Риск
Шрифт:
Но этим утром у меня потеют ладони, живот крутит, и все из-за управляющего директора «ХокиНет», Эда Малдера, который с самого начала внушает неприязнь. Он высокий, лысый и всем своим видом наводит ужас, а первое, что он делает после того, как пожимает мне руку, это спрашивает, почему такая симпатичная девушка, как я, хочет работать за камерой.
Я пытаюсь не хмуриться на это сексистское замечание. Один из моих научных ассистентов, Тристан, когда-то проходил тут практику и предупредил меня, что Малдер тот еще козел. Но в то же время, по
– Вообще-то, об этом сказано в моем сопроводительном письме. В перспективе я хочу стать телевизионным обозревателем или репортером и работать перед камерой, но также надеюсь получить опыт работы и за кулисами. Я учусь в Брайаре по специальности «телерадиовещание», как вы уже знаете. В следующем году я буду проходить производственную практику…
– Эта стажировка не оплачивается, – перебивает меня Малдер. – Вы в курсе?
Он застает меня врасплох. Я опускаю потные ладони на колени.
– О, эм-м. Да, я в курсе.
– Хорошо. Я убедился, что всем кандидатам-мужчинам знакомы даже незначительные детали, а вот женщины почему-то ждут, что им будут платить.
Теперь я точно знаю, что он настоящий сексист. В этом его комментарии не было никакого смысла. В тексте вакансии на сайте «ХокиНет» было четко указано, что эта стажировка не оплачивается. Так почему мужчины ожидают одного, а женщины другого? Или он намекает на то, что женщины плохо читали объявление? Или что мы вообще не умеем читать?
Я почувствовала, как на лбу выступил пот. Я выбита из колеи.
– Итак. Бренда. Расскажите о себе.
Я сглатываю. Он назвал меня Бренда. Стоит мне поправить его?
Конечно, поправь его. К черту! Он в твоих руках. Уверенная в себе Бренда – то есть, Бренна – подняла свою хорошенькую головку.
– Меня зовут Бренна, – ровным голосом говорю я, – и мне кажется, я прекрасно подхожу на эту должность. Прежде всего потому, что я люблю хоккей. Он…
– Ваш отец Чед Дженсен.
Его челюсти двигаются вверх-вниз – он жует жвачку. Классика.
Я осторожно отвечаю:
– Да, это мой папа.
– Тренер-победитель чемпионата. Несколько побед в «Ледяной четверке», верно?
Киваю.
– Он великий тренер.
Малдер кивает в ответ.
– Вы, должно быть, гордитесь им. Какими еще, по вашему мнению, достоинствами вы обладаете, кроме известного в узких кругах отца?
Я заставляю себя не обращать внимания на желчные нотки в его вопросе и отвечаю:
– Я умная. Быстро соображаю. Не теряюсь даже в стрессовых ситуациях. Но, главное, я искренне люблю этот вид спорта. Хоккей…
И-и-и-и-и… Он меня не слушает.
Малдер уставился в монитор своего компьютера, продолжая жевать жвачку, совсем как лошадь овес. В окне за его столом отражается экран и… это что, состав виртуальной хоккейной команды? Да, по-моему, это страничка фэнтези-спорта [7] «И-Эс-Пи-Эн».
Вдруг
– Ваша команда?
7
Онлайн игра, в которой участники составляют команды из действующих спортсменов, и победитель определяется на основании фактических результатов этих спортсменов в реальном мире.
Я морщу лоб.
– Моя университетская команда или…
– Я про НХЛ, – нетерпеливо перебивает меня Малдер. – За кого вы болеете, Бренда?
– Бренна, – говорю я сквозь стиснутые зубы. – И я болею за «Брюинз», конечно. А вы?
Малдер громко хрюкает.
– За «Ойлерз». Я канадец до мозга костей.
Я изображаю интерес.
– О, как здорово! Значит, вы из Эдмонтона?
– Да. – Он вновь переводит взгляд на монитор и отстраненно продолжает: – А какие у вас есть недостатки, если не брать во внимание вашего известного в узких кругах отца?
Мне удается не сострить в ответ.
– Иногда я бываю нетерпеливой, – признаюсь я.
Ни за что на свете не стану отвечать ему банальщиной типа «мой самый большой недостаток в том, что я слишком переживаю за свою работу» или «я трудоголик». Бе-е-е!
Внимание Малдера снова приковано к его виртуальной хоккейной команде. В огромном офисе воцаряется тишина. Я нервно ерзаю в кресле и изучаю стеклянный шкафчик у стены. Внутри выставлены различные награды, полученные каналом за все время своего существования, а также атрибутика и экипировка, подписанные знаменитыми хоккеистами из НХЛ. Замечаю, что представителей «Ойлерз» здесь больше всего.
На противоположной стене висит два больших экрана. На одном показывают нарезку лучших моментов НХЛ за эту неделю, на другом – фрагмент «Топ-десять», в обратном порядке перечисляющих самых скандальных новичков всех времен. Было бы куда лучше, если бы телевизоры работали не в беззвучном режиме. По крайней мере, я могла бы услышать что-нибудь интересное, пока меня игнорируют.
Ощущение полной безысходности сдавливает горло. Малдер совершенно не обращает на меня внимания. Он либо невоспитанный хам, либо хуже всех в мире умеет проводить собеседования, либо не рассматривает меня всерьез.
А может, и все вместе.
Тристан ошибался. Эд Малдер не просто козел – он настоящий мудак. Но, к несчастью, возможность стажироваться на крупных каналах типа «ХокиНет» выпадает не каждый день. Да и все хорошие предложения мигом разбирают. Я не настолько наивна, чтобы считать, что Малдер – частный случай. Мои преподаватели – как мужчины, так и женщины – предупреждали меня, что в сфере спортивной журналистики к женщинам относятся весьма скептически.
На протяжении всей карьеры мне придется сталкиваться с людьми вроде Малдера. Я могу выйти из себя или в гневе выбежать из его кабинета, но это не поможет мне в достижении моих целей. Наоборот, это лишь докажет «правильность» его сексистских умозаключений: женщины слишком эмоциональны, слишком слабы и не имеют достаточной квалификации, чтобы выжить в спортивной журналистике.