Рифы космоса
Шрифт:
Он попытался встать — и поплыл по кабине, пока рука девушки не подтолкнула его обратно на металлическую противоперегрузочную койку. Они находились в кабине корабля и, по всей видимости, в невесомости. Он посмотрел по сторонам.
— Мне нужно за... — начал он и тут же замолк. Он хотел спросить, где стоит телетайп, чтобы он мог зарегистрироваться. Но в этом, конечно, больше не было необходимости.
Донна Крилри показала рукой на кабину.
— Тебе здесь нравится, Стив? Он твой.
— Мой? — Он был поражен.
— Да. Ты помнишь ту ракету, которую генерал Флнмер оборудовал для тебя, для дистанционного управления из пункта Серый
Райленд посмотрел на нее вопросительно.
— Простите, — сказал он, — но я не понимаю. Почему Планирующий должен здесь быть, и зачем ему я?
— Он должен был сам рассказать тебе, но, видимо, это смогу сделать и я. Стивен, знал ли ты, что за последние два месяца произошло больше сотни подземных толчков — и все они случились в крупных населенных центрах. Отец думает — правда, звучит это не очень хорошо, когда я говорю, — но мой отец думает, что вызывает эти толчки Машина.
— Машина?
— Я понимаю, Стивен. Но отец беспокоится. Он обнаружил, что Флимер и его команда что-то сделали с Машиной! Отец слишком хороший человек, он говорит, что не может этого быть. Но я могу. Флимер жаждет получить контроль над Машиной, потому что хочет власти над Планом Человека и уничтожение проекта разработки нереактивного двигателя, а это лишь один шаг в цепи его замысла. Все подземные толчки и аварии субпоездов, взрывы реакторов и ионных ускорителей в ракетах — все это входит в этот ужасный замысел. О, Стивен! Как тщательно все это было разработано! Машина — это только транзисторы и реле, ты сам понимаешь, она является только тем, что в нее вкладывают люди. Флимеру удалось менять ее входные контуры, и теперь Машина почти противостоит отцу. И сердцевина всех неприятностей — нереактивная тяга. Машина уверена, будто бы такой двигатель уничтожит План Человека. Поэтому отцу пришлось пойти на хитрость и подделку. Он позволил мне спасти тебя, это один из его ответных ходов. Но я боюсь, что уже слишком поздно.
Она обеспокоенно заглянула в иллюминаторы.
— Пока, кажется, нас не преследуют. Пока.
Райленд, наконец, почувствовал, что дрожит от холода. Его слишком короткий комбинезон промок насквозь.
— Кто? — спросил он.
— Полиция Плана, — удивленно ответила она. — Генералу Флимеру нужна Чиквита, даже если он и не подозревает, что со мной еще и ты. Хотя не стоит на это рассчитывать. Едва ли Машина может быть настолько неблагоразумной, чтобы не сообщить о твоем бегстве из орган-банка. Флимер собирался убить Чиквиту, вот в чем дело, поэтому я похитила ее. И единственное безопасное для Чиквиты место — в космосе, в Рифах. Если мне только удастся ее туда доставить. Кроме того, это единственное безопасное место и для тебя.
— Ты уговариваешь меня бежать от Машины! — сердито сказал Райленд. — Стать преступником, отверженным!
— Стивен, но как, по-твоему, кто ты сейчас? Ты уже забыл про «Небеса»? Я спасла тебе жизнь, и радуйся, что оказался здесь, — сказала она, поглаживая пространственника. — Я совсем не была уверена, что Чиквита сможет впрыгнуть за пределы атмосферы.
— И я тоже.
Она улыбнулась и на секунду снова превратилась в ту немного капризную шаловливую
— И все-таки если бы отец успел прилететь, — сказала она. — Чиквита не выживет, если не вернется в Рифы и не пополнит запас своих фузоритов. А я... что ж, свою ракету я направила обратно на Землю, и она взорвалась. Они найдут обломки и, возможно, подумают, что мы оба погибли. Но они не настолько глупы, чтобы надолго поверить в это, а Машина тоже не допускает глупостей. Положение пока что очень неустойчивое. Но мы с отцом все тщательно обсудили, он хорошо знает Машину. Он думает, что у нас есть двенадцать часов.
— А что потом?
— Ну, потом Машина взорвет твой воротник.
Невольно Райленд коснулся тусклого металла кольца на своей шее. Девушка была права. Машина именно так и поступит.
Двенадцать часов? Возможно, Планирующий не ошибся. Хорошо. Тогда за двенадцать часов они должны выйти за пределы действия радаров Машины.
— Мы сможем выйти за пределы действия радарного луча Машины за двенадцать часов? — спросил он.
— Не знаю, Стивен. Думаю, что можем. Машина может не знать, что ты в космосе.
Девушка подобралась к иллюминатору.
— Но отца с нами нет. Не знаю, как долго мы можем ждать. Конечно, как только мы доберемся до Рифов, можно считать себя в безопасности. Тогда тебе больше не придется носить воротник.
Вид у Райленда был удивленный. Она улыбнулась.
— Разве ты забыл, Стив? Рон Дондерево, человек, который избавился от воротника, — он там, в Рифах. Наверняка он может сделать то же самое и с твоим воротником.
Райленд беспокойно тронул кольцо.
— Пожалуйста, — попросил он, — расскажи, что ты знаешь о Дондерево...
— Ты знаешь все, что я могу рассказать. Или почти все. Когда-то он был другом отца, несмотря на их разные взгляды на будущее Плана Человека. Именно Дондерево первым рассказал отцу о Рифах и пространственниках и уговорил его попытаться создать нереактивную тягу. К сожалению, когда План присоединил к себе его владения, Дондерево принял участие в антиплановой деятельности и был классифицирован как опасник. А потом направлен в утилизацию. Отец встретился с ним, когда он был в орган-банке, и не пытался помешать бегству. Это генерал Флимер тоже использовал, настраивая Машину против отца. Я думаю, Дондерево сможет теперь помочь отцу в борьбе с Флимером за управление Машиной. По крайней мере, он сможет рассказать Машине о Рифах не только то, что она знает из рапорта Лескыори, который Флимер успел надлежащим образом отредактировать. Вот туда мы, Стивен, и должны отправиться, чтобы найти Дондерево. Искать Рифы Космоса!
Райленд вдруг почувствовал, как отчаянно нужен ему Рон Дондерево. Он, возможно, поможет ему снять воротник. Он сможет рассеять туман, застилающий прошлое. Но он же, вероятно, скажет о том, что воротник нельзя снять без хирургического вмешательства, возможного только в орган-банке. И, наверное, Дондерево подтвердит то, что говорила Анджела — что Райленд был «подсадной уткой». Что его собрали из отходов орган-банка, и он не стоит того, чтобы его спасали. Он не вынесет, если Донна Криири когда-нибудь об этом узнает. Дочь Планирующего — и несколько десятков фунтов утилизированного человеческого мяса. Пропасть между ними будет огромна, чтобы ее могло преодолеть хотя бы какое-нибудь теплое чувство. Донна Криири снова взглянула в иллюминатор и вздохнула.