Режим бога (Последний шаг)
Шрифт:
Мать Нэфри с хитроватой улыбкой обозрела кабинет, увешанный старинными картинами, которые наверняка ни разу не выставлялись в общем зале.
— А знаете, кто жил в этом здании два столетия назад, мэтр Ривенкус?
Он сделал неопределенный жест.
— Судя по архитектуре, не более чем какие-то мещане. А вы думаете, нет?
— Я просто спросила, клянусь вам! Это вовсе не экзамен, хотя я помню вас студентом.
— А вы тогда были совсем молодым лектором и однажды читали нам что-то по истории Энку…
— Когда приболел мэтр Гариммон!
— Точно! Кстати, как он сейчас, госпожа Иссет?
— К сожалению, мэтр Гариммон скончался в позапрошлом году.
Они повспоминали общих знакомых на кафедре, и вскоре Агатти Иссет решила, что пора перейти к делу, из-за которого они с Нэфри и Ноиро приехали в бывшую столицу Кемлина.
Все получилось само собой: дочь постучалась к ней прошлой ночью и сказала, что с Ноиро теперь все в порядке и он крепко спит, а им всем осталось лишь добраться до старого дома в Тайбисе и забрать там один артефакт. Госпожа Иссет стала расспрашивать, но девушка ничего не говорила до тех пор, пока не получила клятвенного заверения в том, что ее никто не поднимет на смех. Услышав невероятную историю встречи жены кавалера Сотиса с опальным астурином Гельтенстахом, Агатти не знала, что и думать, но решила довериться интуиции дочери — все-таки та была еще и дочерью шамана Кьемме, а шаманы чувствуют много тоньше простого смертного.
Лад заверил их, что по этому адресу теперь находится краеведческий музей Тайбиса, и все вместе они набросали план, как проникнуть в подвал и достать искомое. План был хлипковат, но лучше уж это, чем ничего. Многое зависело от красноречия госпожи Иссет-старшей и ее авторитета в глазах директора музея.
— Собственно, меня интересуют не ваши экспозиции, а запасник, мэтр Ривенкус. Вы же знаете мэтра Лада?
— О, несомненно! — хохотнул директор и, пальцем «подрисовав» себе усики, изобразил голос Йвара Лада: — «Я тоже хотел бы верить в прекрасное, но, увы, господа, все ваши версии, идущие вразрез с академической наукой — не более чем фантазии романтиков!» Кстати, а как он перенес последний выпуск программы Сэна Дэсвери с Симманом и Сокаром?
Тут госпожа Иссет сделала вид, будто бы только что вспомнила, хотя все было разработано с педантичностью Лада, который учел известное тщеславие мэтра Ривенкуса:
— Святой Доэтерий, я же едва не забыла! Мы ведь добирались сюда, к вам, в одном купе с Симманом! — (И это была чистая правда.) — Когда я предложила ему посмотреть ваш музей, он с радостью согласился. Вот я и подумала: а не покажете ли вы ему ваши выставочные залы лично, мэтр?
Большие выпуклые глаза директора загорелись:
— Ну конечно! Какие вопросы! Он… здесь?
— Да. А не будете ли вы так любезны подписать нам вот это разрешение?
— Разрешение?
— Разрешение для меня и моей аспирантки посетить запасник вашего музея, — госпожа Иссет указала в пол, имея в виду подвальные помещения.
Он поставил росчерк, почти не глядя, и бодренько встряхнулся:
— Ну, и где же Сэн-Тар Симман?
— А вы подойдите к двери, откройте и… — сладко проговорила профессор, и когда он поступил в соответствии с ее инструкциями, вышла в коридор, пропуская внутрь вместо себя Ноиро. — Прошу вас знакомиться: Сэн-Тар Симман — Чейро Ривенкус.
Нэфри уже ждала ее неподалеку от служебного входа и просто приплясывала от нетерпения:
— Мам, ну что, что там?
Госпожа Иссет победно сжала кулак и показала ей разрешение.
— Один — ноль в пользу Лада! — чуть не взвизгнув от радости, подпрыгнула девушка. — Дядя всё не верил.
— Чтобы мне да отказали? Так, теперь быстро напусти серьезность. И это… — она кашлянула и обвела пальцем свои губы.
Нэфри слегка покраснела, стерла платком размазанную помаду, а встрепанные волосы ей пригладила мать, шепотом обозвав их с Ноиро маньяками.
В запасник их проводили два скучающих охранника. Тот, что был помоложе, то и дело косился на Нэфри и пытался привлечь ее внимание странными ужимками лица и прыжками бровей, а госпоже Иссет пришлось делать вид, будто она ничего не замечает. И только в подвале, оставшись с дочерью наедине, она высказалась насчет вредящих делу поцелуйчиков по углам, вызывающих у некоторых юных девиц «недвусмысленный блеск в очах».
— Ну что, вспоминай, где эта стена.
Нэфри зажмурилась, постояла так с минуту и наконец указала в дальний угол:
— Кажется, там. Тут все так изменилось…
— Как бы твой тайник не оказался давно обнаруженным.
— Да? И ты что-нибудь знаешь по истории о послании Гельтенстаха? — на ходу съязвила девушка.
— Я не знаю о послании Гельтенстаха, но прекрасно знаю, что такое «Тайный Кийар» и «параноики».
Отодвигая всякий пыльный хлам, встречавшийся по дороге, ибо это была скорее свалка, нежели запасник, женщины пробились к нужному участку.
— Протоний покарай! — прошипела Нэфри, увидев, что кирпичная кладка давно замазана многими слоями штукатурки и краски. — И что теперь делать?
— Не будет от вас, молодежи, толка! — и госпожа Иссет с ворчанием извлекла из миниатюрной дамской сумочки целый арсенал складных инструментов для ремонта. — Я постою и понаблюдаю за входом, а ты, милая, поработай. А то всё бы тебе вместо работы с микрофоном по сцене скакать или парней в командировках клеить!
— А-а-а! Убейте меня кто-нибудь! — запрокидывая голову, простонала Нэфри, измученная материнскими назиданиями.
— Как археолог ты давно умерла. Работай, лентяйка!
И с этими словами профессор удалилась в дозор, а Нэфри начала отковыривать покраску и штукатурку, надеясь, что не ошиблась местом.
Кашляя от сухой вонючей пыли и сплевывая скрипящий на зубах песок, до кирпичной кладки она добралась только через полчаса работы.
— Есть! — шепотом крикнула она матери.
— Отлично. Нужно фонарик?
— Нет.
Нэфри сунула руку в отверстие, оставшееся от вынутого кирпича, и в испуге отдернула, ощутив, как что-то там пробежало, пощекотав ее кисть. Не то чтобы она особенно боялась насекомых, даже и ядовитых, но неизвестность порой страшит сильнее наглядного яда. Переведя дух, она снова запустила руку в тайник и нащупала продолговатый округлый предмет, и в самом деле напоминающий бутылку.