Резидент, потерявший планету
Шрифт:
«Над ними нависает обрыв. А мы удобная мишень, — подумал Велло, — для того, кто захочет в нас пульнуть с верхотуры». И будто отвечая его мыслям, откуда-то с выси донесся до них гулкий и отчаянный крик выпи. Он был трижды повторен, словно раненая птица взывала о помощи.
— Карабкаться вверх, — приказал Мати.
Они бредут по густому сосняку, спускаются в небольшую ложбину. Никого. Поваленное дерево словно приглашает к передышке. Сверху звучит хриплый гортанный голос:
— Явились? Кто такие?
— Вагула! — отвечает Мати-Андрес.
— Оружие на землю! — приказывают сверху. — Считаю до трех.
У контрразведчиков нет выходных
— Рады вашему приезду, товарищ Яласто, — председатель Выруского уездного исполкома крепко сжал руку гостю, предложил ему садиться. — Что же, ревизовать нашу сельхозкооперацию самое время, деньги мы еще считаем плохо. Но и у нас к банку накопились просьбы.
Прийдик Яласто, немного грузный, уже в летах, бухгалтер кооперативного банка, созданного в январе сорок пятого одновременно с управлением сельскохозяйственной кооперации, достал из потертого портфеля большой блокнот раскрыл его, сделал пометку, разъяснил:
— Правление банка, зная о ваших трудностях, согласно выделить вам некоторые дополнительные кредиты. — Сочувственно спросил: — Что, очень расшумелись лесные братья? Убийц тринадцати изловили?
— Дело идет к тому, — уклончиво заметил председатель. — А что кредиты увеличите — жалеть не будете. Так с чего начнете?
Яласто пожал плечами:
— Финансовую ревизию проведу выборочно. Порекомендуйте хозяйства, где дела похуже.
Их беседу прервал телефонный звонок. Председатель взял трубку, что-то выслушал, долго молчал.
— Знал я Аугуста… На части, значит, порубили… Говоришь, кулак к Прессу сбежал? Сам пойду на эту мразь, запиши в добровольцы. — Тяжело задышал. — А сельского уполномоченного из Вастселийна отдать тебе сейчас не могу. У меня, может, всего три агронома в уезде ему под стать. — И с досадой: — Ну, зайди, секретарь, поговорим…
Со вздохом положил трубку.
— Вот как у нас. Мир строим, а стрельба еще идет… Значит, куда поедете? С транспортом туго, но поможем. На обратном пути обговорим все поточнее.
Прошел день, другой и третий, а Яласто в исполкоме не появился. Председатель обзвонил несколько кооперативных товариществ. Бухгалтер, оказывается, уже успел проверить финансовую отчетность в поселках Вярска, Ряпина. Потом машина у него забарахлила, и Яласто отправился дальше уже на попутном транспорте.
Бухгалтер добрался до Выру через неделю и нещадно ругал размытые дороги. Он познакомил руководителей уезда со своими выкладками, обсудил с ними условия дотации.
— Побольше бы нам таких работников, — сказал председатель, когда Яласто выехал в Таллинн. — А ведь начинал с нижней ступеньки. В буржуазное время бегал в курьерах у какого-то банкира, потом кассиром на кожевенной фабрике, а бухгалтерские премудрости самоучкой освоил.
В те весенние дни 1946 года в Выруском исполкоме подсчитывали семенной фонд, засеянные площади, деньги, а в уездном отделе милиции — часы и километры, отделяющие чекистов от встречи с бандой Пресса. План широко задуманной операции стремительно претворялся в жизнь, цепь постов, расставленных службой безопасности, охватывала довольно большую территорию в треугольнике Сульби — Кяргула — Урвасте. Ожидались приказы центра и сигнал от Пауля Мюри.
…Взвод солдат, рассыпавшись длинной цепью, спускался по крутому склону лощины. Снизу потянуло тиной и сыростью. Казалось, кроме летучей водяной ночницы нет в этой болотистой глухомани живого существа. «Тут они, — шепотом передал по цепи солдат комвзвода Геннадий Поронин, — негде им больше. Ни шороха! По моему выстрелу штурмуйте».
Взвод уже спускался в низину, уже пересек кустарник. Уже зачавкали в тине солдатские сапоги, а болото молчало. «Стоп!» — полетело от человека к человеку. Комвзвода велел залечь. Десять минут, тридцать, час. Тина заползает в сапоги, за воротник шинели. «Лейтенант, — шепчет старшина, — может, мы ошиблись?» «Некуда им больше деваться. — Поронин вздыхает. — Ну, нет у нас точных данных, Мярт, а чутье говорит, что мы на верном месте».
И в ту же секунду послышался плеск, в завеси тумана проступили черные силуэты. Комвзвода крикнул: «Вы окружены, оружие в воду!» Из завеси сверкнул огонь, взвод отозвался автоматной дробью. Через четверть часа с бандой Пихо все было кончено. Сам Пихо еще хрипел, извивался, Поронин крикнул: «Кто тебе приказал двигаться к Прессу?» — но было поздно.
Командира позвали к старшине: Мярта перенесли на груду валежника, пуля вошла в живот, он истекал кровью… «Лейтенант, наша взяла!» Поронин сорвал с себя шлем, яростно сказал: «Мярт, их не будет, а ты будешь… с нами… всегда!».
Когда Мати и его спутников окликнули в ложбине, он без колебаний выполнил приказ. Отложил в сторону немецкий карабин, пакет с динамитом, вытащил из ватных штанов морской кортик. Велло и Юло последовали его примеру. Ящичек с толовыми шашками опустили под ноги; на землю полетели автомат, парабеллум, пистолет ТТ, длинные ножи.
— Все? — переспросил голос и, получив подтверждение, начал к ним приближаться. — Кто из вас Тауми — шагай поближе. Остальные ни с места! Стреляю сразу!
Всмотрелся в бородача, хмыкнул:
— Похож, карточку твою видал.
Мати как в жар бросило. Недостает, чтобы этому связнику показали и фотографию Андреса. Пошептавшись с Велло, встретивший их человек велел ему лечь, вытянув вперед руки. Таким же образом пошептался с Юло и приказал ему залечь рядом с Тауми. Настала очередь Мати. Связник банды пристально вглядывался в него, пытаясь, видимо, в рассветном полумраке найти подтверждение или опровержение своим раздумьям. Бегло задал вопрос о его хуторе и о том, чем парень промышлял. Видимо, его ответы были приняты, — потому что связник разрешил всем троим сесть к нему лицом. Вдруг он направил на них автомат.
— Этот путался, — кивнул он в сторону Юло. — Кто подменил его по дороге — вы сами или НКВД? Считаю до трех…
«А он берет нас на крючок», — лихорадочно соображал Мати. Крикнул:
— Не корчи из себя сыщика! Да я Юло с детства знаю!
— А, может, тебя, Андрес, подменили? — дуло автомата заплясало в руках у бандита. — Уж больно толково ты все разъясняешь.
«Перестарался!» — сказал себе Мати и угрюмо пробормотал:
— Слушай, если нас всех подменили — давай разойдемся…