Ревизор: возвращение в СССР 25
Шрифт:
– То есть, на подполковника Гончарова у вас ничего существенного нет? Только подозрения? И то по не такому уж и значимому делу? – не скрывая досады, переспросил Макеев и Вавилов молча кивнул. – Завязывайте вы с этим делом, Николай Алексеевич.
– Хорошо, Андрей Андреевич. Но я, всё равно, считаю, что мы должны выяснить, кто это, потому что он нам очень усложнил работу с перспективным агентом.
– Выясняйте, ради бога, но вот ГРУ оставьте в покое. Я им лично обещание в этом дам, и его нужно будет держать.
***
Ещё из дома позвонил на меховую фабрику главбуху и попросил разрешения приехать
Приехав на фабрику, подал паспорт в окошко бюро пропусков и сказал, что я в бухгалтерию. Мне сразу выдали готовый пропуск, и я прошёл на знакомую территорию.
Елена Викторовна сперва усадила меня чай пить. Спросил, как у них дела с учётом, в смысле безопасности.
– У нас всё аккуратно, каждую шкурку, поступившую на производство, можно отследить, – похвасталась она. – У меня сейчас в документах такая чистота! Никто не подкопается…
– Это всё хорошо, – улыбнулся я. – Но документы документами, но вы же тоже смотрите, чтобы в живую сырьё наше и не наше имело одинаковые характеристики. Хотя бы, одинаковый цвет. Так-то, конечно, партию нашу и не нашу попробуй отличи вживую, в цеху. Даже если сортность не совпадёт, то это не так страшно, это специалистом надо быть, чтобы заметить, вряд ли в ОБХСС такие есть. А вот, если у вас в цеху отшивается партия меха, которого на фабрике нет и быть не может, согласно официальным документам, то это беда. Понимаете, о чём я?
– Понимаю… Ещё и за этим смотреть? – разочарованно спросила она.
– Ну, это закроет очень много вопросов, знаете ли, Елена Викторовна… – пытался донести я. – Люди же не дураки вокруг, они тут годами работают, целыми династиями… Сами представьте, мама скорняк, выучила дочку в институте на экономиста и устроила к себе же на работу. Сидят они вечером дома на кухне, чай пьют. Мама рассказывает: «Ой доча, какую нам норку сегодня привезли чудесную, серо-голубую». А дочь ей в ответ: «Да, ладно, мам. Откуда у вас норка серо-голубая? Её уже года полтора на фабрике не видели». Вот все и закрутится. Маме же не понравится, что дочка её слова под сомнение поставила, она у коллеги по цеху при дочке в столовой спросит, и та подтвердит, мол, да, шьём сейчас серо-голубую норку. А тут дочка бывшего однокурсника случайно встретит в транспорте и ляпнет, мол, представляешь, что у нас на фабрике творится? И, глядишь, до ОБХСС уже скоро дойдет…
– Пффф… – поджала недовольно губы Елена Викторовна. – Ты прав, конечно… Буду разговаривать с Тархановым.
– А вы ему скажите, – посоветовал я, – что у вас в бухгалтерии всё чётко, как в аптеке. Так что, если ОБХСС придет с вопросами, проблемы у него будут, как у главного инженера. Ну, и у директора, разумеется.
Она улыбнулась мне хитрой улыбкой, и мы занялись делами, ради которых я и приехал. Прошли с ней вместе на склад готовой продукции, она помогла мне выбрать шапки для себя, взял ушанку норковую тёмно-коричневую. И ещё Елена Викторовна убедила меня взять себе невысокий «Гоголь» из нерпы. Ну, посмотрел
Галие выбирали шапку по цвету, под шубку. Нашли и боярку, что она мерила, отложили сразу. И пилотку нашли в нужном цвете, но меня женщины на складе за неё раскритиковали, посоветовали шарик из чернобурки взять вместо неё. Не стал сам принимать решение, взял жене все три шапки. Продаст лишнее. А может, еще мама что захочет себе ухватить. Так-то с ней бесполезно разговаривать, чуть что – ой, сынок, зачем мне, ты и так мне вон какую дорогущую шубу подарил! А если дома увидит, глядишь, жажда обладать такой вещицей и пересилит скромность.
Дочитали главу – порадуйте авторов, поставьте книге лайк, если еще не сделали этого раньше! Вам несложно, а нам – приятно!!! https://author.today/work/376109
Глава 9
Москва. Меховая фабрика.
Каждая шапка была упакована в отдельную коробку с характерными логотипами. Мне их плотно перевязали между собой. Две больших коробки вместе и три поменьше отдельно. И ещё портфель. Ехать куда-то дальше по делам с таким багажом не решился, слишком вызывающе, ни к чему людей раздражать. Приехал домой и отнёс коробки к себе в кабинет.
Ирина Леонидовна сидела с мальчишками, а Загит отсыпался после дежурства. Заглянул в спальню и поинтересовался, нужна ли Ирине Леонидовне помощь?
– Мы справляемся, пока, Паш, – ответила она. – Мальчишки с половины двенадцатого спят на балконе. В час Поля придёт на обед. Она договорилась на работе о сокращённом рабочем дне на час. У неё обед с часу до трёх, она меня передохнуть отпускает. В шесть она уже дома. А там уже скоро и мама наша с работы приедет.
Кивнул и пошёл было к себе в кабинет полистать свой самодельный ежедневник. Последнее время меня не оставляло стойкое ощущение, что я что-то забыл, упустил…
Но тут раздался звонок телефона. Звонила Галия и, чуть не плача, сообщила, что ей дали на работе пять пригласительных на Лейпцигскую выставку-ярмарку, а она про них забыла. А идти надо уже завтра. Она так распереживалась, что завтра рабочий день, мы не найдём, с кем пойти и приглашения пропадут…
– Дорогая, мы с тобой сходим. Васю пригласим, ему проще придумать предлог с работы отлучиться. К Брагиным сейчас зайду, узнаю, когда у Женьки последний экзамен? А то, может, тоже каникулы уже начались. Николай с седьмого этажа в отпуске… Не переживай, сейчас найдём, с кем пойти.
Мы обговорили с ней, на какое время мне людей собирать. Она предложила во второй половине дня, часам к трём-четырём встретиться у выставки, чтобы уже на работу не возвращаться. Сразу позвонил Васе и предложил ему составить нам завтра компанию, он тут же согласился.
– Товарищ майор за любое твоё предложение! – смеясь, ответил он.
Потом пошёл к Брагиным. Женьки дома не было, у неё сегодня экзамен. У нас в группе последний экзамен этой сессии завтра.
– Слушай, ну сдадим экзамены, не сдадим, какая разница? – проговорил он, выслушав моё предложение, – жизнь, всё равно, продолжается. Давай, мы тоже с вами сходим в любом случае. Если не сдам завтра, ну, хоть отвлекусь от грустных мыслей.