Риск просчитать невозможно
Шрифт:
– Я его не убивал, – нахмурился Валентин. – Я и не собирался стрелять, я просто припугнуть хотел. Не знаю, как это вышло. Наверняка в него выстрелил кто-то другой.
– А ты теперь это попробуй ментам докажи, которым эту киношку покажут, – усмехнулся толстяк. – Про другого там ничегошеньки нет, а вот тебя видно хорошо, и как стреляешь, видно, и как он падает. Да ты не грусти. – Ашот обнял Валентина, прижав к собственному могучему плечу. – Не умер он. На нем бронежилет был, а упал он наверняка специально. Подстроено все это было, точно тебе говорю. Кстати, стрелявшего, ну
– Алекс знает?
– Знает. Он там, – Ашот кивнул за окно, – на вахте вместе с Графом стоит на всякий случай. И он думает, что все это сделали только для того, чтобы зачем-то получить на тебя компрометирующий материал. Наверняка теперь будут шантажировать. Готовься.
– К чему? – совершенно ничего не соображал Валентин.
– Ну это уж тебе виднее. Ладно, пойду я. А то кто знает, вдруг они и сейчас за тобой присматривают. Хотя после ночной выходки ты у них на крючке. Деваться-то тебе и некуда.
– Спасибо, ты, как всегда, умеешь подбодрить, – выпроваживая друга за порог, произнес ему в спину Грач. Затем захлопнул «ворота» и вернулся в кровать. Раньше завтрашнего утра он ко всем этим проблемам возвращаться не собирался.
Проснулся Валентин рано, да и то лишь потому, что ужасно неприятно звенело в голове. С трудом открыв глаза, он приподнял голову от подушки и посмотрел на стол рядом с кроватью. Начатая вчера бутылка минералки оказалась пуста, и облегчить свои страдания было совсем нечем. Пришлось встать. Кое-как поднявшись и наспех приведя себя в сравнительный порядок, – о большем было нелепо даже мечтать, так как помятость лица обещала разгладиться лишь ближе к обеду, – Валентин перекочевал в кухню, налил полный стакан воды и залпом его выпил. Стало заметно лучше, теперь и о дне сегодняшнем подумать было можно.
Хотя, что тут думать. Прутков жив, и это главное, значит, вину на себя брать ни к чему. Да и если все было сделано специально, то и продолжение должно будет вот-вот последовать, нужно только добраться до работы, как и положено ответственному служащему. Там-то многое и прояснится.
Слегка приободрив себя, Валентин вернулся к прежнему состоянию, еще раз тщательно умылся, переоделся и двинулся на работу, решив, что перекусит где-нибудь там. Заскочив по пути в небольшое кафе, он перехватил там гамбургер с чаем, после чего прибыл за новым заданием.
Его уже ждали. Едва Валентин нарисовался в дверях, знакомый парнишка-консультант доброжелательно его поприветствовал, произнеся:
– Ты у нас всего день, а уже герой. Завидую. Кстати, зайди к Антипову, он хотел тебя видеть. – И, склонившись чуть ближе к уху, шепнул: – Видать, премию выписать хочет. Ну, дерзай.
Насчет премии Валентин сильно сомневался, но делать было нечего, и он пошел «на ковер». Антипов был у себя, и пребывал он, надо сказать, в замечательнейшем расположении духа. На столе перед ним стояла бутылка какого-то дорогого вина, два фужера, причем один уже наполненный и даже частично опустошенный. Там же лежала распечатанная коробка конфет, а рядом
Слишком явное проявление радости в его адрес насторожило Валентина. Он тоже протянул руку, которую Антипов несколько раз сильно тряхнул, после чего пригласил его сесть:
– Как самочувствие?
Спросив об этом, он, не дожидаясь ответа, стал наливать во второй фужер вина. Затем пододвинул его к Валентину и, подняв свой, провозгласил:
– А за нас! Чтоб все и всегда хорошо кончалось.
Грачев молча понаблюдал за тем, как Антипов опустошает фужер, к своему даже не притронувшись. Антипатия к спиртному у него теперь установилась надолго. Ему не терпелось узнать, ради чего же такого веского все это с ним было провернуто.
– Э, парень, ты чего? – Руслан кивнул на полный стакан, слегка удивившись.
– Не хочу. Еще вчерашнее не выветрилось.
– Так ведь в этом-то вся и прелесть!
Валентин горько усмехнулся.
– Ладно, не буду приставать. Не хочешь, так зачем себя насиловать. Я тебя совсем по другому поводу, как ты понимаешь, позвал.
Антипов опустился в свое кресло и слегка покрутился на нем, устраиваясь поудобнее. Валентин ждал, пока Руслан решит, с чего же начать своей переход к главному. Наконец тот собрался с мыслями, и Грачев услышал:
– Ты преданный товарищ, Валентин. Ты умеешь отстоять свою правду. Мне очень понравилось, как ты повел себя вчера ночью.
– А я бы не хотел об этом больше вспоминать, – угрюмо отозвался Грачев, не давая даже повода заподозрить, что он знает, как все происходило на самом деле.
– Да ладно! Ничего плохого мы не сделали, и потом, этот урод сам полез на рожон. Ты же помнишь, он первый выхватил пушку, а мы просто оборонялись. Если тебя беспокоит расследование, то тут можешь не волноваться. Я все устроил, труп спишут совсем на другого человека. Ты чист.
– Премного благодарен, – вздохнул Валентин, опустив глаза в пол.
– Ну все, забудь об этом вообще, – подбодрил его Антипов. – Кстати, я хочу предложить тебе у меня поработать, – добавил он как бы между прочим. – Поработать и получить за это приличные деньги.
– Так я, кажется, и так на вас работаю, – прикинулся дурачком Грачев. – Вы меня уже приняли.
– Я предлагаю тебе поработать чуть в другом русле, – прищурился Руслан Владимирович.
– Фотографом, что ли? – вновь переспросил недогадливый спасатель.
Антипов начинал раздражаться, но пока старательно не показывал этого. Немного помолчав, он открыто пояснил:
– Я предлагаю тебе стать чистильщиком… – Он выдержал небольшую паузу, затем продолжил: – Тем, кто помогает миру избавиться от опасных преступников, которых не в силах схватить милиция и которые так и продолжают свои бесчинства. В стране уже давно идет война преступников с народом, и она не окончится долго, если не помогать торжеству справедливости. Понимаешь?
– Вы предлагаете мне стать киллером? – Валентин не смог скрыть своего удивления услышанным. – Убийцей?