Режим бога. Зенит Красной Звезды
Шрифт:
Я вновь сделал слабую попытку отмазаться и объяснить Щелокову ситуацию с песней
– Николай Анисимович, да я же не против! Просто хочу, чтобы вы понимали специфику таких "коллективных" песен. Это очень сложная задача для автора. Намного сложнее, чем писать для одного исполнителя. Такой текст должен распадаться на законченные фразы, чтобы певцы легко перехватывали друг у друга эстафету...
Но мои объяснения были зло прерваны недовольным министром.
– Не морочь мне голову. Старайся, Виктор, старайся!
– Щелоков сделал многозначительную паузу и припечатал напоследок - Нам сейчас надо в ЦК очки набирать.
Опомнился. Лучше бы учения какие внутренних войск провел в Москве. Глядишь, первые секретари испугались и проголосовали правильно. Тем более Олимпиада на носу - есть повод.
Что же делать с песней? Вынь им, да положь! Превратили меня в какого-то придворного композитора... Но Щелоков, конечно, в чем-то прав - надо срочно набирать очки в ЦК. Слава богу, партийцы пока не еще до конца понимают какую волну поднял мой американский проект, да что там волну - огромное цунами! Иначе требования к песне были бы вообще запредельные. И нервы бы они мне мотали ой как!
...Вечером после ужина, я предупредив маму, что пойду прогуляюсь - добрался до гаража. С приключениями. У подъезда опять дежурили визжащие фанатки - пришлось отрываться. Бегом по скользким улицам. Я понимал, что все это работает с девчонками. Если меня плотно пасет "семерка", то все мои "рывки" вряд ли помогут. Будем надеяться, что после отставки Андропова КГБ ограничится техническими методами наблюдения.
Войдя в гараж, я включил свет и начал терзать свой айфон на предмет поиска подходящего "шедевра". Но результаты этого поиска особо меня не радовали. Было не так уж и много советских песен, которые исполнялись звездным составом. Часть песен была связана с Олимпиадой (их я тут же взял на особую заметку), а часть была чисто лирического содержания, что в моем случае не годилось совершенно. Искать песню можно было до бесконечности, а время нещадно поджимало... После звонка Щелокова первой моей мыслью было отделаться от ЦК исполнением "Замыкая круг" Криса Кельми. Тем более я ее обещал Пельше и Суслову. Но прослушал ее в очередной раз, понял, что она мне не подходит. Слова совершенно аполитичны и не несут никакого важного посыла, а сама музыка хоть и неплохая, но с явным уклоном в рок... в лучшем случае она годится лишь для того, чтобы красиво закончить ею финал конкурса "Песня года". А мне нужно что-то пафосное и душевное одновременно, и чтобы обязательно было про мир ...про мир... Кстати, о мире...
Быстро набрал в поисковике название давно забытой песни "Здравствуй, мир!" и через минуту довольно ухмыльнулся, вслушиваясь в ее слова. Вот...! Будет вам все-таки песня про мир. Не шедевр, но для 1979 года - просто глоток свежего воздуха. Просмотрел ее еще раз в записи с финала Песни 86, потом прослушал уже в другом исполнении и с другой аранжировкой, и только укрепился в своем первоначальном впечатлении - оно! Вот это мы и будем петь. Про мир! Не теряя времени, начал быстро переписывать текст песни на бумагу, радуясь в душе, что слова там совсем не сложные и легко запоминаются.
Через полчаса я уже с чувством распевал припев "моей новой песни", сидя на кухне перед своей самой благодарной слушательницей, размахивая при этом вилкой с сосиской, и отбивая такт ногой в тапке.
– Здравствуй, мир, здравствуй, друг.
Здравствуй, песен щедрый круг,
Здравствуй, миг, здравствуй, век,
Здравствуй, добрый человек...!
Мама смотрела на меня с таким умилением и восхищением, что мне самому стало неудобно.
– ...Ну, как тебе...?
– Ты еще спрашиваешь?! Да просто замечательно!! Витюш, ну в кого ты у меня такой талантливый уродился? Сходил погулять - написал песню! Просто поражаюсь твоей неуемной фантазии...
Ага... а уж как я-то поражаюсь... Но дело сделано - песня найдена. Теперь нужно достоверно изобразить творческий мыслительный процесс, мне же еще и пару куплетов завтра при "звездочках" "написать". Поэтому застыл с чашкой в руках, глядя остановившимся взглядом в одну точку, а потом сорвался в свою комнату, на бегу поблагодарив любимую музу за ужин. А уже в комнате принялся громко перепевать слова песни на разный лад, пытаясь нащупать нужную тональность. Через зарытую дверь услышал телефонный звонок, а потом и мамин восхищенный голос.
– Ох, Галочка, он сейчас за ужином такую песню про мир сочинил!
– маме удалось то, что не получилось у меня - дозвониться до Брежневой - Вот веришь, просто на моих глазах придумал припев и спел его... Понравилось?! Да, не то слово! Песня изумительная! Сейчас сидит, дальше сочиняет, чувствую, утром опять встанет, не выспавшись, и помчится в свою студию...
Все-таки женская коммуникация - страшная сила.
...И на студию утром я, конечно же, помчался. Для того, чтобы побыстрее осчастливить коллектив новой песней и начать над ней работать. Чем быстрее мы ее запишем, тем скорее от меня отстанут, и я смогу вернуться к более насущным делам. Как же мне сейчас не хватало Клаймича...
Сама запись песни в студии пошла на удивление легко. И девочки и ребята работали с удовольствием, и было понятно, что новая песня всем действительно пришлась по душе. В памяти еще свежа была январская запись "Мы - мир", так что ничего нового в профессиональном плане для группы не происходило. Но я заметил, что после Нью-Йорка манера исполнения девчонок стала более свободной и уверенной, на них явно повлияла студийная работа со звездами и участие в концерте, когда они могли вживую наблюдать, как выступают звезды мирового уровня.
Оставив Завадского и Ко с девчатами отшлифовывать "Здравствуй, мир!" - я отправился на Мелодию. Там тоже пришлось как следует потрудиться над своими партиями обоих пластинок. Три часа пролетели в один миг.
По возвращению в студию меня ждал сюрприз. Такой большой, килограмм на сто. Из больницы сбежал Леха. На мои упреки только буркнул недовольно: "Я что тебе калека?". Наивный... Думает, что я не понимаю причину его рвения. Да он просто боится за меня, банально боится! И считает, что его присутствие рядом со мной сможет кого-то остановить. Нет, Лех, этих сволочей только публичный расстрел у Кремлевской стены остановит, и то вряд ли...
К концу дня демо-версия "Здравствуй мир" была записана. Странно, но меня больше никто не дергал и не подгонял, никаких "указивок" по телефону тоже не поступало. Видимо, слухи о моем очередном "гениальном озарении", и последовавшим за этим авралом в студии, быстро дошли до Щелокова, и теперь он терпеливо ждал результатов нашей работы. Что ж, такими результатами можно было гордиться, никто в студии даже ни секунды не сомневался, что песня в ЦК понравится. А последние сомнения в правильности выбора у меня исчезли после того, как в студию к нам заглянули Брежнева с Щелоковой, которые как-то подозрительно "случайно" проезжали мимо.