Ревность
Шрифт:
Мой живот перевернулся.
— Он что? — вопрос вырвался из меня.
Бофорт почти что вздрогнул.
— Он, гм, убил ее. Пил, переживая момент соединения, переживая момент темной крови, переживая момент истощения. Он поглотил свою сестру. Он использовал силу ее крови и стал кем-то, кому вампиры не могли противостоять. По крайней мере, они не могли противостоять этому стержню. Без него...
— Стоп. Он съел свою сестру? — сказал парень, который сидел напротив меня. Я чувствовала себя отчасти довольной, что кто-то еще испытывает те же чувства. Полагаю, рыцарство не умерло.
Бофорт вздохнул. Это был
— По существу, да. Он поглотил ее сущность и использовал полученную темную ауру, чтобы напасть на короля вампиров. Который, как оказалось, был хозяином Скарабуса на протяжении всей его жизни.
— Подождите. Тёмная аура, — я слабо помнила это выражение. — Что это?
Никто не дышал и не двигался долгие несколько секунд. Я привыкла к такого рода реакции, когда бы я ни задала вопрос всех основ. Они принимали все эти вещи, как само собой разумеющееся, так как большинство из них были воспитаны как дампиры. Интересно, воспринимала бы я все это, как само собой разумеющееся, если бы мама была все еще жива?
Опять неприятные мысли.
Бофорт посмотрел поверх моей головы, и слабый оттенок розового коснулся его щек.
— Это происходит тогда, когда дампир пьет кровь. После определенного момента, ах, наследуемая часть носферату выходит «на поверхность». Мы приобретаем больше силы, больше скорости — меньше способности противостоять солнечному свету. Оно жжет нас так же, как их, когда мы поддаемся тяге, — его рот сморщился. — Мы рассмотрим все это позже, миледи. С вашего позволения?
Так вот почему Кристоф прятался от солнца после того, как укусил меня. Я кивнула, подняла свою челюсть с пола, с треском закрыла рот. Ну и дела, я везде узнавала что-то новые. Жаль, что на мне не было толстовки. Мурашки подкрались к моим рукам, распространяясь по спине.
— Без короля Суд разбежался и постепенно потерял свою возможность гулять в течение дня. Что приводит нас к главному вопросу лекции. Почему, как вы думаете, Скарабусу пришлось прятать свою сестру?
Я знала, что скажу что-то подлое:
— Чтобы позже перекусывать ею?
Послышалось пару вздохов, испуганный смешок и фырканье. Несколько парней смотрели на свои записи или книги, у одного или двух из них покраснели щеки.
Я никогда не отличалась мудростью на уроках. Все постоянно изменялись.
Если бы рот Бофорта смог сморщиться еще больше, то он бы выглядел, как в рекламе горького пива.
— Нет, миледи. Потому что то, что позволяло королю вампиров — и поэтому остальным вампирам — разгуливать в течение дня — это регулярное ритуальное переливание крови светочи. Это, кстати, то, что делает светочей очень важными как для них, так и для нас, — гримаса переросла в безрадостную усмешку, ту, что демонстрировала его очень белые зубы, поскольку он стал трансформироваться. Клыки всегда выглядят по-другому, когда они удлиняются. Более толстые, более искривленные. — Светочи встречались все реже и реже, по причинам, которые мы сейчас выясняем, — он наконец отвернулся от меня, и его глаза просматривали класс. — Суд разогнали в течение четырех столетий после убийства короля. Человечество развивалось, и бледная копия оригинального Суда осела в Греции, с тех пор как Египет и, как следствие,
[22]
доказали... свою бесполезность. Хотя, к сожалению, Скарабус и его последователи могли тренировать много дампиров; потерь было много, и у вампира была власть до того момента, как был принят договор с оборотнями, — он глянул на часы, которые висели над дверью. — Думаю, на сегодня достаточно лекций. Откройте свои книги на странице 285, пожалуйста, и...
Я отыскала свою книгу, но рев в ушах заглушил большую часть того, что он сказал дальше. К настоящему моменту отметки на моем запястье, в основном, зажили. Они были лишь двумя невинными маленькими синяками, прямо там, где бился пульс. Отметки от зубов Кристофа.
«Я не взял. Я только одолжил. Помни это».
Он мог убить меня. Я помнила разрыв, неистовство, ужасное ощущение, как будто нечто большее, чем кровь вытекало из меня. И это было только три длинных, адских глотка. А после этого он вызвал туман, чтобы оградить нас и выследить вампиров, преследующих нас и...
— Миледи? — это был голос Бофорта. — Будьте так добры, прочитайте нам первый абзац на странице 285.
— Да, — я перевернула еще две страницы. — Конечно. Конечно. Двести восемьдесят пять.
Мои глаза блуждали, и что-то застряло в горле. Я просмотрела три абзаца, в которых говорилось что-то о миграции вампира в течение Пелопоннесской войны, и не обращала внимания на остальную часть класса. Я просто опустила голову и глядела на страницы, мое зрение было размытым. Мне попадет за это на тестах на следующей недели, но Господи!
Вспоминать кого-то, кто пил твою кровь — и душу — не было приятно.
Что было бы, если бы это случилось до смерти?
Я всегда чувствовала себя некомфортно, когда думала об этом, и к тому времени, как класс был переполнен, мне хотелось к черту убраться оттуда. Поэтому, для меня было сюрпризом увидеть, как парень в рубашке повернулся и прислонился к дивану.
— Эй.
Книга застряла на полпути к сумке. Я схватила толстовку и надела её.
— Да?
Мой голос не звучал приветливо. Ну и что?
— Ты, гм, не хочешь выпить кофе?
Что? Я уставилась на него, как будто он говорил на иностранном языке, в комнате было шумно, так как все готовились уходить. Затем я поняла, о чем он меня спрашивал.
Наконец слова дошли до меня.
— Наверно.
Почему ты сказала это, Дрю? Как будто у тебя есть время на кофе. Но черт, это был первый раз, когда кто-то сказал мне что-то не по нужде. И да, я была новой девушкой. Всегда будь осторожна с первым заговорившим с тобой парнем — это правило для новых девушек. Наверное, я увидела его во сне.
Но в прошлый раз все было прекрасно, с Грейвсом. Или не настолько прекрасно, учитывая то, что он меня поцеловал однажды, а потом решил, что не хочет идти дальше. А этот парень выглядел полным надежды, и его голубые глаза были теплыми и застенчивыми.
— То есть, конечно, — мой язык не подчинялся мозгу. — Когда?
Он выглядел удивленным, но хорошо скрыл это.
— Эм. Эээ. Ну, а когда ты свободна?
Леон издал сдавленный шум позади меня. Я проигнорировала его.
— В основном в выходные. Кроме субботы, я, эм, занята. Так, воскресенье? Около часа или типа того? Мы можем встретиться в кафе.