул полковник, твёрдо решив показать её Вавилову. Кто бы что ни говорил и чего бы ни опасался, но Воронина, как фронтовика, статья задела за живое. Ну и зампреду КГБ будет интересно, конечно, что Ивлев после последней проверки твердо опирается на члена КПК. Такая информация, кто за кем стоит, на вес золота.
Просидел в библиотеке до начала седьмого и поехал на совещание. Нашёл и для Межуева информацию и несколько хороших статей на экологическую тему, прямо в подтверждение моих мыслей, если кто спросит в КГБ, а откуда я узнал, что в Европе происходит, не выезжая из Москвы? Шпионофобия сейчас страшная, надо это учитывать.
Ну а так, как я и помнил, в Европе уже начал формироваться тренд на защиту окружающей среды. Снижение оксида углерода в автомобильных выхлопах. Реки чистить собираются, озёра. Планируют приводить в порядок заброшенные шахты. Конечно, раньше их эти темы не сильно волновали. Капитализм все же, прибыль превыше всего. Но с ростом благосостояния стали задумываться о здоровье и экологическом комфорте, что, в общем-то, естественно.
Святославль.
Свой день рождения Оксана провела на работе. Отметила его с подчиненными чисто символически. Сотрудницам детсада, которые приходили в кабинет заведующей с поздравлениями, Оксана предлагала угоститься тортом.
Утром забежала Настя, жена Руслана, и подарила ей чашку с блюдцем и открыткой.
Оксана удивилась такому жесту со стороны невестки и даже искренне поблагодарила. Та, довольная, побежала дальше на работу. Но когда Оксана открыла двойную открытку и прочла поздравление, которое было подписано «Семья Якубовых», её перекосило от горечи и обиды. Это её семья — семья Якубовых! Была… Оксана раздражённо отшвырнула открытку на свой стол.
В течение дня телефон молчал. В смысле он-то звонил, но никто, кого Оксана хотела услышать, не позвонил.
А дома в дверях её ждали две телеграммы, от Рафика из Владивостока и от Марата и Галии. Обе официальные, как от профкома, а не от родных детей и мужа.
Что ж такое? — думала Оксана, сидя одна в квартире. — Так все дружно жили… Что с ними со всеми случилось? А Машка моя чего от меня бегает, словно не сестра мне больше? Что ей уже Пашка про меня наговорил? Может, он и Загиту что-то такое сказал про меня? А сам врёт, что муж ничего не знает…
Потрясённая своей догадкой, Оксана решила, во что бы то ни стало, узнать правду. Надо с Машкой поговорить. Ладно, по телефону не хочет она общаться. Но если я приеду к ней, она же меня не выгонит? — подумала она. — Ну, хотя бы, объяснит, что у них там с Пашкой произошло.
Взглянув на часы, она поспешно собралась и побежала на автостанцию, надеясь успеть на последний автобус в Брянск. А оттуда она уж как-нибудь доберётся до Москвы и Балашихи.
Приехал на завод «Полёт», прошел в банный комплекс и столкнулся в раздевалке с новым лицом. Мужик лет пятидесяти, среднего роста, лысеющий, полнеющий, но глаза цепкие, взгляд тяжёлый, протянул мне руку, представившись по фамилии: