Римское частное право
Шрифт:
«Было бы ловушкой для народа, оставив в пренебрежении написанный текст, заниматься розыском воображаемой воли».
Иную точку зрения высказывал Красс:
«В словах-то и заключается ловушка, если оставить без внимания волю».
Позже преобладающее значение воли сторон над словом в договоре и завещании было признано и получило максимально лаконичное, точное определение в высказываниях Папиниана:
«В условиях завещаний следует принимать в соображение волю в большей степени, чем слова» (D. 35. I. 10);
Классическое право признавало отсутствие воли в соглашении, когда имели место заблуждение, обман, насилие и угроза.
Заблуждение (error) могло касаться как существа договора – продажа воспринималась как намерение подарить; личности контрагента – покупатель полагал, что продавец обладает правом распоряжаться вещью, а он оказался подвластным. Заблуждение, чтобы иметь правовое значение и вести к признанию сделки ничтожной, должно быть существенным. Ошибка в наименовании сделки или вещи не ломала соглашения.
Обман (dolus) рассматривался как намеренное введение в заблуждение, «всякая хитрость, обман, уловка для того, чтобы обойти, обмануть, уловить другого» (D. 4. 3. 1.2).
Насилие, угроза (metus), первоначально воспринимавшееся как грубое физическое насилие, в классическом праве стало пониматься как психическое или физическое воздействие на человека с целью заставить его поступить по желанию другого («душевный трепет из-за страха перед настоящей или будущей опасностью»). Угроза должна быть реальной, противозаконной, а также «важным злом» для подвергающегося ей. В случае обмана, насилия, угрозы, «если не последует поворота в первоначальное положение, то имеет место присуждение стоимости ущерба».
Условие действительности договора составляла и определенность его содержания – предмет договора, цена, сроки исполнения. Договор мог заключаться относительно вещей, не изъятых из оборота, быть реально исполнимым (не то, чтобы вычерпать море или достать луну), также и «соглашения позорного содержания нельзя брать во внимание».
Вещь в качестве объекта договорного обязательства могла быть индивидуально определенной либо определяемой родовыми признаками. В обязательствах правовое различие между ними состояло в том, что при гибели индивидуально определенной вещи надлежало материально возместить ущерб, тогда как гибель предмета, определяемого родовыми признаками, не освобождала от исполнения обязательства в натуре.
Существенным условием договорного обязательства была кауза (causa) – материальное основание, ближайшая цель обязательства, то, ради чего непосредственно заключалось соглашение. Например, в договоре займа – это получение суммы денег; в договоре купли-продажи – получение вещи в собственность на одной стороне и на другой – платы за нее. В каждом другом обязательственном соглашении causa была иной, определяя характер договора. Признавалось, что недостижение цели соглашения вело к его недействительности. Если одна
Если в раннем римском праве определение цели при заключении договора не имело юридического значения (манципация, стипуляция, цессия), то в классическом праве абстрактные обязательства выходят из употребления. А в постклассическом праве наблюдается обратное. Например, передача вещи становится все более независимой от causa. В частности, признается, что ложный внутренний мотив не вредит завещательному распоряжению (I. 2. 20. 31).
Виды обязательств из договоров подразделялись на:
консенсуальные – приобретали силу с момента достижения соглашения;
реальные – вступали в силу с момента передачи вещи;
вербальные – вступали в силу с момента произнесения определенной словесной формулы;
литтеральные – приобретали силу с момента совершения определенной надписи.
Перечисленные виды обязательства признавались правом и обеспечивались предоставлением иска – правом через суд требовать устранения нарушения.
Вместе с тем в структуру римского обязательственного права включались натуральные обязательства, возникавшие из сделок рабов и подвластных членов семьи. Эти сделки имели ограниченный правовой эффект – не обеспечивались исками, но добровольно исполненное не подлежало возврату. («В случае уплаты возврату не подлежит, так как остается натуральное обязательство» – D. 14. 6. 10).
Безымянные контракты – обязательства, получившие правовую регламентацию позже того, как сложилась основная часть системы римского обязательственного права, и не включенные в нее.
Пакты – сделки, не облеченные в требуемую законом форму. Такие сделки, первоначально не признававшиеся и не имевшие исковой защиты – «голые пакты» (nudum pacta), со временем получают признание в праве и обеспечиваются исками (pacta vestita).
Обязательства как бы из договоров – те имущественные отношения, признаваемые правом и обеспечиваемые исками, которые возникали из односторонних действий (из ведения чужих дел без поручения, из неосновательного обогащения и др.).
По характеру содержания договорных обязательств они подразделялись на делимые, когда объект обязательства поддавался делению без ущерба для его ценности (возврат части долга), и неделимые, например, сервитут. Римскому праву были известны альтернативные обязательства, в которых должник обязывался совершить одно из двух (или нескольких) действий, и факультативные обязательства, когда в договоре устанавливался один предмет обязательства, но должнику предоставлялось право сделать, предоставить и другое, обусловленное в договоре.