Рискованное приключение
Шрифт:
— Вы намерены всех нас удивить, милорд? — игриво осведомилась она.
— Удивить, леди Эльфлед?
Да, растопить — подходящее слово. Его ледяной голос способен заморозить стоящее поблизости теплолюбивое растение!
— Мы так редко видим вас на обычных светских приемах. — Она сложила веер и украдкой взглянула на его неприступное лицо. Может быть, ей удастся развеселить его своими шутками и увидеть искру тепла в этих холодных глазах. — Будь я более тщеславна, то могла бы подумать, что вы преследуете
— Потому что я приехал сюда после вас? — Он повернулся и посмотрел на нее, насмешливо приподняв брови. — В таком случае, моя дорогая, это вы преследуете меня, потому что у Сафо вы появились позже. — Он уставился на нее с таким видом, будто на него снизошло откровение. — Как же я раньше не догадался? Не надо скромничать, милая леди. Если вы воспылали ко мне страстью, так и скажите, и мы, не откладывая, перейдем к делу.
Выведенная из себя. Эльф вызывающе бросила:
— Сомневаюсь, что вы осмелитесь на это, милорд.
Граф разразился колючим, лишенным всякого веселья смехом:
— Испытайте меня, оса. Прямо здесь, на полу этого зала, если пожелаете.
Эльф попробовала скрыть свое смятение за простым вопросом:
— Оса?
— Ну да.
— Я бы предпочла, чтобы вы не были таким грубым, Уолгрейв.
— Но вам это подходит. Вам ведь нравится жалить.
Он остановился возле широкого постамента, заставленного цветами, и повернулся к ней. Ее замешательство усилилось, когда он поднес ее руку к губам и поцеловал, явно флиртуя.
— Ну? — спросил он с холодной улыбкой. — Многим дамам нравится преследовать и терзать предмет своей страсти. Вы действительно без ума от меня, дражайшая Эльф?
Он не мог выбрать лучшего места, ибо смотрелся необыкновенно эффектно. Пышные кремовые соцветия оттеняли черный цвет его одежды, почти касаясь его широких плеч. Насыщенный аромат цветущих роз окутывал их плотным облаком.
Эльф не собиралась сдаваться и улыбнулась не менее фальшиво:
— Я обожаю вас ровно настолько, насколько вы обожаете меня, дражайший Форт, ведь вы издеваетесь надо мной так же, как и я над вами.
— Издеваюсь? Разве я когда-нибудь искал вашего общества? В то время как вас тянет ко мне, как осу к меду.
— Меду? Боже милосердный, да вы, милорд, не слаще микстуры моего доктора.
Лихорадочно обмахивая веером раскрасневшееся лицо, Эльф, однако, не могла не признать, что в его возмутительном заявлении есть доля правды. Она приложила немало усилий, отыскивая его, где только можно. Чтоб он пропал! Девушка немедленно ушла бы, если бы не догадывалась, что именно этого он и добивается, рассчитывая тем самым одержать над ней верх.
Самое время заключить перемирие. Только так ей удастся сохранить достоинство. Прежде чем граф успел выпустить в нее следующую стрелу, она, взяв его под руку, заставила
— Вы все не так поняли, милорд. — Нарочито медленно, с деланным спокойствием обмахиваясь веером, она с улыбкой кивала знакомым, всем своим видом желая показать, что ее беседа с графом носит самый безобидный характер. — Дело в том, что по натуре я миротворец. Ваша сестра вышла замуж за моего брата, значит, в некотором роде вы теперь член семьи. Я не могу допустить враждебности в нашей семье.
Она всячески избегала его взгляда.
— А-а, миротворец. Тогда почему же мы постоянно находимся в состоянии войны?
— Я здесь ни при чем. Поверьте, это не входило в мои намерения.
— Вот как? В тех немногих случаях, когда нам приходилось общаться, вы без тени колебаний жалили меня.
— Я? — Эльф поклонилась герцогине. — Не могу припомнить ничего подобного.
— Вспомните, как мы встретились в первый раз. Вы тут же заявили мне, что я бессердечный брат.
Эльф поразилась, что он запомнил это. Она даже решилась посмотреть на него:
— Но ведь вы оказались совершенно не способны помочь бедной Частити в беде…
— Все без исключения считали ее беспутной и своенравной. Ее застали с мужчиной при пикантных обстоятельствах! Честно говоря, я сам застал ее.
— Мои братья ни в коем случае не бросили бы меня!
— Будем надеяться, что ваша вера никогда не подвергнется испытанию. Но ведь, — добавил он, — дрался же я на дуэли с подлым соблазнителем, как велел мне братский долг.
— Вы дрались с Шоном, несносный вы человек, вместо этого омерзительного Вернхэма!
Почему, ну почему они всегда препираются по любому Поводу?
Его лицо приняло строгое выражение.
— Я вышиб Вернхэма. Ваш проклятый братец помешал мне убить его. Это, видите ли, не соответствовало его заумному плану.
— План Ротгара сработал, — назидательно проговорила Эльф. — Благодаря ему Шон и Частити смогли пожениться.
— Но он привел к смерти моего отца.
Так внезапно от пустячной перебранки они перешли к суровой реальности.
— Этого нельзя было предотвратить, — тихо произнесла она. — Он сошел с ума и пытался убить мать короля.
— Ваш брат довел его до безумия.
— Нет. Может быть, это была последняя капля, но он уже был безумен. Частити рассказала мне о своем заключении в Менденхеде, когда ваш отец пытался избить ее, но вы его остановили.
Граф отвернулся.
— Едва ли можно назвать безумным отца, который бьет свою распущенную дочь.
— Вы утверждаете, что он был совершенно нормален тогда?
Она чувствовала его напряжение, будто он боролся с невидимыми оковами. Чтобы освободиться или, наоборот, остаться в них? Или просто терзался воспоминаниями?