Ричард Длинные Руки — принц короны
Шрифт:
На подгибающихся ногах доковылял, присел. Пальцы потянулись к рукояти и застыли в воздухе. Пурпурные ножны, похожие на застывший луч вечернего солнца, золото по ободку, золотая полоска до самого суживающегося кончика, похожая на генеральский лампас, выпуклые накладки, тоже из золота. Середину ножен занимают сцены битвы людей с драконами, но я уже не мог оторвать взгляда от прекрасной и зловещей рукояти, крестообразной, с ребрышками для пальцев и округлой на конце.
Осторожно коснулся, но пальцы сомкнулись с такой жадностью, словно я догнал уходящий поезд и
По всему телу прошла волна. Я разогнулся уже с мечом в руке. Рифленая рукоять лежит в ладони как влитая. Я вскинул меч к небу. По всему телу пробежала дрожь.
За спиной послышался стук копыт. Я медленно повернулся, узнав по шумному храпу коня Бернарда. Старый воин остановился в трех шагах. Я увидел застывшее лицо, в глазах безмерное удивление.
– Святые небеса! – выговорил наконец Бернард. – Меч!.. Извилистое лезвие… черная рукоять!..
Я указал за спину.
– Там еще доспехи. Правда, они… не в порядке.
Бернард покачал головой. Огромное мясистое лицо даже побелело от волнения. Он обернулся, крикнул таким зычным голосом, что конь недовольно прянул ушами, а я и вовсе присел к земле, как от внезапного раската грома над головой:
– Ланзерот!.. Ланзерот!..
Привал сделали неподалеку, раньше намеченного срока, безумно обрадовав измученных волов. Собрались все, даже священник вышел и смотрел на меня подозрительно, исподлобья. Принцесса сияла, а когда ее взгляд падал на меня, в ее чистых глазах вспыхивали веселые искорки.
Бернард велел:
– Покажи им!
Меч пошел из ножен неожиданно легко. Даже легче, чем в прошлый раз. Я ощутил недобрую тяжесть в руке. Пальцы стиснули рукоять с радостным ожиданием чуда. Я поднял меч острием кверху, как тогда. На отточенном кончике нестерпимо ярко засверкало багровое солнце. Крестообразная рукоять как будто вросла в ладонь. Я опустил меч горизонтально, меч казался продолжением руки.
Рудольф хмыкнул. Я вздрогнул, нервы на пределе, только глаза Ланзерота ничего не выражали. Я неуклюже взмахнул мечом, сделал выпад, как должен делать воин в моем представлении, развернулся и несколько раз взмахнул мечом направо и налево.
Бернард и Асмер переглянулись. Ланзерот снова смолчал, а Рудольф сказал ревниво:
– Как оглоблей… Таким мечом!
– Дурень, – согласился Бернард гордо, – но зато какой здоровый! Все-таки это ж двуручный меч.
Я опустил взгляд на рукоять. Там еще немного места, но не на вторую ладонь, а так это на два-три пальца.
– Ладно, – сказал Бернард. – Я знаю, что вы все думаете. Простолюдин с мечом! Но мы сами ему обещали. Он имеет право на любую находку. А что нарушение, так что-нибудь придумаем.
Ланзерот вскинул бровь, она красиво изогнулась. Он сказал только одно слово, но значило оно очень много.
– Мы?
Бернард подбросил в костер веток, развел руками.
– Ланзерот, ты знаешь, я сам хотел парня оставить в ближайшем селе. Но сейчас…
Ланзерот брезгливо поморщился.
– Что? Пророческий сон?.. Не по-мужски верить в сны. Иной раз совпадает, но чаще ведет в трясину. Мужчина должен смотреть правде в глаза.
Бернард покачал головой.
– Ты как хочешь, тогда я попрошу принцессу рассудить. Я бы Дика взял с собой. Правда, погибнет через недельку-другую, но грех не попользоваться его возможностями. Я ж говорю, с паршивой овцы хоть шерсти клок!
Принцесса смотрела внимательно. В ее чистых глазах была такая душевная доброта, что у меня снова защемило сердце, страстно восхотелось опуститься на колени… нет, упасть с размаха и преданно смотреть в ее лицо снизу вверх, смотреть с рабским обожанием.
– Как ты узнал, что там меч?
– Мне просто снилось, – ответил я торопливо. – Просто снилось!.. А когда сегодня я увидел вот те сосны… я подумал… только подумал, хоть это и смешно, что я там… ну там то, что я видел, когда летал…
Асмер сказал саркастически:
– Ах, он летал!
– И все совпало? – спросила она серьезно.
– Нет, – признался я.
– А что не так?
– Неподалеку было дерево, – ответил я. – Я рассмотрел хорошо! Огромное, с черными растопыренными ветвями.
– Мертвое? – спросила принцесса. – Могло рассыпаться в труху.
Ее глаза блестели, ей явно очень хотелось верить в мой сон. Я покосился на высокомерного Ланзерота, хмурого Бернарда, вздохнул, развел руками:
– Мертвое, без листьев, но крепкое, хоть и с отвалившейся корой. Ствол блестящий, без единого дупла. Такое не скоро станет трухой.
Ланзерот смотрел все так же холодно, Бернард чуть наклонил голову. Принцесса сказала порывисто:
– Да, это сон… А что не все в нем совпало… так это же вещий сон! Господь наш насылает дивные сны своим созданиям, дабы мы постигали Его… Его дивные деяния и замыслы…
Она запнулась. Бернард крякнул, сглаживая неловкость, прорычал:
– А значит, Дик волен ехать с нами. Он предупрежден, что в нашем мире опасность ждет его на каждом шагу.
Мне было неловко за свой меч перед Ланзеротом, перед Бернардом и Рудольфом, даже перед Асмером, хотя Асмер предпочитал любому оружию лук, из которого он метал стрелы с ужасающей скоростью и точностью.
Я отошел за кусты, кони поблизости щиплют траву. На меня посмотрели с удивлением, с какой стати, мол, человек тащит из ножен меч, да еще с такой осторожностью, когда его надо выхватывать быстро, в ярости, с бешеным криком…
Мои пальцы вспотели от волнения. Меч выходил из ножен дивный, неземной, словно бы скованный из неведомого металла. Конечно, это железо, но я-то знаю, как всякие присадки меняют свойства железа до неузнаваемости, ведь чугун – тоже железо, как и высокоуглеродистая сталь, что рассекает обычное железо, словно траву…