Ришик или Личная собственность медведя
Шрифт:
– Понимаю, что тяжко, Серова, - идя вразрез моим мыслям, почесал бровь мой преподаватель.
– Но мера вынужденная, сама знаешь. Лёху вытаскивай к себе в крайних случаях, а то еще и он под раздачу попадет. Далее: в универ, естественно, ни ногой, пока я не скажу. Врачи Кощея состряпают справку о «страшном» состоянии твоего здоровья и я постараюсь перевести тебя на заочку. Твое дело сидеть, ждать и не отсвечивать. Андестенд?
– Йес оф коз, - ответил за меня Артём. Выпустив кольца дыма, он неожиданно обратился ко мне.
– Арин, всё серьезнее, чем
И потянулся к лежащему возле него, вибрирующему смартфону. На дисплее высветился входящий вызов от абонента с фамилией «Громов», и именно ему парень поспешил ответить, прервав нашу беседу.
Мне же это имя не о чем не говорило, и потому я встала, расправляя тяжелую ткань плаща, смотря куда-то в пол, не желая поднимать голову.
Даже понимая, что всё происходящее только необходимость, приказы Лектора всё равно звучали как-то... слишком жестоко.
– Эй, не кисни, Серова, - меня легонько щелкнули по носу, а затем неожиданно обняли, заставив уткнуться носом в мужскую грудь.
– Фигня всё это. Прорвемся. Реветь не будешь?
– Буду, - невольно шмыгнула носом, чувствуя, как слезятся глаза. Незнакомые объятия успокаивали, однако обниматься в ответ я не спешила и более того, вовсе не горела желанием. Я физически не могла обнять кого-то другого, кроме Миши,руки просто не поднимались.
– Я устала, Алексей Валерьевич...
– Понимаю, - хмыкнул рокер и, слегка отстранившись, рукавом своей смирительной рубашки аккуратно подтер выступившие слезы, скатившиеся на мои щеки, грозясь размазать тонкий слой грима.
– Но давай не кисни. Лександрыч тоже сам не свой, но лучше уж такой, чем... впрочем, не важно. Просто помни - это всё временно.Договорились?
– Скорее задолбались и согласились, - нервно хихикнула, вспомнив фразу, подслушанную то ли у кого-то из байкеров, то ли у Анны Сергеевны.
– Я ж говорил, что они тебя испортят!
– закатил глаза Ганнибал, наконец-то меня отпуская.
– Не вы один говорили, - невесело заметила, поправляя плащ на плечах. И замерла, услышав знакомую музыку.
– Ой! Выступление!
– Такое нельзя пропустить!
– предвкушающее усмехнулся Алексей, потирая руки. Выглядело это, надо признать, достаточно зловеще...
– Тём, ты идешь созерцать позор Верещагина?
Брюнет, ставший вмиг каким-то серьезным и собранным, только отмахнулся, стоя неподалеку и продолжая телефонный разговор. Мол, сейчас ему не до этого.
– И ничего не позор, - пробормотала я себе под нос, пока юрист, оставив своего бывшего студента, тащил меня за руку по резко опустевшим коридорам клуба.
– Между прочим, он неплохо танцует!
– И откуда ж ты у нас всё знаешь?
– иронично выгнул брови Лектор, замирая перед лестницей, ведущей а танцпол, которая была уже полностью забита гостями, от самого низа и до верха.
– Ну, уж точно не оттуда, откуда вы, - тихо фыркнула, очутившись между байкером и стеклянным углом кабинета администратора. Дальше посетителям клуба вход на балкончик перекрывала охрана, но он не пустовал - на довольно широком пространстве, прильнув к перилам, расположились системный администратор, финансист и арт-директор, а также почти все наши официантки.
Тщательно и ежедневно репетируемое выступление приезжей и ужасно популярной группы танцоров хотелось посмотреть всем.
Толпа на танцполе как раз отступала, образуя почти правильный круг, давая незнакомой, на первый взгляд, паре свободное пространство. По замыслам организаторов, коими являлась самая неугомонная парочка, которую я видела когда-либо в жизни (та самая, которые вроде как женщины, и которые вроде как не танцуют), самый Темный бал этого года открывал Мессир и Верховная Ведьма...
То есть наш администратор и начальник службы безопасности.
Смог ли бы кто-нибудь из работников клуба узнать их в скользящей по кругу паре внизу? Не думаю...
Нет, долговязый брюнет в джинсах с цепочками на бедре, приталенном пиджаке и алой футболке с изображение дракона, не смотря на черную полумаску на лице и лежащие в художественном беспорядке волосы, вполне поддавался узнаванию.
Но вот его Ведьма...
Танцоры сделали из нее именно Верховную. Не знаю, как им это удалось, но Эльза сейчас выглядела именно такой. Притягательной. Необычной. Непривычно дерзкой и... колдовской, наверное.
Тонкий кожаный корсет обтягивал фигуру, делая ее еще стройнее. Пышный атласный бант на пояснице приковывал внимание к... хм, понятно, к чему, а короткая юбка, черная, с красными вставками из органзы и шелка красного цвета фактически заставляла смотреть на стройные ноги и только на них. Ноги, обтянутые тяжелыми ботинками-камелотами, высотой до колен и шнуровкой по всей длине. Короткая безрукавка прикрывала обнаженные плечи, ее острый капюшон падал на спину, мешая рассмотреть вышитую надпись, а лицо закрывала полумаска, такая же, как у Мессира.
Благодаря яркому, готичному макияжу, который резко констатировал с пышными светлыми волосами, нашего администратора было не узнать. И всё-таки... Кое-что оставалось неизменным.
Не знаю, как угадал гример, но на груди, ключицах, шеи и руках девушки расцвел ледяной узор, сверкая ярким белым, тем самым неповторимым снежным цветом, искрясь и переливаясь в свете прожекторов.
Под первые звуки сменившийся мелодии те, кто был создан друг для друга, но всячески это отрицали, начали свой танец.
Медленные, величественные, проникновенные звуки скрипки задали настроение Мессира и Ведьмы. Они двигались плавно, неспешно, как бы присматриваясь друг к другу, выясняя, а стоит ли его или ее партнер всего этого? То отталкивая, то замирая в объятиях, две центральные фигуры развернувшегося представления постепенно сближались, сами того не замечая. И их прикосновения, вначале такие холодные и вежливые, теперь стали сильнее. Чувственнее.
Все ближе с каждым шагом, всё волнительнее с каждым движением, всё многозначительнее с каждым поворотом...