Рифтеры (Сборник)

Уоттс Питер

Встречные корпы сторонятся – она почти не замечает, как сжимаются челюсти и каменеют взгляды, не замечает даже угодливой улыбочки одного из более кротких чле­нов покоренного племени. Она знает, где искать Роуэн, но направляется не туда.

Естественно, Седжер оказывается на месте раньше нее. Должно быть, тревожный сигнал сработал, как только у Эриксона сменились настройки: к тому времени, как Кларк добирается до медотсека, главный врач «Атланти­ды» уже выставляет Фридман в коридор.

– Муж тебе не игрушка, Джулия. Ты могла его убить. Ты этого

добиваешься?

Кривые шрамы морщат горло Фридман, торчат из- под закатанной кожи гидрокостюма на запястьях. Она опускает голову.

– Я только хотела поговорить...

– Надо думать, очень важный разговор. Будем наде­яться, ты задержала его выздоровление не больше чем на несколько дней. Иначе... – Седжер небрежно указывает на люк медотсека. В проеме виден Эриксон, снова без сознания. – Ты ведь ему не антацид какой-нибудь дала, черт возьми! Ты же ему всю химию мозга поменяла.

– Извини. – Фридман отводит глаза. – Я не хотела.

– Какая глупость, просто не верится! – обернувшись, Седжер впивается взглядом в Кларк. – Чем могу слу­жить?

– Ты бы с ней полегче. Ее партнера сегодня чуть не убили.

– Вот именно. Дважды. – Фридман заметно вздраги­вает при этих словах, но врач уже немного смягчилась. – Прости, но так и есть.

Кларк вздыхает.

– Джерри, это же ваши люди встроили нам в головы пульты. Не вам жаловаться, если кто-то додумался, как их взломать.

– Это... – Седжер поднимает вверх конфискован­ную у Фридман дистанционку, – должно использоваться квалифицированным медперсоналом. В любых других ру­ках, какими бы добрыми ни были намерения, это орудие убийства.

Она, конечно, преувеличивает. Имплантаты рифтеров снабжены предохранителями, поддерживающими настрой­ки в пределах изначальных параметров: чтобы обойти пре­дохранители, пришлось бы вскрыть самого себя и вручную сорвать пломбу. И все-таки возможности для манипуляций довольно широки. Во время революции корпы умудрились при помощи такого же устройства вырубить пару рифте­ров, застрявших в залитом шлюзе.

Вот почему такие штучки теперь запрещены.

– Дистанционку надо вернуть, – мягко просит Кларк.

Седжер качает головой.

– Брось, Лени. Ваши с их помощью так себе могут навредить, что нам и не снилось.

Кларк протягивает руку.

– Значит, придется нам учиться на своих ошибках, вот и все.

– Вы так медленно учитесь.

Кто бы говорил. За пять лет Джеренис Седжер так и не сумела признать, что на ней узда, а в зубах – удила. Падение с Вершины на Дно тяжело дается любому корпу, а врачам приходится хуже всех. Грустное зрелище – эта страсть, с какой Седжер лелеет свой комплекс божества.

– Джерри, в последний раз прошу: отдай.

Осторожное прикосновение к плечу. Фридман, так и

не подняв глаз, мотает головой.

– Ничего, Лени, я не против. Мне она больше не понадобится.

– Джулия, ты...

– Пожалуйста, Лени. Я просто хочу уйти.

Она удаляется по коридору. Кларк делает шаг следом и тут же возвращается к врачу.

– Это – медицинское устройство, – говорит Седжер.

– Это оружие.

– Было. Раньше. И, как ты помнишь, оно не слиш­ком хорошо работало. – Седжер грустно покачивает го­ловой. – Война окончена, Лени. Давным-давно. Я бы на твоем месте не начинала ее заново. А сейчас... – она смотрит вслед Фридман, – думаю, твоей подруге не по­мешает поддержка.

Кларк оборачивается. Фридман уже скрылась из виду.

– Да, пожалуй, – скупо роняет она.

«Надеюсь, она ее получит».

На станции «Биб» рубка связи представляла собой забитый проводами шкаф, куда с трудом могли втис­нуться двое. Нервный центр «Атлантиды» – просторный сумрачный грот, расцвеченный индикаторами и светя­щимися картами рельефа. В воздухе чудесным образом парят тактические схемы, они же мерцают на вычерчен­ных прямо на переборках экранах. Чудо не столько в вытворяющих подобные штучки технологиях, сколько в том, что на «Атлантиде» сохранился излишек свободно­го пространства, не занятый ничем, кроме света. Каюта подошла бы не хуже. Несколько коек с рабочими панеля­ми и тактическими датчиками уместили бы бесконечный объем информации в ореховую скорлупку. Но нет! Им на головы давит стоит целый океан, а эти корпы разбрасы­ваются пространством так, словно уровень моря двумя ступеньками ниже крыльца. Уже изгнанники, а все не понимают.

Сейчас пещера почти пуста. Лабин с техниками собра­лись перед ближайшим пультом и разбирают последние загрузки. К тому времени, как они закончат, зал напол­нится. Корпы слетаются на новости, как мухи к навозу.

Но пока что тут лишь команда Лабина и, на другом конце помещения, – Патриция Роуэн. По ее линзам те­кут шифрованные данные, превращая глаза в блестящие капельки ртути. Свет от голографического экрана подчер­кивает серебряные нити в волосах, и вся она напоминает полупрозрачную голограмму.

Кларк подходит.

– Четвертый шлюз заблокирован.

– Там проводят очистку. И дальше, от него до лаза­рета. Джерри приказала.

– Зачем?

– Сама знаешь, ты же видела Эриксона.

– Да брось. Паршивый укус какой-то рыбешки, и Джерри вообразила...

– Она пока ни в чем не уверена. Обычные меры пре­досторожности. – И, после паузы: – Ты должна была нас предупредить, Лени.

– Предупредить?

– Что Эрик мог стать переносчиком Бетагемота. Ты всех подвергла опасности. Если была малейшая вероят­ность...

«Да ведь не было! – хочется заорать Кларк. – Нет никакой угрозы. Вы потому и выбрали это место, что Бе- тагемот сюда и за тысячу лет не доберется. Я сама видела карты. Собственными пальцами проследила за каждым течением. Это не Бетагемот. Никак не он. Это не может быть он».

Но вслух она произносит только:

– Океан велик, Пат. В нем много злых хищников с острыми зубами. И не все стали такими из-за Бетагемота.

– На этой глубине – все. Ты не хуже меня разби­раешься в их энергетике. Ты была на Чэннере, Лени. И знаешь, как это выглядит.