Рип ван Винкль: долгий сон с эротикой
Шрифт:
Но никого это не беспокоило, только иногда слышались яростные призывы, что-то вроде насчёт необходимости рассчитаться с недобитыми фашистами. Он сделал затяжку из пущенной по кругу сигареты с марихуаной. Потом изнурённого вида девушка с лихорадочно блестящими глазами спросила его, хочет ли он нюхнуть снежку. Он согласно кивнул, но когда она поднесла к его носу клочок бумаги с каким-то белым порошком, он чихнул, и порошок сдуло. Она завопила:
— Это обойдётся тебе в двадцать баксов! Бесплатно отдаю я только задницу!
Джуди назвала
Он вернулся к Сэму и отозвал его в сторону.
— Ты хочешь сказать, что прибыл из мест, где нет современных удобств? У вас там и телевизоров нет?
Рип подтвердил, что никогда не слышал о таких вещах.
Мистер Сэм заорал:
— Эй, все сюда! Здесь мужик — такой затюканный, что вы не поверите. Давайте послушаем, что он расскажет.
Рип почувствовал себя неловко. К тому же напоминал о себе мочевой пузырь.
— Я сейчас вернусь, — пробормотал он и, вырвавшись из лап Сэма, протолкался к уборной. Так и не получив инструкций, он воспользовался раковиной с двумя кранами, отмеченными синим и красным цветом. Когда он повернул рукоятки, из обоих кранов потекла холодная вода.
Возвращаясь, он задержался у полок с книгами. Большинство их было в бумажных обложках, неизвестный ему способ переплёта. Названия тоже были странными: «История О», «Красная власть», «Мир лекарств», «Я был чёрной пантерой ФБР», «Повелитель колец», «Любовь и оргазм».
Парочка поблизости спорила о каких-то неопознанных летающих объектах, и он подошёл к ним поближе, чтобы лучше слышать. Но Джуди Гарденер снова притащила его к полкам, вытащила том и показала ему. «Новеллы» Вашингтона Ирвинга. Она раскрыла книгу на странице со странным названием «Рип Ван Винкль».
— Вот. Прочитай о своём прозвище.
Он сел, прислонился к стене и, шевеля губами, стал читать.
Закончив, он уставился в стену. Он не мог поверить этому, но факт оставался фактом. Ирвинг ни слова не сказал о его путешествии во времени, он ничего об этом не знал и выдумал, что Рип проспал двадцать лет и проснулся старым человеком с длинной бородой.
Его особенно обеспокоило, что его дочь Джуди вышла замуж за парня по фамилии Гарденер. Джуди, покачиваясь, вышла из зала и села рядом с ним.
— Можно с ума тронуться, да?
— Ты хочешь сказать, что можешь быть моей пра-, пра-, не знаю сколько раз, правнучкой?
— Тебе понравился этот герой? Нет, я имею ввиду совпадение имён. Я Джуди Гарденер, а ты Рип Ван Винкль. Это же вымышленный персонаж, разве не так? А если и нет, то ты не можешь быть им. Ведь так же?
— Теперь я и сам не понимаю, кто я такой.
— Ну, ладно. Не бери в голову. Ты в розыске у фараонов? Как говорится, не завели дело — нечего волноваться. Между прочим, все мы носим маски.
Она хотела вернуться с ним к остальным, чтобы он рассказал о том, как его притесняли, обездоливали и преследовали. Рип согласился, что всё это над ним проделывали. Но не сказал, что вытворяли такие штуки над ним не проклятые капиталисты, а его собственная жена. И винить жену за её нападки он тоже не мог. Он действительно был забулдыгой: ленивым, ни на что толковое не годным, увлечённым только охотой, любителем послоняться поблизости от таверны ван Веддера.
Он изрёк:
— Джуди, мне снова нужно облегчиться. Это пиво… что в нём такое?…Я, бывало, выпивал чуть ли не полведра, прежде чем тянуло отойти за дерево.
Он зашёл в ванную и помочился в раковину с двумя кранами, равнодушно отметив, что в горшке с текучей водой прибавилось. Он задумался лишь, когда же явятся золотари убирать дерьмо. И тут дверь распахнулась, и вошла какая-то женщина.
Он смутился. А она заорала и выскочила как ошпаренная. Минуту спустя двое мужчин ворвались так, словно ожидали увидеть здесь дикого индейца. Они посмотрели на Рипа и рассмеялись. Не успел он привести себя в порядок, как они схватили его и вытащили в гостиную.
— Эй, народ, поглядите-ка на это! — закричал один из них. — Энни думала, что он хочет напасть на неё вот с этой дубинкой!
Двое отпустили Рипа, он спрятал инструмент в штаны и застегнул ширинку. Его смущали и одновременно льстили самолюбию одобрительные замечания толпы.
Вечеринка всё продолжалась и продолжалась далеко за полночь. Рип не привык долго бодрствовать после наступления сумерек, но возбуждение поддерживало его на ногах. Наконец, после того как почти все покинули сходку или отрубились, Рип нашёл уголок за софой и пристроился вздремнуть.
Так как выпил он достаточно много, его пенис должен был бы обвиснуть, как шланг без напора. Однако проснулся он с ощущением, что бабский угодник у него затвердел, как сердце сборщика налогов, разросся не хуже британской империи и смотрит в небо вавилонской башней. В полутьме он разглядел прильнувшую к нему обнажённую Джуди с его елдаком в руке. Она теребила его явно не случайно.
Рипу всегда казалось, что такой грешный акт должен вызывать у него отвращение, но ничего подобного он не почувствовал. Вовсе нет.
Джуди приостановилась, взглянула на пульсирующий монолит в руке, взвизгнула и села на него верхом. Елдак скользнул во влажную щель, словно взятка в карман политикана. Она сжала вагинальные мышцы, и они помчались по волнам страсти без руля и без ветрил, Ева на хвосте Адама. Кончили они одновременно, вскрикнув как от огня или ледяной воды.
После завтрака Джуди сказала:
— Демонстрация сегодня днём, а утром я похлопочу о пособии для тебя.
Ей пришлось объяснять насчёт пособия. Он поразился.