Ревизор: возвращение в СССР 21
Шрифт:
***
Святославль. Горком КПСС.
Встретившись у горкома, Шанцев и Алироев радостно приветствовали друг друга и вместе поднялись в кабинет первого секретаря горкома КПСС, куда их обоих пригласили с самого утра.
– Доброе утро, товарищи, – приветливо улыбаясь, словно он им лучший друг, встал из-за стола им навстречу Ваганович. – Рад, что всё закончилось. Присаживайтесь, пожалуйста… Товарищи, я приношу вам свои извинения за всё, что произошло. Я чувствую свою вину. Мне и в голову не пришло, что Филимонов мог из-за этой
***
Ехали в Городню тремя машинами, «Чайка» с мигалкой, в которой ехали Захаров и Бортко, «Волга» директора «Полёта», а сзади мы с Сатчаном на моей «Варшаве».
Шухеру навели и по дороге, и на месте. У местного сельсовета нас встречали хлебом-солью! Наряженный квартет народной песни исполнял под гармонь одну патриотическую песню за другой. А перед крыльцом стояла куча народу.
Потом нам долго всех представляли. Оказалось, что нас встречали первый и второй секретарь райкома КПСС, председатель райисполкома, всё местное начальство от председателя сельсовета и председателя местного колхоза, до директора школы, и директора сельской библиотеки.
Получил замечательную возможность сразу со всеми познакомиться, старательно записал к себе в ежедневник кучу новых имен и фамилий с должностями и телефонами.
Глава 5
***
Москва. МГУ. Кабинет секретаря комитета ВЛКСМ.
– Расскажи ещё раз, что родители говорили? – потребовал Самедов и Регина начала вспоминать всё, что мать говорила и что удалось подслушать под дверью из разговора родителей.
– Ты точно слышала, что отец говорил про Костенко? – напрягся Самедов.
– Ну, да, про дочку Костенко.
– Так… Ну, теперь, всё понятно.
– Так это Светка Костенко, получается, виновата, в проблемах моих родителей? Это из-за этой твари всё?! – поджала губки Регина. – Ну, она меня ещё узнает!
– Подожди! – осадил её Самедов. – У тебя и так проблем хватает. Забудь про неё, пока, затаись на время. Мне, вообще, очень не нравится, что кто-то стал говорить, что ты моя любовница… Нельзя нам с тобой больше здесь встречаться. Поняла? Всё. Давай беги. А я квартирой займусь. Зайдешь после занятий…
***
Святославль.
Выйдя из здания горкома, Шанцев и Ахмад отошли немного в сторону.
– Ну, и как тебе Ваганович? – процедил Шанцев. – Сам же, сука, позволил меня привлечь, а теперь такой весь невинный, прямо тебе херувим! Прям, ни в чём не виноват, обманули меня бедного… Тьфу! Скотина!
– Херувим, только в обратном смысле! Я думаю, он знал, что это дело шито белыми нитками… Филимонов ему что-то дал, или что-то пообещал. Или, может, он хотел тебя его руками
– Мог, собака! – согласился директор, – вот только хрен узнаешь и докажешь!
– И что, мы так и выйдем на работу, как ни в чём не бывало? – спросил Ахмад. – Нас же в дерьме вывозили по самые уши. Теперь весь город будет за спиной шептаться.
– Слушай, радуйся, что всё так закончилось. Перед нами извинились, отпустили, на работе ждут. Филимонова, опять же, уберут.
– А Ваганович? – с недоумением взглянул на него Ахмад. – Думаешь, он простит нам, что без своего начальника милиции остался и вообще? Унижаться тут, понимаешь, пришлось…
– Да что нам Ваганович? После такого фиаско он несколько лет будет сидеть тише воды ниже травы. Он меньше чем выговором после такого не отделается от старших товарищей.
– А потом? – озабоченно спросил Ахмад.
– А потом суп с котом, – улыбнулся ему Шанцев. – А вообще, конечно, нам повезло, что в области такие мужики порядочные оказались, не дали свершиться беззаконию в нашем городке и Филимонова покрывать не стали.
Область-то тут причём? – думал Ахмад. – Можно подумать, им есть до нас дело. Если бы не Пашка, сидели бы до сих пор! И не расскажешь никому, что пацан двух взрослых солидных мужиков от тюрьмы отмазал… Засмеют же. Наверное, не стоит и Шанцеву про это рассказывать…
– Наверное, в Брянске обратили внимание на всю эту странную ситуацию и решили проверить, – предположил Шанцев. – Но странно, что прокуратура первой очухалась. Я вообще надеялся, что в обкоме шум поднимут… Хотя, какая разница? Главное, что справедливость восторжествовала!
– Да не пошевелился там даже никто, – не выдержал все же Ахмад. – Всем всё равно было. И если бы не сын моей жены, сидели бы мы сейчас по камерам и чистосердечное признание оформляли.
– О чём ты? Аполлинарии сын? Он же пацан совсем… – не поверил Шанцев.
– Пацан, не пацан, а он приезжал сюда в воскресенье, выяснял все. В понедельник большое начальство в Москве на уши поднял. Думаю, потому брянские во вторник и засуетились… И сразу все резко изменилось в нашу пользу…
– Да кого пацан в Москве на уши поднять мог?
– Он в Кремле сейчас работает, – ответил Ахмад. – И мог. И захотел. И поднял… Вот так. Так что, нет никакой справедливости для хороших людей. Есть только связи… Плохие, или хорошие…
***
Москва. МГУ. Кабинет секретаря комитета ВЛКСМ.
Выпроводив Регину, Самедов сел за стол и в тишине решил ещё раз обдумать сложившуюся ситуацию.
Всё это очень, очень нехорошо, – думал он. – Зря я, конечно, так повёл себя с Костенко. Такой оказался злопамятный и мерзкий тип. Ещё и со связями. Это же надо, родителям Регины отомстил! Не поленился… Козёл. Но это значит, что и до меня самого попробует дотянуться. Точно…
Самедов стал прикидывать, откуда Костенко может зайти и что предпринять. Ничего не придумав, решил не дожидаться, а попробовать самому нанести первый удар.